Элейн Эванс - Заменяющая солнце

Я задержала дыхание, яркая бабочка словно маленький небесный фонарик освещавшая мой путь в темноте, вела меня к комнате сестры. Остановившись, я сделала глубокий вдох, затем выдох, не сводя взгляда с лимонницы.

Родившись в середине июня, Аннет, словно бы по волшебству впитала в себя все краски этого месяца, ярко-жёлтое слепящее солнце, что так ласково согревает тебя в саду, яркие оранжевые блики на воде, и лимонницы, лучи солнечного света, посланные на землю в виде бабочек. Характер дерзкий, упрямый, справедливый. Всегда защищать, любить, понимать – её призвание. Она улыбалась, когда ей было грустно, пела, когда на душе было хорошо, и освещала мой путь. Такой я её помню. Такой я хотела быть для всех, чтобы они не забывали Аннет.

Она была зачинщицей всех наших проделок, я готова была пойти за сестрой на любое приключение. Наш побег в лес, тому подтверждение. Когда сестра болела я подолгу сидела в её спальне, мы разговаривали обо всём на свете, играли в «Угадай кто?» изображая по очереди разных комедийных персонажей. Те дни были наполнены солнечным светом.

Комната сестры была не заперта и дверь отворилась как по волшебству. Передо мной стоял выбор. Вернуться к себе в комнату или перешагнуть порог.

Между лопатками я почувствовала тепло, лёгкое касание по спине, и я уже занесла ногу над порогом этой загадочной, но такой манящей обители. Ещё мгновение, и я пересекла черту. Теперь я на другой стороне, разглядываю всё вокруг. Здесь всё так как я помнила. Тяжёлые тёмные шторы плотно закрывали огромное окно посреди комнаты, где стояла кровать с балдахином, из чёрного дерева, застеленная, нетронутая.

А бабочка тем временем присела на край пухового одеяла.

– Можно я прикоснусь к тебе?

Услышав голос, я в ужасе обернулась. Рука Доминика тянулась ко мне, к моему лицу, к моим губам. Паника забрала все слова, которые вот-вот хотели вырваться наружу из моего пересохшего горла. Вскрикнув, я поднялась в постели.

Это был всего лишь сон. Я выглянула в окно. Солнце сияло на небосводе, впервые за эту долгую хмурую неделю. На небе не было почти ни облачка, я придвинулась к подоконнику, около которого стояла моя кровать, что было безусловно моей идей, очень удобно вот так просто выглядывать в окно ранним утром, практически не вставая с постели. Наш сад ещё не проснулся после долгого зимнего сна, но я уже представляла каким чудесным он будет, как зацветут магнолии, что посажены вокруг фонтанов около ступеней, ведущих в зимний сад, прямо под моим окном, я видела зелёный ковёр теплой ласковой травы, который приглашал меня прогуляться босой, а после вздремнуть летним полуденным сном под стволом огромного дуба, который рос в самом центре сада.

Будучи маленькими озорными девчушками мы с Аннет часто проводили время под раскидистым дубом, читая вслух «Алису в стране чудес» и воображая, как однажды из-за куста бегоний выглянет белый кролик и поманит нас за собой, а после мы найдем нору под дубом и несомненно окажемся в сказочной стране.

Моё сновидение было слишком реальным, я всё ещё чувствовала те прикосновения, мягкой дымкой его лицо рассеивалось рядом с моим. А жёлтая бабочка не казалась мне такой уж выдумкой. Сон уходил медленно, как спадает поутру мягкое пуховое одеяло, оставляя тебя беззащитным, отбирая возможность вернуться назад, оставалось только вспоминать. И смущаться до самых кончиков волос.

Услышав шаги за дверью, я поспешно вскочила с постели и накинула тёплую вязаную кофту поверх ночнушки.

– Мария, вы уже проснулись? – В дверь аккуратно постучала миссис Хипкинс, я промычала в ответ, так как держала во рту заколку, заплетая волосы перед зеркалом.

– Я вхожу. – Служанка отворила дверь, и в нос сразу же ударил запах жареных яиц и бекона, отчего мой желудок болезненно сжался.

– Я принесла завтрак, а также я должна вам напомнить о дополнительных занятиях с мистером Гаррисоном.

При упоминании о Доминике, мистере Гаррисоне, я открыла в изумлении рот и выронила заколку, отчего та упала на пол, слегка отскочив в сторону кровати. Я наклонилась, в надежде, что миссис Хипкинс не увидит смущенный румянец моих алых щёк.

– Доброе утро, – тихо сказала я, пряча лицо в волосах.

– Спасибо, я позавтракаю и отправлюсь сразу же… – Бормотала я, принимая из рук служанки поднос.

– Ваша матушка просила так же не задерживаться допоздна, а по приходу домой не забудьте показать ей записи, конспекты и всё что вы успели сделать.

Быстро закончив завтракать, я приняла душ и надев старые голубые джинсы и всё тот же абрикосовый свитер до колен, бросила в сумку несколько тетрадей для записей, а также свой с трудом высушенный почерневший по краям альбом для рисования, на котором почти все рисунки были испорчены, кроме тех, что были в карандаше, там мне удалось кое-как восстановить несколько набросков сестры. Я всё никак не могла изобразить её лицо, словно боясь взглянуть в её карамельные глаза и не удержаться, снова проливать слёзы дни напролёт, блуждая в округе в тщетных бесконечных поисках. Порой мне даже казалось, что её и вовсе не существовало, такими безлюдными и серыми мне казались улицы, где мы вместе любили бродить. Неужели все забыли какой она была? Но возвращаясь домой, я вспоминала, всюду ловя отголоски её звонкого смеха, следуя за бабочками прошлого, я знала, что моя сестра существует.

Минуя старинные кованые ворота, я оказалась на дороге перед домом миссис О`Браян.

Всю дорогу какая-то неведомая сила гнала меня со всех ног, хотя я знала, что о конкретном времени мы не договаривались и в свой выходной Доминик, мистер Гаррисон, должно быть захочет поспать подольше, поэтому мне незачем торопиться. Но, когда я оказалась во дворе знакомого мне с детства деревянного дома, моё дыхание было сбитым, сердце колотилось так словно я только что пробежала марафон, а на лбу и над верхней губой образовалась испарина.

Остатки сна всё ещё туманили мне разум, оказавшись на веранде у входной двери я замерла, отгоняя прочь ярко-жёлтую лимонницу, почему мне приснился Доминик, я не знала, но этот сон продолжал смущать и вгонять меня в краску.

– Ты пришла! – Передо мной на пороге как-то слишком внезапно оказался учитель. Его волосы были взъерошены, словно он только встал с постели, а глаза сияли ярким тёплым светом, заставляя меня отвести взгляд, я машинально задержала его на руках Доминика, он как всегда был одет в удобный джемпер, рукава которого были закатаны до локтя, открывая моему взоры вены на его сильных руках, а также большие ладони с красивыми длинными пальцами, словно у пианиста.

– Ну чего застыла, Мария? – Мария. Он назвал меня по имени, сердце само собой взлетело до самого горла, приведя меня в чувства мощным ударом.