Олег Ока - Серый ветер, серая река

– Ты думаешь? Вообще, к чему этот разговор? Ты хочешь детей?

Лиска задумалась, накручивала локон на палец, покусывала губки, наконец пожала плечами:

– Ты прав. Я не знаю. Наверное ещё не готова, как тот цыплёнок-гриль. Надо ещё пожить, оно само должно определиться. Мы многое решаем, неизвестно зачем, а потом оказывается, что поспешили, не предусмотрели, не предвидели то, что должны были предвидеть, а оно само напрашивалось. Ведь люди часто себя ругают, а исправить уже ничего нельзя.

– Твоими устами… Простая сермяжная женская мудрость. Как там ещё? В общем, как приготовишься, ставь на голосование. Ты умница, я тебе доверяю. Это я дурак, и ты почаще мне об этом напоминай.

– А ты не дурак, Алан, ты хитрый. Как ты всё это повернул…

– Значит, прими это. Ты ведь молодец? Спасибо за завтрак.

Водевиль…

Про звонок Бену Алан вспомнил только после десяти. Бен, похоже, тоже не сразу сообразил, в чём дело.

– Алан, что случилось?

– Бен, – процедил сквозь зубы обозлённый Алан. – В последнее время все только и спрашивают, не случилось-ли у нас чего-то страшного. Или просто чего-то. Что может случиться в этой жизни? Да, ничего, кроме головной боли.

– Слушай Ал, а ты вовремя, с час назад мне звонил Семён, поговорили за жизнь, ну, я рассказал ему о планах, он был просто счастлив. У него, понимаешь, в Сиверской есть дом, сейчас пустующий. Старый, но крепкий. Сто метров от реки, есть печка, баня, все дела. Прикинь! Не надо тащить палатки, запас еды, там магазин неподалёку. Как тебе?

– Семён, – Алан пожевал губами. – Это у которого куча детей?

– Ты ещё спишь? Так проснись уже. Семён, медвежонок который, рыжий такой, в очках.

– Теперь вспомнил, худенький, чертёжник который.

– Ну, хорошо. Значит, в пятницу, где-то после обеда, электричка с Балтийского, или с аэропорта, кому как удобнее. Ладно, о-кей, привет подруге.

Подруга стояла рядом, прислушивалась.

– Что там, – спросила, когда он положил трубку. – Надеюсь, ничего экстренного, непредвиденного?

– Ты ещё спроси, не случилось-ли чего!

– Что могло случиться, пока я торчала в ванной? – пожала плечами, села перед зеркалом, занялась макияжем.

– Спрашивать я ничего не буду. Но ты, Алан Чеслов, сейчас понятно объяснишь мне, что было утром, когда ты проснулся.

– Полтергейст?

– Не валяй дурака. Плохо получается. С тобой что-то происходит, я не понимаю и не знаю, чего следует ожидать.

– Думаешь, я знаю? – тоскливо отозвался Алан. – Кто мне объяснил-бы… Это… что-то вроде видений, только это не чебурашки, заплутавшие между миров, как раз ничего потустороннего, мистического я не видел… Хотя, кто что сейчас понимает, говоря о мистике? Но у меня не мистика, никаких изгоняющих дьявола. Что-то совсем другое. Читала, наверное, о «мигающих» мирах? Это на тему квантоватых вселенных. И ведь никто ничего определённого сказать не может, а вот теорий напридумывали множество, кто во что горазд.

– Я так и поняла, что это связано с работой. Ал, тебе нужен отпуск. Без компьютера, без сетей, без разработок. Рыбалка, грибы – хоть помнишь, что такое грибы? – пляж, фрукты, минералка и хычины. И хороший трах.

– Значит, ты думаешь, дело в моём больном мозгу?

– Я диагнозы не ставлю, я полагаюсь на впечатления.

Алан затравлено вгляделся в сидящую женщину. Вроде, всё в порядке, Лиска была собой, что-то там подкрашивала, выщипывала, подправляла, озабочено шевеля губами. Наконец удовлетворёно вздохнула, отодвинулась от столика, ещё раз издали оценила красоту, потянулась.

– И что, Алан? Что ты мне можешь предложить на ближайшие пол-дня?

– Ну… ты там что-то упомянула после пляжа, «боржоми» и хычин…

– Дурак ты, это физиологическая потребность, ну, и удовольствие тоже. А что из интеллектуального? Только не слишком заумного, что-то вроде цирк, водевиль, аквапарк?

– Тебя заводит цирк? Никогда не подумал-бы!

– Я ненавижу цирк и зоопарк. – тихо сказала Мэрил. – Я вообще не понимаю, как это может кому-то нравиться, разве что садистам. Или совсем маленьким детям, которые часто тоже проявляют садистские наклонности, они просто не понимают этого. Невинные животные в клетках. А там место преступникам.

– Не будем говорить о печальном, – он подошёл к подруге сзади, обнял за плечи. И невольно скосил взгляд на её шею. Кожа была гладкая, смуглая. И вся она была уютная, маленькая, вызывающая чувство нежности.

– Давай просто побродим? Не надо нам придумывать какие-то цели, выйдем где-нибудь на Сенной, пойдём по набережным. Или от Стрелки к мосту Декабристов, мимо сфинксов…

Внезапная боль вдруг возникла у него в висках, так что он застонал, ощупью прошёл к креслу, опустился, закрыв глаза рукой.

– Алан? Что?…

– Голова. И глаза. Ничего, уже проходит. Только туман, не вижу…

– Сейчас зайдём к окулисту, у метро есть кабинет. И никаких отговорок.

– Подождём, может быть зрение восстановится.

– У тебя уже было такое? Только честно.

– Не было. Я ведь тебе сейчас говорил, только какие-то видения, образы, цветные пятна. Но чтобы совсем ничего, нет… Подожди, кажется, какой-то свет вижу… Как у Уэллса, помнишь «Случай с глазами Дэвидсона», кажется так.

– Это, где он видел остров в Южном океане? Но там этот человек мог перемещаться по своему видению…

– Я думаю, что это так и было.

– Не фантазируй, Ал, не хватало ещё, чтобы ты в какую-то мультивселенную попал. Хватит пугать меня, всё твоя работа.

– Подожди, я что-то вижу… Пока пятна, серые, вот! Это похоже на реку. Обрывистые берега, наверху лес, речка узкая, течёт по дну болотистой низины. Не понимаю, место совершенно незнакомое.

– Алан, ты не шутишь?

– Конечно, шучу. Всё прошло, просто затмение какое-то… не знаю. Что-то повлияло на зрение, но всё уже хорошо. Прости, если напугал, но я сам поначалу перепугался.

– Алан Чеслов, совести у тебя нет! Я тебя кастрирую!

Они собрались и пошли к окулисту, который определил переутомление и прописал недельный отдых на Багамах. Наверное, он всегда мечтал там побывать.

А Лиске Алан всё-таки соврал. Он в самом деле видел реку.

Когда они проходили через Театральную площадь, Лиска сказала:

– Завтра мы поедем на пляж, и будем топить баню.

– И через два дня мы заскучаем по городу.

– Не заскучаешь, потому что по приезду я сразу определю тебя на обследование. А если твоё начальство заупрямится, я весь ваш институт разрушу. Как торнадо.

На платформе «Аэропорт» шёл дождь. Хорошо, час пик ещё не пришёл, народу было немного, и под немногочисленными навесами нашлось место для укрытия от дождя. Скоро неторопливо подползла электричка, зашипела тормозами и дверями.