Рина Марка - Размышления над пропастью

– Мы сами, причем добровольно, приносим себя в жертву, при этом испытывая садистское наслаждение от того, что мы это сделали, даже в ущерб себе. При этом гордимся собой и готовы на следующую жертву. Своего рода самобичевание, испытываешь боль и сомнительное удовлетворение. Вот только зачем и кому это нужно? Как только возникнет этот вопрос, найдётся и ответ.

– Он уже есть! Я буду писать. Это то, что я могу, хочу и на что учился, а водителем я буду только для себя и к черту Михалыча.

– Похоже твой сон не простой. Что ещё было в твоём сне?

– Я видел родителей, но как-то не ясно. Они не играли там существенной роли, во всяком случае не вызывали у меня эмоций, может потому что я их не помню. Они были жалкими и забитыми. Все время извинялись. Пора их простить.

Мы с братом воспитывались в детдоме. Антону было 11, мне 5. Нет, нас не бросили родители, они погибли в шахте в одной геологоразведочной экспедиции. Так, как Антон был старше меня, все тяготы легли на его плечи. Смерть родителей принял как предательство, как личное оскорбление, до сих пор в его сердце живёт обида, это чувство передалось и мне, но в меньшей степени. Я мало что помнил.

– Собирайся! Опоздаешь!

– Опоздаю.– сказал я – Это первое что я сегодня сделаю.

– Боишься передумать?

– Нет. Ничто не заставит меня передумать. Опоздание – это первое удовольствие, которое я получу глядя на Михалыча.

– Я горжусь тобой брат! Удачи! – Где то я это уже слышал.– Ну а я на работу. Ты же не думаешь что я иду на не любимую работу?

Конечно нет. Брат пошёл по стопам родителей, стал геологоразведчиком. Не знаю что сыграло роль в его выборе, гены, любовь к романтике, вызов своим родителям или самому господу Богу. Но эта была победа, не жертва, а победа! И я гордился своим братом.

Опаздывал я уже на 5 минут, ехать через город ещё 25, итого опаздываю на пол часа. В машине разрывался телефон, механик звонил каждую минуту, названивали Михалыч и завгар. А я испытывал наслаждение стоя в пробке, в первые не раздражаясь и не матерясь. Я мысленно разыгрывал сцену своего увольнения. Как подъеду к гаражам, а там целая толпа водителей, механиков, завгар и ошалелый Михалыч. Как молча выйду из машины не заглушив мотор, не вынимая ключи из замка зажигания (мне это показалось особым шиком), а ещё не закрыв за собой дверь скажу: «кажется на это место очередь образовалась, я готов уступить место очереднику прямо сейчас без отработки.»

Внутри меня все кипело. Я хотел быстрее добраться до места, пока пыл не остыл и не закрались сомнения, как это часто бывает, когда ты решился на что то важное, но какое то провидение вмешивается в последний момент и все меняет. Я готов был сражаться как лев, но стая гиен была сильней меня. Это я почувствовал как только подъехал. Все накинулись на меня, не поинтересовавшись причиной моего опоздания. Мой план частично провалился. Я заглушил двигатель, хлопнул дверью и услышал бешенный рев Михалыча:,,Уволить сукина сына сегодня же, без отработки и выходного пособия! Ключи! – заорал он и протянул руку. Мой звёздный выход ограничился тем, что я не отдал ключи, а в сердцах бросил их на капот и молча удалился.

А в принципе, все не так плохо. Цель достигнута, и не важно каким путём. Я даже выгляжу пострадавшей стороной, и возможно остывший Михалыч пожалеет о своей горячности и уволит без проволочек.

Я не жалел ни о чем. С моих плеч упал груз, та самая жертва, которую мы добровольно несем, ноем, жалуемся, но продолжаем нести, боясь потерять даже это.

Мой сон был знаковым, я как будто получил ответы на мучавшие меня вопросы. Возможно без брата и его жены, сон не показался таким правдоподобным, потому что чувствовал их поддержку в этом опасном приключении – сне.

Я шёл никуда не торопясь, свободный и счастливый, поднимая дорожную пыль носком ботинка. Одно не мог понять, почему во сне я был босой? Может со временем я и на это найду ответ, а пока надо спросить брата.

Моё путешествие по Атлантике к берегам Южной Америке началось в канун 1862 года. Мои родители просили отложить экспедицию и встретить Рождество дома с семьёй. Но корабль, перевозивший эмигрантов а южную Америку отплывал именно теперь, а следующий рейс будет по мере комплектации судна пассажирами. Я член Королевского географического общества, и моё путешествие было направлено на исследование местности, жизни и быта племён Амазонии, а именно племени Ач- Ху, о котором я знал не понаслышке. Корабль класса клипер дал последний гудок и отправился в длительное плавание навстречу новым приключениям. В этой экспедиции я был один, не считая жены, об этом позже. Моя команда распалась по разным причинам. Первая экспедиция в сердце Анд унесла две жизни, мой близкий друг и соратник Пол женился и как молодожен наслаждался семейной жизнью, уехав в свадебное путешествие. Моя экспедиция предусматривала не только исследовательскую миссию, у меня был личный интерес, отчего я взял с собой жену, подвергая её опасности.

Наше первое путешествие с Полом и командой из трёх человек произошло год назад. Хорошо подготовленные, оснащённые по последнему слову техники Викторианской эпохи, мы, полные надежд и энтузиазма ступили на историческую землю туземцев.

Джунгли сразу встретили нас не приветливо, с первой проблемой столкнулись как только стали искать проводника. Желающих заработать было много, рисковать- ни одного. Наконец нашли одного аборигена готового нам помочь. Но как только он получил аванс, тут же исчез в джунглях. Нам не оставалось ничего, как самим прокладывать дорогу. Я уже говорил, что мы были хорошо подготовлены как физически, так и теоретически. Вкус романтики ощущение молодого здорового тела влекло нас навстречу нового и не ведомого. Но джунгли диктуют свои правила и вносят свои коррективы. Мы были уже три дня в пути, и нас не покидало чувство что за нами следят. Мы осторожничали, прислушивались, принюхивались, опасность была везде. Ядовитые насекомые, растения, ползучие гады, хищники, туземцы, палящее солнце, тропический ливень и не известность. Чувство романтики сменилось сомнением и безысходностью. Все дни были похожи друг на друга. Шла вторая неделя, запасы были на исходе, настроение ухудшалось. Мы шли сверяясь с картой, по пути набрасывая свою собственную, это было частью нашей работы. Мы могли бы охотиться, но боялись выстрелами привлечь к себе внимание или напугать туземцев, хотя, мы здесь для того, чтобы вступить в контакт с ними. Но сами сознательно оттягивали время.

И вот оно настало. Как мы и предполагали, произошло это на рассвете, когда Морфей крепко овладел нашим сознанием и телом. Нас окружило племя туземцев. Выглядели они так, какими мы видели их на фотографиях и картинках. Воспользоваться оружием мы не успели, да это и не входило в наши планы. Но лишиться его- значит лишиться покоя. Мы подняли руки, пытаясь изобразить на своих лицах дружелюбие. Нам повезло, нас не стали вязать как дичь к палкам, нам даже не связали рук. Мы пытались вступить в контакт, но никто испанского или португальского не знал. Шли мы ещё два дня, нас ни разу не покормили, да и сами индейцы ничего не ели.