Александр Чигаев - «Прощание славянки»

– Посоветоваться я к Вам пришёл Прохор Петрович, научите и помогите. Как обходиться без лекарств, лаборатории, и вообще, Вы опытнее меня, надо Вам выходить на работу, нечего сидеть дома.

У него аж глаза прослезились. Много он мне за этот вечер, да и в последующие дни, рассказал. Целая наука, как будто ещё один институт окончил. В дальнейшем мы даже оперировать начали. Подружились мы с ним. Через пять дней всё стало на свои места. Белла, таки оказалась девицей. Понравилось мне это дело до невозможности. Первое время бегал домой каждую свободную минуту. Только в приёмной никого нет или Петрович меня может заменить я к Белле под бочёк. По началу, к этому процессу она относилась с прохладцей, а потом и ей понравилось, вошла во вкус. Она уже меня по ночам теребить стала, мол, давай приступай к супружеским обязанностям, нечего по ночам спать, смотри какая у тебя жена красивая. Никаких книг, в то время, о сексе не выпускалось, как потом говорили секса в Советском Союзе нет, но мы такое придумывали с ней, что Вам молодым и не снилось. За месяц мы оба сильно исхудали. Критические дни в этом году нас миновали. Белла забеременела. Мы оба были счастливы и извините за тавтологию, оба радовались как дети, что у нас будут дети. В клубе оказался старинный немецкий рояль, у Беллы был абсолютный слух и я помог ей его настроить. Теперь по вечерам клуб был забит до отказа, Белла давала концерты. Люди соскучились по мирной жизни, и теперь она постепенно стала налаживаться. Председатель райисполкома предложил Белле возглавить клуб, но она категорически отказалась. На мой вопрос, почему не хочешь, работа интересная, творческая. Она мне ответила достаточно просто.

– Мама мне запрещает работать при живом муже, да и по дому дел много и о ребёнке думать надо.

Через девять месяцев и двенадцать дней от первой брачной ночи, как и положено, в нашем роду у нас родился первенец, Иван Иванович Иванов.

Этот день я никогда не забуду. Произошло два события, одно из которых потом круто изменило мою жизнь. Я поехал осматривать население в дальнюю деревню. Ехали на лошади долго. Машину нам в больницу ещё не дали, всё время только обещали. Утром выехали из райцентра, а только к вечеру добрались до места. Прошла майская гроза, распутица. Нас с возницей поселили у молодой вдовы. Ужинали хорошо, сытно. На столе стояла двух литровая бутыль с самогоном. Я тогда еще вообще к водке не притрагивался, а вот Акима хозяйка всячески пыталась напоить, и напоила. До конца ужина он не дотянул. Мы его с Марьяной, так звали хозяйку, на тюфяк в сени с трудом затащили. Я прилёг в сарае на соломе и только начал дремать, как почувствовал, что кто-то лезет ко мне под одеяло. Повернул голову и при лунном свете увидел обнажённую Марьяну. Рот открыть я не успел. Она ладошкой мне его прикрыла и на ухо стала шептать мне.

– Не гони меня. Тоска меня поедом съедает. Шесть годков как мужика не трогала.

В это время у меня был период воздержания, Белла неделю как родила. Я немного сопротивлялся, но очень быстро сдался на милость победителю. Скажу я Вам, такого у меня никогда больше в жизни не было. Женщина молодая. За неделю до начала войны вышла замуж, через месяц стала солдатской вдовой. Вот и вся её семейная жизнь. Неделю гуляла свадьба. Пару раз попробовала, что это такое и мужа сразу забрали на войну. Она выплеснула на меня всю свою энергию, что у неё накопилась за эти шесть лет. Как Вам точнее объяснить. Беллу я безумно любил и постоянно хотел, эту женщину я не знал, но она безумно хотела меня. Одним разом всё не обошлось. Отдыха она мне не давала, что с ней творилось, такое впечатление, что она хотела насладиться на всю оставшуюся жизнь. Я думал, она своими криками разбудит всю деревню. Кто её мог всему этому научить, разве только сама мать-природа. Поверьте мне, в эту ночь было всё, что могут пожелать себе любовники. Если честно, то мне понравилось, хоть я и чувствовал себя потом негодяем. На следующий день, ещё до обеда, я подъезжал к своему дому. Перед калиткой стояла, видавшая виды старая легковушка. За рулём автомобиля сидел молодой парень в кипе. Я почувствовал что-то не доброе и кинулся в дом. В сенях я почувствовал острый, до боли знакомый запах. Теперь я могу узнать его. Пахло дикими полевыми геоцинтами с примесью старой оконной замазки, так мог пахнуть только лапсердак раввина. Я не ошибся. В комнате стояла моя дражайшая тёща, на руках она держала моего сына Ванюшку, рядом с ней стоял раввин и читал молитву. Белла находилась в спальне. Тёща, завидев меня, своим могучим голосом провозгласила.

– И где это Вы шлетесь молодой человек по ночам, хотя и так понятно. Сначала водка, потом бабы, а жене рассказываете, что всё время на работе.

Где-то эта старая стерва на половину была права, я не стал ей возражать.

– Я за Вас должна всё делать. Настоящий обряд мужчины мальчик только что прошёл. Не надо меня благодарить. С ребе я уже рассчиталась.

В этот момент я хотел её задушить, ну тут из спальни вышла Белла. Она поцеловала меня в щёку и тихим голосом спросила.

– Кушать будешь, у меня всё готово.

Ругаться было бесполезно. Я махнул на всё рукой. Вскоре тёща уехала, простился я с ней холодно. Сходил в амбулаторию налил себе пол стакана спирта, не разбавляя его, разом выпил, пообедал и лёг спать. Так впервые в своей жизни я выпил водку, в данном случае спирт, после чего, я больше себе не отказывал в этом напитке и с превеликим удовольствием выпиваю и до сего времени, но всегда умеренно и под хорошую закуску. Жизнь продолжается, даже если мой сын и лишился маленького кусочка кожи. Через год Белла родила мне дочку Машеньку. На этот раз тёща не появлялась, но Белла заявила, что больше рожать не будет. Хватит и двоих детей.

– Мама сказала, что б подняли на ноги хотя бы этих.

Как они общались между собой, я до сих пор не понимаю. Писем они друг другу не писали, на почту Белла звонить никогда не ходила, я это точно знаю. Но у них была какая-то связь, иначе непонятно, почему тёща всегда была в курсе наших дел.

Постепенно наш район зализывал военные раны. Персонал больницы разрастался, и начали строить новое здание. У нас было уже две машины скорой помощи, а меня возили на американском «Виллисе».

Ванюшке исполнилось семь лет, и он пошёл в первый класс. Тут Белла словно сказилась.

– Всё, надо ехать домой. Детям надо дать хорошее образование.

Я долго сопротивлялся, не хотелось бросать больницу, да и приемника своим свершениям я не видел. Молодые ребята доктора были хорошими людьми, но потянуть руководство больницей они не могли ещё. За семь лет супружеской жизни мы с Беллой ни разу не поссорились, да, что там, не поругались ни разу, а тут она начала меня изводить каждый божий день. В общем, пилила она меня, пилила, и я сдался, но при условии, что жить мы будем у моих родителей. Этот еврейский кошмар с тёщей я, попросту не вынес бы. Сын окончил первый класс, и мы вернулись в город.