Виктор Девера - Храм любви. Книга пятая. Исход

– Ну, когда человек влюбляется, он, естественно, склонен к прощению, пока это желание обманом не убивается. У вас на земле пока властвует обман, как дурман. Выдаете одно за другое и тешите сознанье свое больное. Все как в бюстгальтерах на груди любви, поэтому-то дамы их периодически хотят снять или поменять, чтоб грудь не стеснять.

– Да я вас здесь не пойму, какой власти честь?

– У нас только власть платонической, у вас – натуральной любви. В каждую землянку мы генетически вложили инстинкт кому-то дарить тепло, принадлежать, покоряться и быть счастливой от огня созданного ею очага. Ведь тело женщины мы создали из мужской плоти, и она потому, естественно, тянется к нему, ища свое единство и костную опору счастью своему.

– Я так тоже считаю, что для счастья женщина должна знать только одного мужчину. Когда она и их меняет, она душу теряет, а плоть одного заменить другой нельзя, и это сотворения Божья беда.

– Да, эта истина завсегда от сотворения мира жила. Сейчас пытаемся на другую поменять. Каждому же мужчине мы подарили инстинкт постоянно кого-то завоевывать, искать, создавая свой мир, его защищать и власть над ним создавать. Они без ощущения его никогда не будут чувствовать себя полноценными королями и волшебниками счастья своего. Многие из них постоянно стремятся искать душевную половинку своей личности или покорять постоянно новые высоты своего очарования, но все с годами меняется и адаптированная к разным условиям мораль намечается.

Она грустными глазами смотрела и, сняв с груди крест, перекрестилась, поцеловав его. Он продолжал:

– Ты хоть лоб крестом робей, но, похоже, не станешь умней. У всех здесь условия не земные и нет постоянных родительских забот, и земная мораль нам не подойдет. Питаются небесной манной и живут каждый со своей божьей программой. Проявление любви и получение на нее божьего права – постоянная их забота и божья забава.

Она, наконец, ему возразила:

– Но чтобы как-то любить, надо уметь что-то ненавидеть. Значит, у вас здесь не может быть постоянного добра. Ты, милок, наверно святой воды перепил и библию забыл? Что-то я в толк все взять не могу – или ты продолжаешь с чертями игру?

– Если и святой воды перепил, то истины не забыл, – отвечал он. – Мы тут уже, пока Бог спит, над новой библией корпим и скоро, может, все поменяем. Вот уж и эксперименты в раю начинаем, чтобы это потом с небес на землю перенести. Для этого все должны чувствовать бесконечную любовь и стремиться к бесконечному созиданию. Без мечты и дел созидания нет у личности красоты божьего очарования. Потеря этого очарования есть наивысшее зло. Это вроде как диктатура любви и бога заодно, а любая кара души – явление воли божьей призраком во плоти. Мы и желания в страстях не убиваем, и жизнь за добро продлеваем, если в смертных превращаем. В постоянном совершенстве души и личности есть смысл жизни земной и ее привлекательности. Эта изюминка ее смысла каждому будет воздана на земле, каждому, как цветку Богом красота. Совершенствуя этот плод и потребляя духовную красоту, они получат право продолжать свой род, и в этом будет их жизни смысл – вершить судьбу их пребывания в земном раю.

– Ну хорошо, хорошо, может быть это нужно, но не мое, – возражала она. – А как здесь у вас в саду любви, разве не убивают друг друга из-за соперничества и ревности мужики?

– Что ты, что ты, не греши, это не божьи пироги. У нас здесь и не убивают, и не воюют из-за нее. Настоящая культура любви божьей круговой порукой ответственности превращает всех в послушное божье стадо жертвенников. Поделиться любовью у нас не грех, так как вся она в платоническом звании госпожа. За это на всех спускается божья благодать и успех. Ревность – это следствие отсутствия порядка в любви от того, что без божьего права проявляют все на земле чувства свои.

Это на земле сильные пытаются урвать у слабых в собственность самку свою в надежде на эгоизма силу свою и телесную нужду. Так и мечты о рае на земле заставляют служить себе. Что и ведет вас к беде и вражде, делая глухими к зову и закону богов, и это не божий покров.

– Ну, я не понимаю все возможное и душевное в божьих делах, но почему коварное неравенство на земле отличается от неравенства вашего здесь, о котором вы сообщаете мне? Ведь перед Богом, по библии, кажется, все равны?

– Да, по качеству душевной красоты у нас по ней все друг другу не равны, а у вас неравенство по греховному злату мамоны мешка, и в этом разница и беда. Любое равенство в людях, как безликость и равная свобода, тоже, как равная любовь, убивает значимость и красоту ее. Игра в равенство – это как игра в жмурки: все одинаково не видят истины, что в аду, что в раю. Если мы рай везде на земле установим, то изгонять из него будет некуда и мир ужаснется, Адом как злом пугать уж не придется. В этом суть святой проблемы, как альфа и омега веры и истины любви, чтобы не знать беды. Бог равным ничего не создал, но возможности всем одинаковые дал. Святым здесь, в раю, все, что надо для жизни, есть. Им не надо работать, чтобы прокормить свое тело, но свободы права дают по святой их божьей значимости духа. Для этого они занимаются искусствами, чтобы душой в них выразиться и этим уже отличаться пред Богом и друг перед другом. Эти подвижники и пассионарии Бога зачислятся в святые. Прав и свобод имеют больше оттого, что больше божьему достоянию своими талантами воздают, совершенствуя свою душу и души других, от него и окружающих любовь в дар получают.

В этом суть сотворения рая на земле и проявления социально-божьей справедливости везде.

Старуха, что с ней рядом ангелом была, вдруг от услышанного совсем загрустила и Светлану в обратный путь позвать решила. Молвила, будто пока Бог спит, а этот херувим о какой-то не божьей жизни здесь твердит. Светлана с ней решила отправиться, и они с ней уже обратно полетели, но херувим ее остановил и вроде как на святой трон для гостей усадил. Она только ругой ей помахала и херувиму вопрос задала:

– Вот для чего меня здесь оставили? Мне такая свобода божьей благодати на земле ничего не даст, да и я за душой прилетела, а вы сомнительная душа, пургой о любви меня уже замели. Бог проснется, он вам сказочные крылья отшибет и к сатане пошлет.

– Как, что и за что, это не тебе решать. Какая ты все-таки темная.

– Да уж, да уж, сложно, аж жуть, мне бы только души для дитяти чуть-чуть.

– Не переживай, выпадет тебе душа из божьего колеса по тому, что на рулетку бросила сама. Злая не выпадет никогда. У нас здесь зла нет и все счастливы, только у всех и счастье разное, и любовь согласно этому разная, парная или полигамная, на разное время, по зачатому телу или по божьей фортуне воли.

Вот и рулетка уже вроде показала, что душой твоя новая плоть зачала. Сейчас еще малость посвящу и отпущу, чтобы душа не шла к душевному эшафоту и всегда поклонялась Богу.