Анко Джэер - Самый человечный цвет

Первой высказалась Одри:

– Италия. Южная Италия. Тоскана. Тепло, светло, море, вино и пицца. И ей надо бросать пить кофе. И ей станет лучше.

– Ты ж в кофейне работаешь! – ехидно вставил Рэд.

– Да, но кофе я почти не пью, если ты не заметил.

– Дело не в кофе, – сказал Уилл, – дело почти никогда не в кофе. Только вряд ли ей подойдет Европа. Слишком все… старое, что ли?

– Да, а Америка ее довела до самоубийства, – заметила Дженни.

– Но Америка, вообще-то, большая. Северная и Южная. Ладно, забыли про Северную, с ней все ясно. А Южная? Ты же был в Бразилии, может, ей в Бразилию? – спросил Кит.

– Я вообще считаю, что ей надо в Азию, – поморщился Рэд, – вот где у всех просветление наступает. Недаром буддисты такие спокойные. Вот туда ей надо, на восток!

Все замолчали и посмотрели на Алекса. Он был единственным, кто ничего не предложил.

– Она не сбежит от себя, – тихо сказал он, оглядывая нас, – ей сначала нужно в себе разобраться, а потом ехать куда-то. Иначе она свою боль провезет через весь мир, а толку чуть.

– Да, ты в чем-то прав, – сказала Дженни, взяв его за руку, – но здесь другой случай, не как у тебя, тут… ей нужно, чтобы хоть какой-то дождь закончился. Чтобы высушить одежду, надо хотя бы под крышу зайти.

Все задумались, а потом Алекс улыбнулся.

– Я все время забываю, что тебе сто восемнадцать лет.

Я вспомнил, что мои вещи по-прежнему лежали у Ринго. Ребята вызвались проводить меня, поэтому в паб мы ввалились всемером. За стойкой стоял давешний парень-бармен, а помогала ему Скай. Увидев меня, она заулыбалась и вышла в зал.

– Привет, Марко! А мы уже волноваться начали. Ты где был?

– Долгая история. А где Ринго? Я хотел забрать вещи и поблагодарить его и тебя за гостеприимство.

– А где же ты будешь жить?

– У друзей, – сказал я, кивнув на всю честную компанию за своей спиной.

Это было правдой. Алекс настоял, что я могу оставаться у него столько, сколько мне захочется. Я вообще понял, что этот дом на отшибе был чем-то вроде острова потерявшихся мальчишек (и девчонок), как в сказке о Питере Пене.

Мы подошли к ним, и я представил Скай своим новым друзьям, после чего все вместе переместились вглубь зала, нашли свободное местечко и продолжили. Скай вернулась за стойку, пообещав позже присоединиться, но Уилл не сводил с нее глаз все время, что мы там провели.

– Марко, я твой должник, – сказал он, – если бы не ты, я бы не встретил ее. Смотри, какая девушка! Она же… она же с пин-ап картинки сошла!

– Сомнительный комплемент, – приподняла бровь Одри.

– Нет, я не то имел в виду… как бы объяснить-то… у нее красота пятидесятых, она как винтажные машины: можно не интересоваться тачками вообще, но ты все равно восхищенно будешь вздыхать, глядя на «Кадиллак».

– Вообще, он прав, – поддакнул Кит.

– Вот и доказательство! – обрадовался Уилл.

– А я как-то водил «Кадиллак», – вставил я свои два цента.

Скай действительно присоединилась к нам позже и сразу очень органично влилась в компанию. Мне всегда нравилось знакомить людей, смотреть, как сталкиваются мои миры, и к чему это может привести. Обычно это приводило к чему-то хорошему и интересному. Это ведь правда, что от смешанных браков рождаются самые красивые дети, вот то же самое можно сказать и о компаниях, поэтому я всегда старался подружить всех своих друзей.

Около одиннадцати мы разошлись в разные стороны, зная, что встретились таким составом не в последний раз. Кит, Алекс и я отправились в Дом-на-реке.

Еще почти неделю я провел в Лондоне и окрестностях, и со мной почти всегда был кто-то из новых друзей. Мне нравилась компания этих веселых, умных, интересных ребят и девчонок. Они рассказывали мне свои истории, делились секретами, мыслями и переживаниями. Мне можно было рассказать все, потому что они понимали, что я уеду, а вместе со мной уедут и их слова. Я был бесплатным психоаналитиком. Новым супергероем Человеком-Ухо. Но мне нравилась эта моя супер-способность.

А потом я сказал, что мне пора двигаться дальше, и они поняли. Они скинулись и купили мне билет в Эдинбург, и все вместе пришли провожать меня на Чарринг Кросс. Мы стояли в зале вокзала и тупо улыбались друг другу.

– У нас для тебя подарок, – сказала Дженни.

– Еще один?! Вы и так мне билет купили! И вообще, я ваш должник до конца дней!

Рэд протянул мне стильный черный блокнот.

– Вот. Мы все в нем написали тебе пожелания и все такое. Почитаешь в поезде!

Я обнял их всех по очереди и прошел за турникеты, убеждая себя не оглядываться. Уже сидя в поезде я раскрыл блокнот, и на колени мне выпал диск в бумажном конверте. «Эбби-роуд» было написано на нем. Вот так мое имя оказалось вписано во всемирную музыкальную историю! Кто бы мог подумать…

Через четыре с половиной часа я сошел на центральном вокзале Эдинбурга и попал с заснеженную сказку. Был вечер, везде горели огни еще не снятых рождественских гирлянд, с неба падали крупные снежинки. Я немного постоял, оглядываясь по сторонам, а потом нашел карту и пошел по ней в заранее разведанный хостел.

Место это было замечательно тем, что оно было не только дешевым, но еще и приветствовало тех, кто мог поделиться талантом. Я устроил очередной импровизированный концерт для прохожих, чем заслужил уважение и скидку.

Как мне ни хотелось отправиться на поиски приключений в ту же секунду, я решил, что лучше было бы это сделать с утра, поэтому завалился на свою полку и уснул.

Утро выдалось морозное, но ясное, и я сразу пошел к замку. Это была самая настоящая крепость, непреступная и мрачная, но вместе с тем удивительно романтическая. Сразу вспоминались легенды о короле Артуре и рыцарях круглого стола, Тристан и Изольда, меч в камне, владычица озера и так далее. Я почти был уверен, что в ту самую минуту за стенами этой твердыни проходил рыцарский турнир.

После замка я отправился к университету, чей купол царил над нижним городом, побродил по центру, послушал волынку и посмотрел на настоящих шотландцев в килтах. В общем, выполнил программу-минимум. Все, что случилось со мной после, было уже приятным дополнением.

Шатаясь по университетскому району, я набрел на небольшое кафе с самым чудесным из возможных названий – «Чай и Симпатия». На стекле одного из окон было написано: «Ничто так не решит твои проблемы, как немного чая и симпатии». Надо было быть железным, чтобы пройти мимо такого гостеприимного места!

Я зашел и тут же понял, что это было не просто место, где кто-то работал, а кто-то отдыхал. Это был дом, у которого были хозяева, а все, кто приходил в него, были друзьями и гостями, и каждого здесь ждали. По стенам зала стояли стеллажи, на полках которых были расставлены книги, и некоторые из тех, кто сидел за столиками, были погружены в чтение.