Виктор Девера - Храм любви. Книга вторая. Леди грёз

Свободу ложками черпать,
Чтоб всю её зацеловать.
Как жить, с кем жить и как любить?
Прошу сны в храме научить.

И пусть святители любви,
Мене отпустят все грехи.
Ну, вот уже несут кресты,
И в этой свите есть жрицы.

Как ангелы-хранители,
Несут они цветы,
Ссыпая счастья лепестки
Под ноги, где ступаешь ты.

Во имя вечной красоты,
Чтоб люди шли тропой любви.
Жизнетворящий солнца лик,
Чтоб ты светилась каждый миг,

Над головою вознесли
И к свече счастья подвели.
Вот месяцем с небесной тьмы
Уж осветили путь к любви.

Страсть обвенчали святым духом,
Постель любви накрыли пухом.
Тут в храме галстук бы любви
На плечи повязать твои,

А если уж повязан он,
То получите мой поклон.
Возьму смирения венец
Для покоренных вам сердец.

Обет бесправия возьму
И любовь в келье задушу.
Иль молотом любви из спальни
Сомну в бесправье наковальни.

Своих желаний, грех любви,
Как сожженной души угли,
Согреют мне другие сны.
Мышьяк – спасенье от любви,

В сознанье боль от седины.
Взаимность седине сложна,
Она в деньгах и славе дня.
Она – метель её годов,

И разность лет зовет богов.
Благословить или сказать:
«Таких во сне вам лишь ласкать».
Ну, дайте ж исповедь любви.

Благословите меня, сны!
Я весь уже давно в крови,
Душевной боли и тоски.
Великой нежности удел,

Приличья требует предел.
«Мораль приличия над тобой
Вскормлена грудью зла людской.
Во сне не может быть такой.

Зря ты сдаешься, будь со мной,
Мы ей поставим крест большой.
И несогласью в упокой».
Сказал мне сон, и вот уж взгляд

Поймал безумия парад.
Казнят порок уединенья
Без всякой боли и стесненья.
Зовет: «Осмелься, сделай шаг,

Ведь ты мужчина действий, маг.
Ну, преклонись же перед ней,
Дай ей шанс величья дней
И в поцелуях страсть убей.

Пусть близость спального общенья
Казнит плохое настроенье.
Избыточная кровь в висках
Пусть не лишает дремы в снах.

Свершившее убьет любовь,
И страсть не будет литься вновь.
И дальше быть, забыть, уйти
Решит забвенье красоты.

Ведь близость выткана законом,
Без песни в ней быть приговором.
Бог не восславит близость там,
Где не цвести любви цветам,

Хотя любовь уже есть Бог
И убивать её порок.
Пусть не взаимна, но она
И доступ к телу даст права.

Поэтому дерзай, герой,
Перед отказами не ной,
И в лице слабости её
Испить поторопись вино.

– Хоть раз до визга насладись
И в наслаждении утопись.
Чтоб помнить сладость ощущенья,
Плюя на горечь обвиненья.

Но смерть готовься получить.
За без согласья страсть испить.
– Но это ж бред, с Безумством бед
Не лучше ль подписать обет?

С простою дружбою сторон.
И этому отдать поклон?
Или пошли во тьме ночной
Мне сны с любовью гостевой.

Пусть бог подарит мне мгновенья,
Любви на радость в сновиденья.
Но без венчания у Бога,
И, конечно, без развода.
Пусть грезы снов станут наградой,
В контракте с ночью, как отрадой.

И не реальность сновидений,
Легли в постель твоих явлений.
Как засыпаю, слышу зов:
«Контракт моральный на любовь
Для сотворенья с ней готов.

Вас повенчает Бог во сне
Гостевым браком при луне.
Контракт на год или на два,
Срок пробных уз решит душа,

И сможете его продлить
И в патронатный превратить.
И этот брак во снах любви
Будет прекрасней, чем в яви.

Он узаконит сновиденья,
Заочных встреч для наслажденья.
И в грезах снов она – жена,
Будет тебе подчинена.

И свадьба будет, и венец,
Медовый месяц, наконец.
И эта жизнь во снах и с ней
Будет всего тебе милей.

За ревность на такие сны
В морали нет у нас вины.
Она лишь в Боге всем дана.
Но нет морального суда,

А на ответную любовь
Не нужен в снах согласья зов.
Но лишь проснешься, эти сны
Распнут в мученьях виски.

Твоим сознанием того,
Что все в реальности не то.
Она другому отдана
И будет век ему верна.

В ней от ногтей и до ушей
Ласкает он, но не жалей.
Она во снах будет с тобой,
Всегда святой и молодой.

И эта жизнь твоя, вторая,
Пройдет во снах, но как живая.
И будет с завистью она
Смотреть на эту жизнь сама.

Мы узаконим жизнь двойную
Контрактом страсти как родную.
Ты этой доле подчинись
И не страдай, а улыбнись.

Но вот и в сон она идет,
Накидку расстелила, ждет,
И уж с распятой красоты
Лакаю кровь своей любви.

У изголовья чувств своих,
Венчаю прелесть чувств святых,
Но разродился вдруг в «люблю»
Как боль насилую свою
И это делаю зачем?
Я в памяти останусь с чем?

Ведь чтоб страданий не испить,
Согласье должен получить.
«О, разрешите вас обнять
И сердце чувствами ласкать?

Мой взгляд оближет вас любя,
Как пес в награду для себя.
И зацелую, хоть нельзя»,
Вы ж в яви не моя жена,
Но поднимаю вас на руки
И не испытываю муки.
Вот крест молитвенный снимаю
И в неприличье всё кидаю.

Лобзаньем обвенчал красу
И что-то Богу всё шепчу.
Черною страстью караю мораль.
Ласки по чреву, и меркнет печаль.

Огонь обжигает, и в страсти она
Сама раскрывает для ласок себя.
Глазная богиня, желанья жена,
Ну, вот и зачала от страсти слепца.

После всего у ее ног
Ласкаю прелести живот.
Целую волосы любви
Меж ног былой уже мечты.

И слышу нежные слова:
– Ну, покарай еще меня.
Туманом нереальных грез
В постели радости до слез.

Пусть ломит грудь от страсти губ,
И плетью грез ворвется зуд.
В объятьях ног, в объятьях рук,
Закончим неприличье мук.

Явленье красоты зачатья,
Как вопль её – любви распятье.
Как будто в этом страшном сне
Ромашки зацвели в душе.

Глазами самых нежных грез
И с губ – осыпавшихся роз:
– Такой любви я не ждала,
И не мечтала, и не знала, —

Губами молча мне шептала,
И голову к ногам прижала.
Ну, вот и поднята победа,
Но песнь любви еще не спета.

Сон, сотвори обет молчанья,
Из своих грез очарованья.
Но рвет рассвет ночи полет.
И нереальность грез, как лед,
Ломает жизни моей ход.