Лана Петровских - Затеряться в любви

Застегнув на правом запястье тоненький ремешок скромненьких часиков, она взглянула на циферблат. По очерченному кругу неспешно, чеканя шаг, двигалась единственная стрелка. Как оловянный солдатик, стойко и неукоснительно она вела счёт минутам. Не подозревая об отсутствии маленькой подруги, длинная стрелка ответственно шла вперед. Шесть минут. Надя ждала, примостившись на плюшевом пузике ушастого мишки. Она дремала, терпеливо ожидая, когда коммунальные соседи закончат свои хождения по коридору и спрячутся в свои «комнатя», уступая место и время Надиным планам.

Пожилая Флора Георгиевна проверяла работоспособность механизма дверного замка. Процедуру она проделывала каждый вечер в течение пяти минут, щелкая замком, как затвором боевого оружия. Прищемив, наконец, «язычок» замка, она заблокировала работу ключа снаружи. Все проживающие были на месте. Предохранив общую квартиру от взлома, Флора Георгиевна пошаркала стёртыми тапочками вдоль коридора в темноте, ибо экономия электричества – главная забота ответственного квартиросъемщика.

Надя, приложив ухо к замочной скважине, прислушалась. Кроме стрекотания счетчиков – ничего. Теперь можно. Надя не боялась соседей, просто, сталкиваясь с ними, не испытывала повода для радости.

Всегда уставшая соседка при встрече буравила маленькими глазками, пытаясь проникнуть сквозь Надины очки. Муж «Буравки», мужчина непонятного возраста и бессмысленного существования, обычно плыл по коридору, не замечая узости пространства и жителей этого общего пространства. «Киселеобразная медуза» – таким эпитетом определяла Надя образ соседа. Медуза в майке никого не жалила, атрофированные щупальца безвольно свисали вдоль желейного тела.

Звуки коммуналки улеглись по углам. Надя, накинув на плечи большую, не по размеру связанную кофту, открыла дверь комнаты. В пустующей ванной что-то загадочно звякнуло.

– Это сигнал. Пора!

Прикрыв дверь спящей «неиндивидуалки», Надя, осторожно перешагивая ступени, шла наверх. Воздух становился прозрачнее и легче. Смазанные петли чердачного окна не посвящали окружающих в её тайну. Пьянящее дыхание апрельской ночи наполняло легкие, истинное назначение которых трудновыполнимо днём в духоте и сутолочной пыли. Сейчас шёлковый воздух наполнял уставшие клеточки, возрождая тело и воскрешая душу.

Недалеко от края защищенной заборчиком крыши её ждал знакомый деревянный стул, бывшая принадлежность начальных классов. Продрогшая жёлтая поверхность по-родственному приняла Надю, подставив свою вогнутую спинку с размытой надписью – шк. №…

Впервые, около года назад, увидев на крыше стул, Надя с грустью подумала: «Мы с тобой будто одноклассники, закончили одну школу и встретились спустя много лет».

Достав из кармана продолговатую коробочку, Надя вздохнула.

– Если бы не это, то звезды были бы безграничны! И в тоже время, если бы не это – звезд не было бы вообще для меня.

Очки. Прозрачная преграда в чёрной оправе, препятствующая и одновременно поддерживающая иллюзию астрального контакта. Казалось, снимешь очки, и ласковый ветерок прикоснётся к лицу, дополняя ощущения нежностью, будто открываешь окно навстречу весеннему утру. Через стекло тоже чувствуется приветливость природы, но её дыхание остаётся за пределами очков, и ресницы в полном равнодушии остаются неподвижными.

Несколько лет назад мама предлагала денег на операцию, и Надя почти согласилась подставить глаза «под нож».

Но в клинике глаза заслезились обильным потоком. Надя расценила подобное поведение своего организма как некий знак.

«Буду ждать», – решила она и отказалась от глазной хирургии.

– Чего ты собираешься ждать? Этот светила только на несколько дней прилетел из туманного Альбиона, а ты, как дурочка, – не сдержалась мама.

– Вдруг я сама справлюсь… Говорят, взаимная любовь возвращает зрение, – осторожно протестовала Надя.

– Какая любовь?! С каждым годом твоё зрение только ухудшается. Скоро за линзами не будет видно твоих глаз. Не понимаю, чего можно ждать?

Звёздное небо распахнуло свои просторы, предлагая мечтам плыть в высоком направлении. Если бы нечастые весенние дожди, Надя приходила бы сюда каждую ночь. После долгой пасмурной зимы обнажённое, без туч, небо казалось особенным – юным, лучезарным, несмотря на отсутствие солнца, бездонным и бесконечным.

Сегодня полнолуние. И мощный телескоп был бы кстати. Мерцающий блинчик висел как раз над головой. Серьезная оптика позволила бы рассмотреть и кратеры, и горки. Звёзды при рассматривании в телескоп ближе и крупнее не становились. Возрастало их количество, а величина не изменялась. Это открытие было для Нади грустным и неожиданным. Однажды на даче у знакомых кто-то из гостей установил большой телескоп на деревянном балконе. Заглянув в жерло увеличительного стекла, Надя была досадно удивлена. Звезды остались прежними по размеру и далекими, как раньше. Единственное, что потрясает – заполненность неба! Будто разбилась большая елочная игрушка на песчинки и крошечки.

Стрелка часиков, округляя пространство, пошла на второй круг.

Каждый раз, забираясь на крышу, Надя брала эти странные часы с собой. Возраст механического недоразумения перевалил за шесть десятков, как сказал часовщик, восстанавливая пружинку. Отсутствие часовой стрелки удивило его, как и поразило желание молодой хозяйки починить «это старье».

Исторической и коллекционной ценности часы не имели, но оплаченная клиентом квитанция подарила вторую жизнь минутной стрелке.

Надя нашла часы на своем рабочем месте в библиотеке. Проходя мимо полок с архивными книгами, она заметила выступающий корешок из общей стройности книжной колонны. Она достала книгу, где вместо закладки лежали маленькие часики. Хозяина не нашли. Надя оставила находку себе, посчитав, что наличие только минутной стрелки говорило о том, что пора действовать сейчас, а не ждать своего часа.

В какой-то день после нахождения часов она возвращалась домой и, задумавшись, поднялась на пятый этаж, где отсутствие замка на дверце чердака подсказало, что пора осуществить давнюю мечту – побывать на крыше своего дома, как в детстве.

Её первое свидание и первый поцелуй случились на крыше двенадцатиэтажного дома. Влюблённая восьмиклассница Наденька и мальчик из параллельного класса.

Сегодня это была крыша не высотного дома, а простенькой пятиэтажки, в которой жила Надя после института.

Крыша и необъятное пространство вокруг.

Первые мгновения она не могла отделаться от мысли, что сейчас появится Димка, что мир вновь окрасится в разноцветное сияние, что она зажмурит свободные от очков глаза, прячась от яркого солнца, и в этот миг он поцелует её губы.