Геннадий Мурзин - Виселица для ослушников. Уральский криминальный роман

Встав и еще раз потянувшись, подошел к окну. На улице обычная для этого сезона погода: жутко пасмурно, а сверху валит то ли снег, то ли крупа, то ли моросящий мелкий дождь.

Шлепая босыми ногами по теплому полу (он с подогревом), прошел сначала в ванную, потом на кухню, где его ждал завтрак, заботливо приготовленный и оставленный женой, которая в этот поздний час на работе.

С невероятной скоростью поглощая завтрак (от армии привычка осталась), он думал о том, что ему сегодня предстоят крайне неприятные или даже омерзительные визиты. Скашивая влево глаз, он видел на столешнице записку Евдокии. Он знал, что в записке, поэтому не спешил ознакомиться – обычные, полагает он, поручения по хозяйству: скорее всего, выхлопать ковры и пропылесосить квартиру… Ну… Или еще чего-нибудь жена придумала. Без работы хлопотунья не оставит. Савелий не ленив, но его мысли сейчас совсем не о доме. Еще вчерашним вечером, под конец дежурства решил сделать визиты. Верно, не хочется, но надо.

Савелий прошел в гостиную, взял свой сотовый, и хотел было набрать номер абонента, но передумал. Решил заявиться без предупреждения, дабы исключить возможность уклонения от встречи. Выставит за порог незваного гостя? Еще чего! Хоть и хозяйка в офисе, но это не её личное пространство. Может устроить хай? Может, она многое может, но это будет удар по имиджу делового человека, каковым она хочет изо всех сил казаться.

И вот он перед двухэтажным старинным кирпичным зданием, являющимся (это Савелий хорошо знает) памятником регионального значения. Красив домик, добротен, до революции принадлежал купеческому семейству – это было в девятнадцатом веке, а в двадцать первом уже офис в аренде частной швейной фирмы «Леди», выполняющей заказы богатых и успешных предпринимательниц, чей месячный доход не меньше миллиона рублей; с другими деньгами сюда и совать носа не стоит. Миллион российских – это немного для Москвы, а для Ирбита – огромные деньги.

Поднявшись по мраморным (с царских времен сохранившимся) ступеням высокого парадного крыльца, дёрнул за отливающуюся медью ручку, которая сама по себе уже является ценнейшим произведением искусства, однако дверь не подалась. Савелий пробурчал:

– Вот как встречают клиентов…

Внимательно изучив все, что окружает дверь, обнаружил нечто, то, что может являться звонком. Нажал и за дверью мелодично зазвучали колокольчики. Савелий вновь пробурчал:

– Не наше, старинное… Сохранили.

Не сразу, но дверь перед ним отворилась. Он признал в охраннике чоповца, когда-то и где-то с ним пересекался.

– К кому? – коротко спросил он.

– Привет, коллега, – усмехаясь, ответил Савелий.

– Не припомню, чтобы…

Савелий прервал, ибо не в его интересах было затевать дебаты.

– Подумаешь и вспомнишь обязательно. Худая у тебя память… Ничего… Бывает… А я к твоей хозяйке.

– Не понял… О ком речь? – Охранник, скривившись, мотнул головой.

– У тебя так много хозяев?

– За глаза.

– Я имею в виду Сергиевских Светлану Львовну.

– А-а-а… Так… Ну… Это… Она не моя хозяйка.

– Как это? Ты же ей служишь, не так ли?

– Нет не так. Я служу в частном охранном предприятии «Зубр» и мой хозяин…

– Хорошо-хорошо, коллега… Так Светлана Львовна, насколько мне известно, у себя…

– Клиент? Договаривался?

– Разумеется. Я, видишь ли, к именинам жены сделал заказ и хочу знать, что с ним.

– На примерке были?

Притворно, но Савелий возмутился.

– Ну что ты, в самом деле, на пороге устраиваешь допрос с пристрастием?

– Действую согласно порядку. – Он окинул фигуру Савелия и остался, очевидно, доволен результатами осмотра. – Прошу.

– Давно бы так, а то…

Охранник, поднимаясь по широкой и старинной лестнице на второй этаж, прервал клиента.

– Как доложить?

– Как-нибудь сам, – ответил решительно Савелий и тут же уточнил. – Мы настолько близки, что в представлениях не нуждаемся.

– Понял… Налево, вторая дверь… За последствия не отвечаю.

Савелий, насторожившись, остановился на ступенях.

– Что еще за «последствия»?

– Ну… Если «своего близкого знакомого» прикажет спустить с лестницы и выкинуть на улицу.

– Да? Это возможно?

– Еще как! Бой-баба. С нее сбудется.

– Неужто было такое?

– И даже не раз. Женщины такие: вчера был близким, а сегодня не захочет даже видеть, а то и хуже – готова будет убить.

– Ничего, коллега. Со мной этот номер не пройдет.

Охранник ухмыльнулся.

– Дай-то Бог…

Бывший муж вошел, очевидно, в приемную фирмачки, но за столами, стоявшими впритык, никого не было. «Мне на руку», – подумал он и, дернув ручку одной из дверей, вошел, остановился, давая возможность хозяйке прийти в себя.

Хозяйка, сидя за большим столом и глядя в окно, разговаривала по сотовому, поэтому увидела вошедшего не сразу. Только после того, как услышала знакомый голос.

– Привет, – сказал бывший муж.

Светлана Львовна от неожиданности (кого-кого, а уж его-то она точно не ждала и вряд ли жаждала видеть) вздрогнула, повернулась на голос и с минуту молча рассматривала бывшего мужа. Потом, взяв себя в руки, неприязненно сказала:

– Раз уж явился, проходи.

Савелий поправил:

– Являются только черти.

Хозяйка хмыкнула и, не церемонясь, спросила:

– Ты чем лучше? Пожалуй, даже похуже черта будешь.

Савелий невольно подумал: «Женщина, начинающая увядать и теряющая одного за другим своих воздыхателей, обычно клянет мужчин, сетуя на их несносный нрав». Савелию показалось: только что румяное лицо бывшей жены побелело. Проходя к столу, за которым сидела хозяйка, подумал: «Отчего бы? Причин нет… Не та баба, тут охранник прав, чтобы кого-то бояться, тем более, смущаться».

Придя в себя, Светлана Львовна грубо бросила:

– Ну! Зачем пришел?

– Не груби! По делу я… Давно собирался составить с тобой разговор.

– Никаких общих дел давно уже у нас нет. Забыл?

– Нет, Свет, есть одно дело… Осталось…

Бывшая жена заорала:

– Я – Светлана Львовна, понял?! Для всех! Прежде всего, для тебя!

– Извини… Понял…

– То-то же! Хамло мужское надо сразу ставить на место.

– Ну, поставила на место. А теперь успокойся… Дело, которое было и останется, Светлана Львовна, одно, но существенное – наш общий сын, Димка… В газете прочитал, что исчез… Давно уже… Не объявляется… Что с ним, не знаешь?

– Не знаю! – решительно и по-прежнему грубо отрезала бывшая жена.

– Но, может, что-то странное заметила в день исчезновения или накануне?

– Не твоя печаль – чужих детей качать!

– Как это «чужих»? – возмутился Савелий. – Он мой сын! Родной! Единственный!

Светлана Львовна ехидно процедила:

– Вспомнил.

– Об этом не будем: не та ситуация и не то место. Ты отлично знаешь, кто от меня отвадил сына.