Галина Щекина - Д Р Е Й Ф

Через неделю после мальчика в белых носках он скрепился и снова позвонил Бобу Корицыну.

– А, это вы, милейший. Ну, как, все работает?

– В том-то и дело, что нет. Но я тут купил плату, чтобы усилить… память… Вот, и поэтому я покорнейше прошу вас… но не ваш сервис, а вас лично… посмотреть, годится ли она для… мм… для моей программщины.

Видимо, директор был потрясен. В рубке пищали сигналы, играла музыка при соединении с другими внутренними телефонами – адажио Чайковского, а Боб молчал. Флегонт Федорович встревожился.

– Господин директор, вы живы?

– Нет, милейший, почти не жив. До меня как-то не доходит, почему новая машина с установленными патентными программами не работает, а вы еще требуете поставить плату… Да зачем она вам? Вам всего-то надо десять страниц текста создать, зачем же вам еще плата? Вы смеетесь? – В голосе Боба загудел ток высокого напряжения.

– О, я вам все объясню. Тут целиком моя вина. Машина прекрасная, в ней были хорошие окна, но тут кое-кто вмешался… Мы… давайте все сделаем, как было, я это профинансирую… Приезжайте же.

Боб приехал быстро на серебряном дэу седане. Он выслушал жуткую историю про мальчика в белых носках, перезапустил те же окна, потом спросил, где пресловутая плата.

– Она вам ни к чему. Давайте я ее сдам, вы прибавите мне еще столько же, и я привезу вам принтер… который печатает. Он не будет визжать как лесопилка, он лазер. С инструкцией…

Этому человеку Флегонт доверял. Он открыл рот, чтобы попросить помощи, но смог выговорить лишь:

– А помощь – это Эф один?

Боб был человек неглупый. Он внимательно оглядел Флегонта, его седой благородный облик, сделал на щеках ямочки и сказал:

– Эф один я вам пришлю. И позвоню – как помогло. И смею вас уверить: нашипобедят, Флегонт Федорович. У вас в творчестве проблемы есть?

– Представьте, да. У меня герой выходит совсем ненормальный. Хотя был выдающийся человек, талант, но очень уж агрессивен. Боюсь, как бы не получилась клиника. Тут ведь я о нем не как врач пишу, а как рассказчик. Кроме того, у меня есть замысел книги, про хироманта, я, знаете ли, уже создал блок рассказов. Просто не знаю, как это объединить. – Флегонта растопило и унесло простое человеческое внимание.

– Так и не надо клинику, Флегонт Федорович. Поищите человеческий фактор, объясните не с медицинской точки зрения… Техника, как и наука, не всесильна… И с творческими вопросами сходите к писателям, они в этом лучше секут. Они заседают в музее таком-то.

– Пожалуй, стоит попробовать.

Привезли принтер, сами подсоединили. Интернет проверили – есть. Сотрудник Зимин сразу раскрыл карты и показал включение. При этом он улыбался углами рта и даже согласился выпить рюмочку. В прихожей он пожал руку Флегонту и тоже произнес сакраментальную фразу о человеческом факторе, из чего обладатель технического чуда заключил, что такого сотрудника можно побеспокоить еще раз. Дальше стала раз-два в неделю приезжать на дэу седане Лиза, секретарша Боба, похожая на кинозвезду Скарлетт Йоханссон, и деревянно пояснять:

– Нажмите это… Запишите. Потом это. Зачем? Один раз. Куда? Что от вас мышь-то как убегает… Да она на коврике должна быть, скользко ей… Вот и купите коврик, приклейте его к столу…

Когда он предлагал ей аванс, она отрицательно мотала головой:

– Зачем? У меня зарплата высокая… Выше вашей…

Флегонт приклеил коврик, он перестал падать на пол, и приручение мыши пошло легче. Она уже не стреляла, как бешеная, по диагонали монитора.

