Владимир Колосков - Мидгард. Часть 1

«Накаркал», – подумал Мельхиор. В зале было два окна, завешенных непрозрачными бычьими пузырями молочного света. У обоих волшебник различил тени. Их не было, когда они пришли. Тени появились только что. Он произнес заклинание истинного видения, но стоявшие за окнами остались скрыты. Это плохо. Мельхиор потрогал булавку, которую вернул ему Мерлин. Без нее в мире, где объявился Брузхамр и Искусство больше не единственная сила, пришлось бы худо, но с ней мы еще посмотрим, кто кого.

– Они сейчас войдут. Соберись, – предупредил Мельхиор, и Паласар тряхнул головой, чтоб хоть немного сбросить хмельную завесу.

Дверь «Приюта» от могучего удара ввалилась внутрь. Веселая матросская ругань и нескладные морские песни враз смолкли, только томные вздохи и сладкие попискивания, раздавшиеся из комнат позади пивной, стали различимы в наступившей тишине, но при лязге доспехов затихли и свидетельства любви по скорым уговорам.

В зал вошли шесть вооруженных рыцарей в доспехах, в полной скорлупе: в шлемах с закрытыми забралами, с мечами и щитами. Двое заняли дальние фланги, двое – передние, один перекрыл дверь, шестой, по-видимому главный в отряде, встал в центре. Его крест, судя по размеру, архиепископский, висел на золотой цепи поверх железной кирасы доходя почти до живота. Тени у окон оставались на посту. Итого их по меньшей мере восемь. Мельхиор приник к полке и придвинул к себе пустую кружку. Сначала следует присмотреться, но маскировка была так себе. По одежде и внешнему виду они с Паласаром выделялись в толпе как парочка лис в свинарнике.

– Паладины, – шепнул Паласар, называя пришедших, и поочередно наклонил к себе каждую кружку, проверяя, не осталось ли чего на донышке.

– Мы ищем колдуна по имени Мельхиор, – объявил рыцарь, стоявший в центре. – Рост шесть футов, возраста зрелого, глаза карие, волосы длинные с сединой, бороду и усы бреет, носит плащ из кожи с узорчатым тиснением. Эй ты, – рыцарь указал на Паласара, – у тебя плащ с тиснением. Шаг вперед! Встань ровно!

– Во мне с трудом пять футов с половиной господин, – усмехнулся Паласар. Он отвлекся от кружки, выступил вперед и вытянулся во весь рост.

– Ты прав. Как тебя зовут и где ты взял этот плащ? – спросил рыцарь.

– Я несчастный Теодорих Трапезундский, – с хода выдумал себе кличку Паласар, соединив имя старинного готского вождя, чью гробницу он видел в Вероне в прошлом году, и Трапезундское царство, в котором он гостил двумя годами ранее. – С утра один благородный господин увидел, что мне холодно в болезни, и, снизойдя к моей немощи и страданиям, надел мне на плечи свой плащ, да будет благословенна его щедрость и его имя.

– Ты знаешь, кто это был?

– Разумеется, знаю. Благодетели редко безымянны. Они предпочитают видеть свои имена и лики на стенах соборов и слышать, как с молитвами ими облагодетельствованных их добрейшие имена возносятся к небу, в обиталище ангелов…

– Как его звали? – перебил рыцарь.

– Звали его так смешно… На железо похоже… Сейчас… Сереброборо, что ли… Или Оловянчик. Нет, не так… Бронзецки! Нет, снова не так! Мельхиор. Вот! Именно Мельхиор. Память еще мне не отшибло, – юродствовал Паласар на потеху матросам.

– Где это произошло? – спросил рыцарь, кивнув остальным, что след взят.

– Где он отдал мне плащ? На улице Дерюжной. Или рядом с ней. Тут нет названий, а я чужеземец. Но я запомнил, что там много грязи. А на соседней улице, где грязи было поменьше, стоял колодец, этот господин ссудил меня монетой, чтобы я мог промочить горло.

– Тебе известно, где сейчас может быть Мельхиор? – спросил рыцарь.

– Этот господин может быть где угодно, хотя мне показалось, что он намеревался зайти перекусить в кабак в порту.

– Ты не врешь. Мы были там, он там действительно был и ушел. Куда он мог пойти оттуда?

– О, могучий господин, я не вру, я никогда не вру, не лгу, не юлю и не привираю, если речь не идет о походах к веселым девицам. Опять-таки пойти энтот самый Мельхиор мог, куда сердце пожелает, но мне кажется, что его понесло пропустить стаканчик-другой-третий в матросскую пивную вроде этой. Вы точно везде внимательно посмотрели?

– Хм, – рыцарь задумался. Матросы кругом посмеивались. Через знакомца Паласара весть о том, что именно разыскиваемый Мельхиор стоит сейчас у стены, растеклась по всем ушам в «Приюте», не достигнув только упакованного в шлемы слуха паладинов.

– Или ты слеп, как крот, или туп, как колода, – не выдержал стоявший в ярде от распинающегося Паласара Мельхиор. Рассказчик историй мог водить не шибко соображающего рыцаря за нос довольно долго, но рано или поздно рыцарь заберет его вместе с плащом как доказательство проделанной работы, а разделяться с другом, едва встретившись, волшебнику не хотелось. Он продолжил третировать рыцаря, – или же ты туп и слеп совместно, ибо одно не исключает второго. Во всех трех случаях тот, кто поставил тебя капитаном, был неразумен в выборе.

– Кто ты такой? – спросил рыцарь, озадаченный таким тоном. За эти слова он зарубит старика, едва закончит расспрос этого странного Теодориха, получающего плащи и монеты на Дерюжной улице рядом с колодцем.

– Я Мельхиор. Я дал этому человеку плащ и заплатил за его выпивку. Надо быть деревянным ульем с досками вместо черепа и сотами вместо мозгов, чтобы не понять, что над тобой с самого начала насмехаются.

Публика поняла, что игра закончена, и рыцарей окружил довольный, более не скрываемый хохот. Ловко их поводили за нос эти двое. Интересно, как они собираются выкручиваться дальше?

Капитан подозвал двух рыцарей. Достав бумагу, они некоторое время совещались, указывая пальцами то на Мельхиора, то на лже-Теодориха, после чего капитан с крестом на пузе объявил собравшимся:

– Высшем приказом святого ордена паладинов колдун и чернокнижник Мельхиор приговорен к смерти по обвинению в колдовстве и чернокнижие, ереси пелагианской и павликанской, совершении обрядов и принятии родов, отравлении и мошенничестве. Вы все слышали, что этот человек сам назвался Мельхиором. Приговор властью, мне данной свыше, да будет приведен в исполнение сейчас же! Убить его!

Рыцарь из левого фланга двинулся к Мельхиору. Волшебник запустил в него оглушающим заклинанием. Рыцарь прикрывался щитом и заклинание лопнуло на железе бессильным хлопком, никого не задев.

Капитан громко рассмеялся.

– Орден паладинов под защитой пресвятой Девы. Твое чернокнижие тебе не поможет. Склони голову, заблудший!

Мельхиор повторно применил истинное видение к паладинам. Его интересовала их защита. Что у них имелось против Искусства, кроме новеньких доспехов?

– И поэтому позади ваших щитов начертаны языческие руны? – уточнил у капитана Мельхиор, получив сведения о природе защитных средств, примененных паладинами.