Наталья Анатольевна - Бардо

На кухне я налила себе кофе, намазала тост вареньем, сверху шоколадной пастой. Поставила на плиту сковородку, нарезала ветчину и сыр. Фак вам всем! Кучка дебилов! Я просто от вас, наконец, слиняю, круто сделаю ноги! Теперь, я могу это сделать!

Натали неслышно зашла на кухню. Голая, загорелая, как с пляжа. Плеснула в чашку кофе. Ее кожа сияла, глаза искрились. От нее пахло медом, орехами, спелой вишней. Я не смотрела на нее. Она бросила в кофе сахар:

– С сегодняшнего дня, я тебя видеть не могу! Ты знаешь об этом?

– Оба-на! Круто! Тебя опять гнет? Я этого давно ждала!

– Я бесконечно тебя ненавижу!

– Бе-бе-бе! Представь, мне плевать! И из-за чего, на этот раз?

– Я ненавидела тебя и раньше!

– Вот это да! Пипец!

– И я тебя презираю!

– Еще бы! Вот это облом! Облом для нас обеих!

– Тебя не пробить! Ты- конченная сука! Ты уходишь, как сука! Ты не можешь все сделать красиво?

– Я предлагаю красиво позавтракать. А потом, я сразу сваливаю! Адью!

– Я знала, что ты отмороженная!

– Тебя это устраивало!

Натали спокойно взяла булочку, варенье, масло:

– Я подожду! Ты вот-вот, сломаешься!

– Ты пролетаешь! Ломаться нечему!

– Я вижу, как ты превращаешься в ничто!

– Я становлюсь собой!

– Вокруг тебя одна грязь!

– Это нереально заводит!

– Это поза! Дешевый выпендрешь!

– А если, нет?

– Ты беззащитна! Ты строишь из себя стерву! У тебя никого нет! Ты – шизоид! Я тебе нужна! Иначе, ты будешь конченным шизоидом!

– Так же, как и ты! Мне есть, куда расти!

– А наши чувства?

Я намазала батон маслом, выложила на тарелки яичницу:

– Не смеши! Ты называешь это чувствами? Пипец! Это, всего лишь, твоя бестолковость, твоя несостоятельность! И моя долбаннутость! Помноженные на алкоголь и дурь! И на шизу, тоже! Ты думаешь, это круто? Обломайся! Это хрень! Полная хрень! Мы обе – закомплексованные шизнутые дуры! Поэтому, всегда в образе, даже в постели. Мы только злим друг друга, когда спим вместе! Мы крутые лишь на людях! Нас гнет не по делу! Мы – уродки, неполноценные. Накаченные алкоголем психопатки! От страха, мы прячемся друг за друга. Лишь бы никто не рюхнул фишку!

– Откуда этот бред?

– Но кое в чем мы не похожи! Накаченность у нас точно разная. И поэтому, я хочу иметь свой стиль! Я буду уродкой круче, и шизофреничкой круче! Мне нравится быть шизофреничкой. Натуралкой-шизофреничкой.

– Ты совсем охренела?

– Я резко меняю стиль!

– Это смешно?

– Очень!

– Кому ты интересна? Что ты можешь предложить? ЧТО ты?

– Меня это не колышит! Мне по барабану!

– И твоя цель?

– Смотаться от тебя!

– Причина?

– Прежде всего, меня охренительно тошнит от женщин! Тянет блевать! Я устала! Я хочу изоляции от женщин! Хочу, чтоб обо мне забыли все дуры, которых раздирает от тупой жлобской пустоты!

Натали долго мазала булочку маслом. Потом, заплакала, задрожала, уронила варенье с булки и ушла в комнату, разбив чашку.

Я налила еще кофе. Я хохотала, задыхалась от хохота. Й-е!!! Я все-таки, выдала себя! Супер! Прикольно! Дальще нужно куражиться по-круче! Нужен крутой завод! Улетный скандал! Фиг, ей! Пусть обломается! Мне все это нравиться! Я торчу от этого! Я ловлю кайф! Все больше и больше. Это круто! Меня несет и несет, мне уже не остановиться. Наверное, это из-за Эдуарда. Это он первый увидел, что я реально слетаю с катушек.