Флегонт торопился, все записывал. Он боялся, что его бросят один на один с чудом техники, и ему снова придется убедиться в своем убожестве. До него постепенно дошло, как ориентироваться в диспетчере файлов и внутри текстовых окон. Там стрелочки тактично подсказывали, куда плыть, прямо как в детской игре казаки-разбойники. Такой это азарт, такая гонка волшебная, что не помнишь ни лет своих, ничего…

Потом они с барышней Лизой ликвидировали целый выводок двойников.

– Обычно программа не разрешает одинаковых названий, – удивилась секретарша, – просто замещает один файл другим или автоматически закрывает их. А тут сохраняет, надо же – жалеет вас, что ли? Как он терпит ваши выходки, не понимаю. Тут же по десять штук одинаковых.

Они стали зачернять, ненужное, и удалять. При этом компьютер все время выставлял кроткие надписи: «Действительно ли удалить?».

– Я не пьян, – засмеялся Флегонт, – зачем он спрашивает сто раз?

– На всякий случай, – ответила барышня Лиза, – защита от дураков, которые бьют копытом, не глядя.

Компьютер оказался честнее и вежливее человека. Он спрашивал по три раза и исполнял все моментально. Флегонт с трудом удерживался, чтобы не поклониться ему после окончания работы. А крестить – крестил, когда спать ложился.

Флегонт переставал путать файлы и директории, сам открывал и закрывал их, переименовывал, робко ставил абзацы и начинал менять шрифты. Всякий раз при отдельной операции он сверялся со своими шпаргалками и следил, что выходило. А выходило то, что он и хотел! Господи, какое это счастье! Большое, человеческое…

Особенно захватывающим оказалось знакомство с файнридером, с хорошим читателем, то есть. Провел эдаким широким экранчиком по газете – стоп – нажал кнопку. Потом табличка: «Ждите. Идет сканирование». Флегонт важно кивнул. С ним обращались благородно. При таком обращении можно ждать и вечность. Потом полосочка: «Готово сорок девять процентов текста… Девяносто… Сто». И вспыхнул готовый текст, который бы он печатал дня три. Табличка. «Хотите переслать в ворд?»

– Хочу! – крикнул Флегонт, но Лиза указала на кнопочку: «О-кей».

– Говорите на его языке. Опять подождите. Переслали текст. Сохранили. Разбили на страницы.

За считанные минуты все. Тут Флегонт захлопал в ладоши, как дитя, и закричал ликующим голосом:

– Боже мой! Он слушается меня! Понимает! Он мой!

В душе его пели трубы. Нет, пожалуй, не трубы, а настоящий орган. Богатство жизни водопадом хлынуло через эту волшебную воронку…

– Интернет подключен безлимитно, можно входить. Собственно, вот значок с лисьим хвостиком… И все. Что непонятно – позвоните. Я вам перешлю… Да нет, я на декстопе оставлю иконки, как входить на литературный ресурс, как на поиск. Привыкнете.

Стоящаяу плиты Паисия уронила половник на пол. «Наущению» не было конца. Может, пора купить еще один коврик для мыши?..

Однажды Зимин, не любящий дикую природу, попал на загородную вылазку. Компания была слишком большая, и он скоро отделился. И отделилась молчаливая девушка, с которой никто не разговаривал. Все пили, хохотали, падали на траву, короче – жили в полную силу своей бешеной юности, а эта девица в длинной юбке, в джинсовой панамке, с вязаным рюкзачком, кажется, Нудьга была ее фамилия – сидела как в зале ожидания. Зимин потащил ее за руку в кусты и стал расспрашивать, о чем она все мечтает… Тем временем полил дождь, и они побежали под деревья. При ударе грома стало понятно, что деревья не спасут. И спиной друг к другу выжимали одежду. От холода их бросило в объятия, вот так они и познакомились под грозовые канонады. И тут Зимин увидел, что у нее радужки глаз сиреневые, как фиалки, цвет просто немыслимый.