Леонид Доброхотов - Городище

– Любовь Семёновна, ну, когда вы развеселитесь? Может, ещё анекдотец?

– Хватит. Жизнь анекдотична.

– Чем же она анекдотична?

– Так. Пустота какая-то, – тяжело вздохнула Любовь Семёновна.

– Не скажи! – растянул Архивариус. – Прекрасная погода, чудесный ландшафт, вон лодочка моторная разрезает водную гладь, птички поют. Всё дышит полнотой бытия!

Бледная маска лица Пустырёвой повернулась к собеседнику.

– А люди?

– И люди тоже!

Пустырёва сняла тёмные очки и пронзила Архивариуса взглядом.

– Может быть, и вы?

– И я!

Вдруг на Любовь Семёновну напал приступ смеха. Когда она отсмеялась, то снова стала серьёзной и надела очки.

– Вы думаете, что ваша химера с библиотекой имеет какое-то основание?

– Вы знаете? – удивился Архивариус. – Да. Имеет.

– Ничего подобного! – усмехнулась Пустырёва. – Ничего там нет! Пустота! Что Блюм, что ты – два сапога пара! Только один сапог смотрит вперёд, другой – назад! А ноги в это время увязают в болоте! Птички, лодочка! А ты вот попробуй, догони ту лодочку на этой колымаге!

Пустырёва вытащила губами сигарету из пачки и тщетно пыталась её прикурить на ветру. Архивариус галантно взял у женщины зажигалку и, прикрыв её большими ладонями, извлёк пламя.

– Ту лодочку, говорите?

Он уставился широко открытыми глазами на Солнце и растопырил руки, будто пытался вобрать в себя наибольшее количество солнечных лучей. Потом Архивариус налёг ногами на педали и начал крутить их с невероятной быстротой. Водный велосипед резко дёрнулся вперёд и, набирая скорость, стремительно побежал по реке, оставляя после себя огромные валы волн и белую пену как взбитые сливки. Судно Архивариуса мчалось мимо пляжа, привлекая внимание весьма удивлённых отдыхающих.

– А не плохая мысль, – заметил загорающий Блюм своему товарищу, – ставить на водный велосипед движок от катера, – и навёл на новинку подзорную трубу.

– Ол райт! – согласился приятель, кивая головой и показывая все свои тридцать два сверкающих зуба.

– Ба! Да он без двигателя! – поразился Блюм, держа в круге оптического прибора Архивариуса с Пустырёвой. – Джон, это ведь наш конкурент!

Улыбка слетела с лица Джона, а в глазах мелькнул испуг. Он взял у Блюма подзорную трубу и, приставив к глазу, начал изучать врага.

Водный велосипед поравнялся с моторной лодкой и пошёл на таран. Лицо хозяина лодки выразило одновременно удивление и ужас.

– Вот и догнал лодочку! – загоготал водный велосипедист басом.

В это мгновение велосипед стукнулся об борт лодки, его круто занесло, и он перевернулся. Над пляжем пронёсся короткий крик Пустырёвой и оборвался.

Солнце уже клонилось к закату, досушивая экстравагантный костюм начальницы ЖЭКа, повешенный на куст. Людмила Семёновна в бикини и Архивариус в семейных трусах, похожих на парашюты, подкреплялись бутербродами. Макияж на её лице смыло, причёска от воды стала пышной и стиля «вамп» словно и не бывало.

– Вы опасный человек, – улыбалась она, пережёвывая бутерброд. – Скажите, а почему вы набрали на помойке всякой рухляди и загромоздили общий коридор? Мне поступила жалоба от ваших соседей.

Архивариус задумался, посмотрел на туфли Пустырёвой, которые сушились рядом около небольшого костерка, и взял одну туфлю в руки.

– Ширпотребчик, – сказал он и понюхал вещь, – ещё не пропитанный энергетикой хозяйки. Новые вещи более достойны помойки, на мой взгляд. Старые же вещи, особенно, если они красивы внешне, заключают в себе отрезок исторического времени и часть личности хозяина. Они живые! Понимаете, Людмила Семёновна? Конечно, по-своему живые. А живое хоронить грех!

Людмила Семёновна взяла другую туфлю и повертела в руках.

– Что же, вы предлагаете ходить в лаптях?

– Нет, я предлагаю бережно относиться к тому, что сделано руками человека, на что была когда-то затрачена энергия. Столько энергии, Людмила Семёновна, ушло в песок! Да будь она направлена по разумному пути, давно не было бы голодающих, нищих и обездоленных!

– Боже, сколько красивых слов в защиту старья! – засмеялась Пустырёва. – Кстати, в вашем роду не было старьёвщиков?

Любитель старины обиженно надулся.

– Не унывай, приятель! Я просто советую производить более тщательный отбор, а не тащить весь утиль в своё жилище. Запах противный!

– Это поначалу вонько, а потом привыкаешь, – ещё больше сник Архивариус.

Пустырёва украдкой сняла золотую серьгу из одного уха и сунула в носок туфли.

– Ой! – вскрикнула она. – Серёжка пропала! Наверное, в воде соскользнула! Ну, кладоискатель, воспользуйтесь своей чудесной энергетикой!

Архивариус подошёл к Пустырёвой и пощупал оставшуюся в ухе серьгу.

– Они мне так дороги. Это подарок мамы, – продолжала Любовь Семёновна спектакль не без таланта.

Архивариус выбросил руку в сторону реки, затем закрыл глаза и начал поворачиваться вокруг собственной оси. Второй оборот он сделал значительно быстрее и, наконец, завертелся волчком.

– Где-то здесь, – сказал он, резко остановившись, и бросился к туфле. – Вот она! – радостно воскликнул он, найдя украшение.

Пустырёва, удовлетворённая результатом проверки, похлопала его по плечу.

– Интересный ты мужик, – засмеялась она, внимательно глядя ему в глаза, – перспективный. Но смотри, обставит тебя Блюм во всех отношениях. Тебе надо поактивней бороться за свою мечту. И одну, и другую, – сделала она акцент на последнем слове. – Правда?

– Угу.

– Пусть пока будет у тебя в качестве залога, – указала она на серёжку, взяла вещи и пошла по тропинке, соблазнительно повиливая бёдрами.

Архивариус смотрел ей вслед и радостно сжимал драгоценный подарок.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.