Смешной Эдуард! Глупый Эдуард! Еще одно тупое ничтожество! Наш брак для посторонних был на редкость удачен. Мы купались в деньгах, декларировали светскую жизнь, грамотно блистали. Эдуард богат и успешен. Я красива, общительна, весела. Из-за моего умения круто тусоваться, успех Эдуарда был очевиден, узаконен. Эдуард сторонился тусовки, избегал ее. Я любила быть на виду, провоцировать тусовку, задавать тон. Эдуарда уважали, меня лишь терпели. Я была для них слишком независима, слишком эпатажна. В обществе близоруких напыщенных нуворишей Эдуард был незаметен, но и не заменим. Я была нежелательным дополнением к успешному мужу, меня еле переваривали.

По- своему, они были правы. Я была здесь чужая. Алкоголь и наркота расшатали мои нервы, и я не могла быть послушной, туго соображающей, ничего не замечающей, всем довольной, светской львицей. Я выдавала себя. Я срывалась. Я не утрировала свою ненависть, и лелеяла свои претензии, свое несогласие. Я вопила. Я лезла в драку. Устраивала скандалы. Крутые дебоши. Тусовка думала, что я выеживаюсь, набиваю себе цену, зарабатываю очки. Они ошибались. Так я лечилась. Пыталась обмануть свои страхи. Мотивировать свои фантазии. Я жила с Эдуардом не из-за денег, а потому что не знала никого другого, кто хоть как-то мог мне помочь отделаться от глупых навязчивых мыслей. Эдуард меня отвлекал. Развлекал меня. Создавал нужную среду. Эдуард меня все больше разлогал. Он один умел это делать! И Эдуард был мне близок, понятен, до него можно было хотя бы дотронуться, остальные были вроде невнятных ночных теней, ты сомневаешься, что они существуют, но все-равно, все больше их боишься.

Последнее время, молоденьких мальчишек я находила в « Истерике». Это был клуб для малолеток, но там тусовались и наши, особенно, стареющие уставшие извращенцы, которые любили подцепить молоденьких недоумков, готовых побольше заработать. Я быстро просекла в чем дело, здесь обитает кучка свеженьких малолеток -натуралов, которым приятнее трахать тетку, чем подставлять задницу старому богатому педику. Я придумала свою фишку: мальчишек трахают старые придурки, а мальчишки трахают меня, что может быть забавнее? Я выбирала особенно изнеженных, особенно чувственных мальчиков, которые носили женское кружевное белье, красили глаза и губы, бриолинили волосы. Часто, я не получала удовольствия. Я отчаивалась. Я ехала в « Истерику» снова и снова. Брала следующего. А потом, еще одного. Я просаживала кучу денег. Я имела нескольких за ночь. И почти всегда напрасно. Неожиданно, мне подфартило, я нашла двух способных. С этими я начала ловить кайф, с этими дело пошло на лад.

Первого звали Вишенка. Второго – Лепесточек. Их имена я сразу запомнила, хотя в « Истерике» они были новенькие. Вишенка был изнеженным, Лепесточек – трогательным. Вишенка – корыстным и продуманным, Лепесточек- сентиментальным и безхарактерным. Лепесточек был талантливым артистом, эта милая мордочка могла бы играть в кино. Вишенка ни на что не годился, разве что в бармены, у него был заводной темперамент. Сначала, я покупала их по очереди. Они были очень дружны. И я решила покупать их вместе. А что? Забавно. Они были, не разлей вода, они так хорошо знали друг друга, почему бы мне не быть в их компании третьей? Им это тоже понравилось, тетенька хочет крутого оттяга, в паре можно сделать, то, что не под силу одному. Любая фантазия сгодиться. И такса двойная. Я была с ними на равных. Их это устраивало. Можно делать вид, что это не для заработка, а для прикола. Ходим по кабакам со стильной богатой теткой. Она крутая, отмороженная, а мы у нее под крылышком, к сиське присосались, по-тихонечку сосем.