Ольга Верещагина - Поезда, вагоны, перегоны

– Даааааа…… Вот это -дааааа?… Твоя мать чистая мачеха, а то и ещё хуже… И законы у вас волчьи, если не ты, так тебя… Родную дочь чуть в психушку не сдала… А может у неё с Вадимом шашни были, чего она его тогда защищать то стала? – в раздумье проговорила Вера.

– Да, что ты Вера. Этого не может быть, просто мама хотела, чтобы никто не узнал, что происходит в нашей семье, это же отразилось бы на папиной репутации, а с подмоченной репутацией сложно сохранить свой статус и положение в обществе, хотя ты права – это волчьи законы, если не ты, так тебя съедят и не подавятся. Вот все из кожи лезут, а свои секреты семейные скрывают… – ответила Алёна.

– Да, история странная, но в жизни всё бывает. Я только боюсь, как бы это команда во главе с твоей матерью, не захотели тебя вернуть и не стали вредить вам. Знаешь, я просто скажу тебе, Алёна – продолжила я – ты правильно сделала, что разорвала этот порочный круг. Вы с Сашей взрослые люди, думаю, у вас все получится, и есть это право на своё маленькое счастье, только за свое счастье придется побороться.

– Ну, что мне пора идти сменяться. Я отпросилась у сменщицы только на 4 часа. Как быстро время пролетело… А с другой стороны, всего 4 часа каких-то, и вся жизнь тут… Как на ладошке уместилась. Не завидую я тебе, Алёна… Не завидую… Хоть моя жизнь и труднее на много была, но я была свободна сама ей распоряжаться, а тебе не завидую… Ты главное, не теряй эту свою свободу… Если с Сашей не сладится, живи одна, всё успокоится и дети поймут, не волчата же они. Ой, давай те еще по граммулечке примем, как лекарство и побегу… Муторно после твоего рассказа на душе. Горько и обидно за тебя, и зло берет, что нельзя твоей матери врезать, как есть, по – простому, кто она такая на самом деле распоряжаться в чужой семье, как в своём катухе… – говорила Вера, наливая в пластиковые рюмочки.

Поезд притормаживал, перед какой-то станцией.

– Скоро большая станция, стоим минут 30, можно прогуляться и окно открыть, проветрить – сказала Вера – ну, давайте просто выпьем за наше бабье счастье, и пусть оно будет… Пусть хоть в конце жизни и чуть – чуть, но будет, иначе не справедливо получается. За нас и за любовь, которая за колбасу не продается.

Мы, молча, приняли водку, как лекарство от несчастья.

Вера забрала остатки водки, рюмки со стаканами и быстро ушла.

Поезд подходил к станции, скрипя тормозами и постукивая на переходах.

Мы убрали со стола, открыли окно и вышли на перрон.

Говорить ни о чём не хотелось. Было грустно и тяжко на душе от такого рассказа. Каждая из нас примеряла это на себя. Я просто не знала, как бы я смогла так жить, наверно не смогла бы, а с другой стороны просто не знаю…

Алёна, молча, ходила вдоль вагона туда и обратно. Я не знаю, о чём она думала, но вид у неё был сосредоточенный и сердитый. Скорее всего, она снова и снова переживала случившееся.

Вера молча, стояла у вагона, держа в руках флажки. Вид у неё был сердитый и непреступный. Она резко и чётко отвечала на вопросы пассажиров и от чего- то хмурилась, я думаю, она сердилась на себя, вспоминая свою жизнь.

– До отправления поезда осталось 5 минут. Пассажиры заходим в вагон – громко проговорила Вера.

Мы вошли в купе. Поезд тронулся, увозя нас дальше. Говорить не хотелось, и мы стали ложиться спать.

– Оля, ты меня осуждаешь? Все молчишь, а почему? – спросила тихо Алёна, укладываясь удобней на полке.

– Да, что ты, Алёна. Просто твой рассказ разбудим мои переживания, связанные с трудным периодом моей жизни, и я жалею, очень жалею, что не смогла тогда, как ты встать и уйти. Я просто испугалась, что останусь с троими детьми в те трудные девяностые… А сейчас уже поздно что – то менять, наверное, хотя и возможно. А ты – умница, всё правильно сделала, вот только боюсь, придется еще побороться тебе за своё счастье и свободу. Мать не потерпит проигрыша. Она еще заявит о своих правах на тебя, да и Вадима настроит с отцом. Удачи тебе – пожелала я Алёне.

– Спасибо. Мне так легко стало и спать захотелось, я целую вечность не спала… Спокойной ночи.

– Спокойной ночи – ответила я.

Алёна быстро уснула. Спала она, как ребенок. Сон был глубоким и спокойным. Едва я улавливала её дыхание. Её копна пшеничных волос разметалась веером по подушке, а руки сложив домиком, она положила под щеку.

Я долго не могла уснуть. Все лезли воспоминания из моей жизни и разговора нашего. Постепенно все перемешалось, и я уснула.

Поезд спеши к станции назначения, постукивая на стыках рельс, а электровоз изредка гудел на переездах, оповещая округу о своём прибытие.

Почти две суток мы ехали вместе в поезде до Владикавказа. Алёна очень изменилась. Стала более разговорчивой и весёлой. Телефон её московский мы отключили, решили взять паузу, для того, чтобы всем было о чём поразмыслить. Почему спросите вы? Да, всё просто. Есть такие люди, это касается мамы Алёны, которые не могут терпеть одиночество, поэтому и названивают всем и по любому поводу, тем самым нарушая пространство аббонентов, а ещё любят давать ненужные советы, рецепты и т. д. А в нашем случае, она звонила беспрестанно, как заевшая старая пластинка.

Любой её звонок вводил в ступор Алёну. Вадим и дети не звонили совсем.

На одной из станций, где стоянка была более получаса, мы сходили в Евросеть и купили новую симку для Алёны. Маме Алёна написала, что нет сети, и отключила её.

Вера в любую выдавшуюся свободную минутку забегала к нам в купе, и разговорам не было конца. Сложилось такое впечатление, что встретились старые подруги и не могут наговориться. О чём мы только не говорили, обо всём. Мне кажется, за время поездки мы все помолодели, и освободили место в душе для нового. Ни каких психологов не нужно, главное знать, что рядом есть человек умеющий просто выслушать, а еще просто промолчать, и не лезть со своими советами.

Маршрут нашего путешествия подходил к концу. Мы обменялисб телефонами и адресами, так не хотелось расставться и прощаться.

Алёну встретил её Саша.

Вера грустила, ей не хотелось расставаться, но мы договорились, что в обратный путь я поеду в её вагоне и мы ещё встретимся. И действительно мы встретились с ней через 2 недели, когда я возвращалась домой. Я её даже не узнала. Она очень изменилась, похудела, изменила прическу и цвет волос. Глаза сияли от счастья. Она еле дождалась, когда можно было просто посплетничать. А причин было много, ибо в жизни Веры появился мужчина, но это уже другая история и другой рассказ.

А что стало с Алёной? – спросите вы?

Алена мне позвонила через три месяца из Москвы. Первое время всё было хорошо, но потом неприятности посыпались, как из рога изобилия. Родственники Алёны не успокоились с отъездом Алёны и предприняли всё и все средства, чтобы разрушить отношения и счастье Алёны. Вадим ни на какой развод не соглашался, мать приезжала к ней во Владикавказ и устраивала на высшем уровне просто её травлю, дети не общались с ней. Саша потерял работу, и всё по той же причине не мог никуда устроиться. Материально стало сложно жить и Алёна наняла адвоката, и они жили в Москве с Сашей, пока шёл бракоразводный процесс.