Лана Петровских - Затеряться в любви

Протиснуться между ними не получалось. Игнорируя её просьбу, они заняли всё пространство, перекрыв доступ к ночному, освобождённому от туч небу. Наде ничего не оставалось, как вернуться домой.

Очередное десятиминутное отсутствие внесло в её жизнь состояние шаткой колыхающейся почвы.

Луна укоризненно освещала стол её комнаты, на котором в распахнутом виде лежала исчезнувшая рукопись. Надя прижалась к стене, выхватывая взглядом отдельно стоящие предметы мебели. Никого. Занавеска прозрачным крылом взмахивала над близко стоящим столом, как фокусник, то пряча, то демонстрируя бесценное издание из государственной библиотеки.

Однажды Надя даже подумала, что может принести шедевр домой, чтобы за пару дней без спешки изучить интересные места, но, устыдившись собственной вольности, заштриховала мысли красным карандашом, как непозволительные. А вдруг у неё раздваивается сознание? Не ведаю, что творю?

Заперев дверь на ключ изнутри, Надя несколько раз, как Флора Георгиевна, проверила защищенность жилища и подошла к столу, не веря глазам. Конечно, утром она незаметно вернёт её на место. Но как реагировать на необъяснимое происшествие? Если «уехала крыша», значит, надо на крышу для равновесия. На воздух!

Восхождение на этаж выше Надя начала с приготовленной грузчикам фразы, ещё не видя их: – Если вы не пропустите меня наверх, я подниму такой шум, что вам не поздоровиться, потому что…

Её «потому что» застряло в горле. На площадке никого не было. Неужели неповоротливые грузчики за десять минут смогли втащить пластикового монстра в квартиру? – Опять десять минут. Десять минут?

«Всего на десять минут» – неожиданно из памяти возникли слова и далекое чарующее свидание. «Всего на десять минут» – шептал Димка, втаскивая её на крышу. И первый Димкин поцелуй с запахом зелёного яблока. А потом противный окрик курящей тётки. – Десять минут меня не было! Кыш отсудова, сопляки… Любви им захотелось!

Надя сидела на мокром стуле, не чувствуя проникающей сырости. Не было сил поднять голову и погрузиться мыслями в небесную бездну. Она сидела и блуждающим взглядом по прямой рисовала путь от края крыши до своих замёрзших ног, туда – обратно, туда – обратно… Отсутствие шерстяной кофты сокращало время пребывания. Ей хотелось домой, но она продолжала сидеть, то и дело тихо повторяя его давний шепот: «Всего на десять минут». И внезапно откуда-то из глубины сознания мозг просигнализировал… запах!

Он плыл ароматом, проникая в каждую клеточку… Яблоки, зелёные яблоки.

В особенно грустные моменты жизни Надя открывала флакон старых маминых духов. Пряча от солнечного света, Надя хранила испаряющееся сокровище в шкафу.

На том первом свидании она брызнула на волосы содержимое фарфоровой колбочки, стоявшей на мамином трюмо. Димка прикасался губами к её волосам, ловил ртом непослушные кудряшки, и нежный аромат сочных яблок невидимкой остался на его губах, которые ласково пригубили поцелуем её трепетное удивление.

Надя обернулась в поиске источника знакомого благоухания. Она точно знала, что вспомнить запах и почувствовать всю его глубину невозможно. Человеческая память отзывается на аромат, только реально ощутив его обонянием.

Она испугалась, что обречённо сходит с ума от одиночества и необъяснимых происшествий за последний день её жизни.

Надя сняла заплаканные очки, отчего картина реальности превратилась в плавающую массу, где отчетливо фиксировались запах и звук. Она уловила в мерцающем колыхании ночи тонкое звучание. Шаги.

– Не пугайте меня! Мне очень страшно! – как можно громче попросила Надя, обращаясь к непонятному звуковому сигналу в пространстве.

– Я не хотел тебя напугать, прости…

Надя встрепенулась, но, побоявшись упасть, не встала с промокшего стула.

– Кто здесь?!

Она попыталась надеть очки, но стёкла оставались влажными. Она пробовала вновь и вновь просушить стеклянную поверхность мокрыми пальцами, чувствуя солёный поток, попадающий на искусанные губы.

– Успокойся, пожалуйста, Наденька, – мужской голос ласково произнес её имя.

Она закрыла лицо руками и, согнувшись, вжалась в колени.

– Не подходи… не подходи…

Шаги замерли. Но она, будто укушенная змеёй, вскочила со стула, который от внезапности закачался и завалился на бок.

– Только не уходи… не уходи… – прошептала она, опускаясь на колени, не чувствуя стального холода крыши. – Я каждый вечер прихожу сюда… говорю с тобой, зная, что тебя нет… сегодня что-то случилось… я слышу тебя, мне страшно… несбыточность превратилась в реальность, и сумасшедшие всегда считают себя нормальными…

– Ты не сумасшедшая… Можно я подойду?

– Я ничего не вижу… зрение… а очки мокрые…

– Можно я подойду?

Она кивнула.

И вмиг его дыхание теплом обожгло лицо. Он дышал на её пальцы, озябшие, как веточки багульника, прикасался колючей щекой к виску и повторял:

– Наденька, прости, что напугал… Хотел подарить тебе свидание, а сам… Это я сумасшедший, что довел тебя до такого состояния… прости….

Сняв пальто, он укутал её дрожащее тело, не переставая что-то шептать в её влажные кудряшки.

Позже он объяснил происхождение запаха и рукописи.

Экземпляр мужской линии парфюма из Лондона, где он жил и работал последние годы. И незнакомец в библиотеке – тоже он, когда ждал её утром, но не смог заговорить, усомнившись в себе. А исчезновение рукописи из архива? Это тоже его проделка. Он всего лишь хотел удивить, заинтриговать внезапным появлением библиотечной книги в ее доме. В отсутствии хозяйки он проник в незапертую дверь квартиры и вновь позорно бежал, услышав разговор с грузчиками. А потом крыша… и ветер, который разнёс аромат их юной любви. Зелёные яблоки.

Чувства настолько бывают необъяснимо странными…

Волей-неволей я анализирую прошедшие события, анализирую себя: что говорила, как говорила, где были заметны мои чувства, а где были спрятаны.

…Когда мной движут эмоции, когда они впереди всего – то, как в классической психологии, мой контроль пропускает вне очереди глупость, которую я с лёгкостью совершаю, а мозги включаются только на этапе принятия решения. В общем, анализ в моём случае – незаменимая палочка-выручалочка.

События прошлого необычайно легко входят в мою память, будто сами собой фиксируются, раскладываются по полочкам для дальнейшего самоанализа. Конкретных людей анализирую буквально бесконечно в своих мыслях… Анализ – полезная штука.

День выдался на редкость пасмурным, но душа у всех присутствующих просила праздника, потому плаксивость природы нам не испортила повода увидеться.

Громкая музыка, пляски, вкусная еда и ночной клуб – коктейль получился насыщенным, хотя, честно признаться, его насыщенность и вкусность зависели совсем не от всего вышеперечисленного…