Евгений Дудкин - Сборник. Победители (1812-1814). Было дело. За Родину!

– С превеликим удовольствием, но мне надо увозить батарею в тыл – осталось только треть людей, перебито половина лошадей. Стрелять невозможно.

Командир батальона подозвал Данилова.

– Помнится, господин капитан, этой весной Вы обучали своих егерей пушкарскому делу?

– Так точно. Первый взвод кое-что умеет.

– Надо помочь артиллеристам – не справляются. Действуйте, капитан!

Егеря бегом бросились к батарее. Стали разворачивать единороги, подносить заряды. Руководил фейерверкер :

– Шевелись, пехота! После выстрела дружно накатывай орудие на место. Береги ноги. Голову под дуло не суй. К тому, вон, зеленому, зарядному ящику и обратно беги как на пожар. Там наш человек стоит – он укажет, что брать …Пали!

Картечь и гранаты полетели в засевших в кустарнике французских стрелков. После нескольких удачных попаданий, они стали выбегать из прибрежных зарослей и отступили к своим батареям у Бородина, посчитав, что русские готовятся атаковать.

Расстреляв оставшиеся снаряды, батарея ушла в тыл. Последнее орудие увозил уже дважды раненый фейерверкер, от пороховой копоти больше походивший на негра. В нательной рубахе, обмотанный окровавленными тряпками, сверкая в улыбке белоснежными зубами и ерзая на огромном коренном тяжеловозе, он кричал :

– Спасибо, братцы! Переходи к нам, у нас веселее! А то вы все по кустам, да по кустам шуршите, как с девками на гулянке!..

На замену батарее уже выезжала свежая рота гвардейской конной артиллерии. Пользуясь относительным затишьем, вместе с егерями батарейцы стали окапывать орудия, рыть что-то подобное эполементов, чтобы хоть немного обезопасить себя от огня со стороны реки. Данилов показал артиллерийскому подполковнику место, откуда больше всего надо ждать обстрела. Французские пушки стали переносить огонь на гвардейцев. Продолжая укреплять позиции, те из нескольких орудий все чаще и чаще начали отвечать, да так удачно, что уже через четверть часа французы резко снизили свою активность. Данилов увел своих разгоряченных необычным делом егерей к реке. Они заняли прежние позиции и приготовились к отражению следующей атаки. То, что она скоро последует, не было никаких сомнений. За Колочей и напротив Курганной высоты вновь строились колонны неприятельской пехоты и кавалерии. Вместо дивизии Паскевича, отведенной к Горкинскому оврагу, их приготовились встретить полки генерала П.Г.Лихачева.

Испытания для немецких и польских кирасиров после их разгрома русской кавалерией у Семеновскоо не прекратились (всего за день дивизия тяжелой кавалерии генерала Лоржа потеряла около тысячи человек – половину своего состава). Отброшенные за Семеновский овраг, они по ошибке были атакованы двумя полками французских карабинеров из дивизии генерала Дефранса, принявшими их за русских кирасиров. Карабинеры, в горящих золотом на солнце касках, украшенных красными плюмажами, и двойных кирасах, выставив вперед свои длинные палаши пошли на немцев. Сумятица прекратилась после того, как в ряды вестфальской кавалерии уже врезались французы и началась рубка. Вдобавок эту массу крутящихся всадников с правой стороны оврага залпами обстреляли русская артиллерия, батальоны 12-й дивизии Васильчикова, Тобольский и Волынский полки из бригады генерала Де Росси из дивизии Евгения Вюртембергского, закрывшие образовавшуюся брешь во фронте между Курганной батареей и Семеновским.

Конфуз французской кавалерии стоил ей нескольких десятков убитых и раненых. Союзники разъехались. Кирасиры более или менее привели себя в порядок и встали на равнине напротив юго-западного ската Курганной высоты рядом с польскими уланами, вюртембергской бригадой Бермана и тяжелой кавалерией дивизий Дефранса и Ватье. Град русских снарядов уже несколько часов сыпался на неподвижно стоящие ряды этой кавалерии, нанося ей огромные потери. Сначала не выдержали вюртембержцы и попытались сбить русских с позиции, но были отброшены их драгунами. Затем на неприятельские батареи двинулись оба полка карабинеров и уланы. Они заставили отступить русских драгун и потом смогли добраться только до Семеновского оврага, где были встречены огнем Перновского пехотного полка, смешались и ускоренным темпом вернулись на прежнее место.

Прекратившийся во время боя на Курганной высоте артиллерийский огонь разгорелся с новой силой. Французские и русские батареи громили друг друга, осыпали ядрами, гранатами и картечью выстроенные как на параде густые шеренги пехоты и кавалерии. Огонь был столь силен, что французские пехотинцы становились на колени, кавалеристы слезали с коней, а артиллеристы прекращали стрелять. Тоже происходило с русскими: садились на землю, сходили с коней, укрывались в оврагах. И все же, в основном, приходилось оставаться в строю передовых порядков и нести страшные потери. Ряды смыкались, но снаряды проделывали в них все новые и новые бреши.

После полудня Кутузову Карлом Толем было передано предложение атамана Платова атаковать крайний левый фланг французов. Казачьи разъезды определили, что там остались немногочисленные части корпуса Богарнэ и есть возможность прорыва в тыл наполеоновской армии. При хорошем исполнении атака сулила ей много неприятностей.

По приказу Кутузова казаки вместе с кавалерией корпуса генерала Уварова, перешли Колочу и напали на неприятеля. Удар был неожиданным, но французская пехота успела выстроиться в каре и сумела отбить несколько атак Елисаветградского гусарского полка и лейб-казаков. Богарнэ укрылся в каре и руководил отражением русских кавалеристов. Уваров не стал дожидаться артиллерии и дополнительно бросил в бой гвардейских улан, драгун и гусар. Пехотинцам не стоило большого труда отбиться от конницы, которая атаковала без огневой поддержки. Французы в полном порядке лишь отошли на несколько сот метров за речку Войну и все попытки русских переправиться вслед за ними закончились неудачей. Через плотину проскочили только лейб-казаки, но, попав под сильный ружейный огонь, скоро были вынуждены вернуться обратно.

Казачьи полки Платова атаковали севернее. Почти не встречая сопротивления, они проникли далеко в тыл войск Богарнэ, внесли суматоху, разбили несколько обозов и артиллерийских парков. Нестроевые в ужасе стали разбегаться, сотни повозок ринулись в разные стороны. Натолкнувшись на легкую кавалерию дивизии Орнано, пехотную дивизию Лагуссе и итальянскую гвардию, казаки повернули назад.

Главнокомандующий был неудовлетворен неполным исполнением своего приказа и оба кавалерийских начальника за участие в Бородинском сражении, единственные среди русских генералов, не были представлены к наградам.