Владимир Крючков - Душа души моей… Сборник флэш-рассказов

Как-то, разговорившись, Гера рассказал, что в армии участвовал в подавлении венгерского мятежа. Помолчав, вспомнил, как по вечерам они выковыривали куски мяса из траков танков. Потом надолго замолчал и больше нам не удалось разговорить его на эту тему.

Он проснулся и обнаружил, что лежит, подогнув коленки и сложив руки – в позе эмбриона. Перед этим он заснул не сразу – с вечера болели суставы и пришлось долго искать позу, в которой боль ощущалась меньше. Но он точно помнил, что это была другая поза. Во сне его тело само нашло оптимальную форму и приняло ее.

Некстати вспомнилось, что где-то читал о том, как выглядят трупы сгоревших на пожаре. Они тоже принимали позу эмбриона.

Что общего могло быть у него с ними? Может, то, что боль присутствовала и там и там? Просто там она была ослепляющей, последней. Может, его тело тоже сгорает, просто очень медленно? Стягиваются сухожилия с возрастом, усыхают хрящи, провисают и усыхают мышцы, и привычный мышечный корсет больше не поддерживает его, оставляя скелет один на один с безжалостной гравитацией?

Год назад ему достался курс по стратегии развития для магистрантов, и он, по давней привычке, закопался в новый материал, ища в нем искорки и изюминки, находя смысловые опоры, на которых, не спеша, выстраивал логический каркас будущего курса. И нечаянно залез несколько глубже, чем того требовала преподавательская привычка.

Все началось с цитаты незабвенного адмирала Шишкова, неукоснительно следившего за чистотой русского языка и ревностно оберегавшего его от нашествия иностранных заимствований. Появление термина «развитие» повергло адмирала просто в ярость. С его точки зрения, было просто недомыслием взять половину неразрывной французской пары понятий «development – envelopment», Он был возмущен этим до глубины души – как можно развивать то, что не было предварительно свито! И был в корне прав. Эта логическая ошибка, к сожалению, дошла до нашего времени и разрослась до государственных масштабов. Теперь все что-то «развивают», только ленивый не употребляет это присловье. Стратегии развития, территории опережающего развития развитие, развитию, о развитии. Витии, витии…

Человек зарождается свитым в форме эмбриона и развивается всю свою жизнь. И вот, наконец, он развился окончательно и лежит в морге на цинковом столе голенький – ровный… спокойный… развитый. И к этому он стремился – этого он хотел?!

Может, сгоревшие «эмбрионы» и свидетельствуют о том, что в огне он родился заново и ушел в недоступную нам новую жизнь, полную огня и света?

А может, и его ночной эмбрион говорит о том, что он на пороге новой жизни? Новой стадии развития? Не прозевать бы и вовремя понять – может, в этом и есть глубокий смысл старости?..

Недаром великий остроумец Ларошфуко как-то грустно заметил: «Немногие умеют быть стариками».

Прочитал в новостях, что Министерство труда предложило ввести понятие «интеллектуальная инвалидность» и понял, что диагноз нашему времени найден. Точный и беспощадный.

Теперь все, что я видел на экране, получило ясную рамку. Показывают инвестиционный форум с хвастливыми заявлениями о несуществующих иностранных инвестициях – вижу, что вещают инвалиды. Включаю ток-шоу – уныло беснующиеся инвалиды за стойками и инвалиды же, уныло аплодирующие им по сигналу табло.

Переключаю на свежий КВН – молодые, но уже стареющие инвалиды с инвалидскими шутками-заготовками.

Отныне интеллектуальная инвалидность – наша очередная скрепа, отделяющая овнов от козлищ. Теперь с детства все будут расставлены по ранжиру и разложены по полочкам – дети элиты, оптимизируемый контингент и интеллектуальные инвалиды детства.

Первым – прямая дорога в сотню лучших вузов, вторым – в базовые вузы дистанционной формы обучения и третьим – в колледжи и лицеи-ПТУ.

Спасибо светочу научной гуманитарной мысли Тине Канделаки 1 1 Если кто не в курсе, сия выдающаяся особа ухитрилась стать членом Ученого совета РГГУ, параллельно обучаясь там же в аспирантуре. , непорочными устами которой только что эта система навечно закреплена в Инстаграме как курс на национал-социализм. Еще большее спасибо ей за попытку исправить собственную неграмотность – она оправдала свою описку обилием социальных инициатив в свежем Послании Президента.

Так что, #Всенаматч!

Девушка ушла.

Вот уже полгода я видел ее в одно и то же время в кафетерии крупного магазина. Обычно она появлялась в 11 часов – когда ранние пташки из числа преуспевающих гастарбайтеров успевали наскоро перекусить, громко обсуждая свои строительные дела по-узбекски или таджикски, а молчаливые любители бизнес-ланча еще не подошли. В кафетерии сидело два-три случайных пенсионера, вроде меня, и матери с детьми. Дети были школьного возраста, видимо, как раз по пути из школы домой. Мамы что-то внушали им, время от времени отвлекаясь на разговоры по телефону. Они сразу начинали широко улыбаться, громко говорить и неестественно хохотать, оглядываясь по сторонам – все ли оценили их позитив и очарование. Могу сказать, что все, кроме их собственных детей.

Девушка была лет тридцати – свежая и розовощекая. Нежный румянец, полные губы и слегка раскосые глаза привлекли мое внимание сразу. Она никуда не спешила, выпивала чашечку кофе, потом сидела, задумавшись, какое-то время и быстро уходила. Я ни разу не видел, чтобы ее кто-нибудь сопровождал или звонил ей по телефону. Одета она была всегда со вкусом – ярко, но не вульгарно. Я бы даже сказал – стильно.

Кто она? Разведенная жена небедного мужа с хорошим содержанием? Судя по графику посещения кафетерия, вряд ли она где-нибудь работала. Для фриланса она слишком регулярно посещала кафетерий. Богатая содержанка или дочь богатых родителей, предоставивших ей свободу? Я терялся в догадках, продолжая любоваться ей, как редкостным цветком. Молодая вдова, получившая наследство? На последний вариант наводила ее постоянная задумчивость, граничащая с печалью.

При виде ее я невольно вспоминал Заболоцкого:

Отвори мне лицо полуночное.

Дай войти в эти очи тяжелые.

В эти черные брови восточные.

В эти руки твои полуголые.

Именно восточные. Чем-то она напоминала мне Ольгу Куриленко – времен не «девушки Бонда», а партнерши Джереми Айронса.

Может, она, как и я, приходила сюда за прививкой от провинциальности? В нашем маленьком городке было немного мест, где не ощущалось мертвящее дыхание русской провинции. «АВ-маркет» был одним из них. Надо отдать должное новым хозяевам, – когда они купили голландский «SPAR» и повесили новую вывеску, сам магазин, с тщательно выстроенным прежним директором сервисом, почти не тронули. А прежним директором я просто любовался. Он успел поработать в европейском ритейле за границей и новый магазин «выстраивал» с начала его строительства. Часто я видел его в торговом зале. Причем, не с инспекцией подчиненных. Если он видел, что где-то товар сдвинулся или упала упаковка, не звал уборщицу или мерчендайзера, а сам устранял «прокол» в своем отлаженном до мелочей хозяйстве. И это было главным – его сотрудники старались во всем походить на него. Он оборудовал свой кабинет экраном и видеотехникой и сам проводил тренинги для персонала. Как-то я предложил ему свои услуги, но он вежливо уклонился. И, глядя на результат, я с уважением отнесся к его решению. Часто бывая в Москве, я не встречал супермаркета, в котором мне было бы так же уютно, как в нашем.