Вадим Голубев - Изломы судеб. Роман

– Минутку, гражданин! – остановил он парня.

– В чем дело?

– Ваши документы!

– А ты кто такой? – отпихнул его парень, засовывая руку в нагрудный карман пиджака.

Николай перехватил руку противника, однако получил от него удар левой рукой в бок. Крякнув от боли, Коля вывернул руку парня, из которой выпал наган. Взвывшего от боли соперника Николай швырнул через голову. Затем ударом кулака по затылку он уложил парня на красноватый песок. Лебедев защелкнул наручники и обыскал потерпевшего. Вытащил из бокового кармана пиджака поверженного маленькую капсулу. Не дожидаясь коллег, отвез парня с помощью милиционеров на Лубянку. Ну а Ожельского без объяснения причин через несколько дней выслали из СССР. Коля же получил звание лейтенанта госбезопасности и шпалу в петлицу.

В начале двадцать шестого года из Шанхая привезли коменданта советского консульства Леонида Арсеньевича Лебедева, догоравшего от скоротечной чахотки.

– Ты, Коля, подальше от меня держись, – сказал он пришедшему навестить брату. – Заразили суки! Плюнули в пищу. Я этого гадёныша своими руками в реке Хуан-пу утопил, но поздно! Возьми пару моих костюмов. У лучших шанхайских портных шил. Ни разу не надел! Тебе подойдут. Ну а меня похоронить в кожаной куртке, в той, что всю Гражданскую носил! И орден Красного Знамени на грудь! Маузер мой возьми! На себя перерегистрируй!

Леонида похоронили весной на Новодевичьем кладбище, обрядив в черную, «комиссарскую» куртку. Правда, изготовленный из серебра орден забрали в казну, оставив вдове лишь удостоверение.

В сентябре того же года Леночка родила очаровательного сыночка Ваденьку. Николаю было не до ребенка. Он выслеживал, ловил, доставлял в следственный изолятор. Лишь в нечастые выходные любовался сыном, мечтая, чтобы Ваденька скорее подрос. Сколько интересного мог бы рассказать тогда отец! И читать, и писать, и считать бы научил. И в музеи-театры водил. Но – главное – дал бы сыночку отменную физическую подготовку. Чтобы рос достойным гражданином: сильным, умным, культурным, стойким в грядущих боях за счастье человечества. Мальчик рос крепким. Сначала гукал, потом стал говорить отдельные слова, а там – складывать их в предложения.

Беда подкралась незаметно. В двадцать девятом году началось массовое создание колхозов. Представители города и сельской бедноты загоняли в них крестьян. Послали и Леночку. Сани, в которых она переезжала реку, провались под лед. Леночке и вознице удалось выплыть, вытащить лошаденку. Однако, как не старалась Леночка согреться, простудилась. Лечиться было некогда и нечем. Простуда перешла в воспаление легких. Уже будучи тяжело больной, Леночка выступала перед крестьянами, убеждала в преимуществах колхозной жизни, столь же страстно, как говорила, поднимая бойцов в атаки в далекие годы Гражданской войны. Колхозы были созданы, но в Москву Леночка вернулась больной туберкулезом. Полгода врачи пытались спасти ее, но оказались бессильны. Николай сидел у изголовья больничной кровати, глади жену по волосам.

– Береги Ваденьку, Коленька! – еле слышно шептала Леночка. – Он – память обо мне! Анфии Павловне будет тяжело – у нее Катя с Костей на руках. Поэтому тебе лучше жениться. Только смотри, чтобы новая жена стала для Ваденьки доброй матерью!

Леночка закашлялась, потом вздохнула и умерла.

Ее кремировали на Донском кладбище. Так, решило руководство Народного комиссариата просвещения. Николай стоял у гроба. Он смотрел на искаженное смертью лицо любимой. Ему все не верилось, что Леночки уже нет. Думалось, что утопает в цветах какой-то другой человек, а Леночка уехала куда-то не очень надолго…

– Примите мои искренние соболезнования! – подошла к Коле Надежда Константиновна Крупская. – У нас с Владимиром Ильичом своих деток не было. Леночка нам дочкой стала. Уж, очень она любила вас, Николай! Все: Коленька, да Коленька…

На гражданской панихиде Крупская стала другой. Она говорила о партийном долге, о преданности делу коммунизма, что на смену Леночке придут новые борцы за светлое будущее. Тоже говорили другие начальники из Наркомпроса, редакторы газет «Известия», «Труд», «Гудок», куда Леночка писала статьи о воспитании подрастающего поколения. Все говорили о Лебедевой как о герое, но никто не сказал о ней, как о человеке: любившим, любимом, преданном. Потом гроб закрыли крышкой, и он уплыл вниз, в подвал, где его ждала печь с всепоглощающим пламенем.

– Товарищ Лебедев, распишитесь, пожалуйста! – протянули Коле какую-то бумагу и карандаш. – Наркомпрос взял все расходы на себя. Вы можете спуститься вниз и лично проконтролировать процесс кремации.

Николай подписал бумажку, смахнул слезу, глянул на место, где только что лежала его Леночка. Там уже стоял гроб с другим человеком.

Через несколько дней в жизни Коли произошли изменения.

– Товарищ Сталин и другие члены Политбюро ходят пешком из Кремля на работу, на Старую площадь. Охраны у них никакой. Лишь впереди идет заведующий секретариатом. По оперативной информации с целью покушения на товарища Сталина в Москву прибыли четыре белогвардейских офицера. Возьмешь пятерку наших. Будете сопровождать членов Политбюро на работу и с работы. Ходить будете в штатском и не светитесь! Товарищ Сталин этого не любит! – дал команду Коле начальник.

Началось «топтание» вокруг Сталина и «соратников». Вскоре на группу членов Политбюро из-за угла выскочил молодой мужчина. Столкнувшись «нос к носу» с вождем, он растерялся, засуетился, полез в нагрудный карман пальто. Коля оттеснил его к стене дома, перехватил руку, надавив на болевые точки, выудил из кармана мужчины наган. Подоспела еще пара чекистов, заломила незнакомцу руки, вытащила из кармана гранату-«лимонку», из заднего кармана брюк браунинг, из-за голенища сапога кинжал. Николай почувствовал упершийся в его спину взгляд. Оглянулся. Сталин одобрительно кивнул ему и пошел дальше, словно ничего не случилось.

Ближе к вечеру Лебедева вызвал начальник.

– Молодец, Николай! Лихо матерого врага взял! Допросили его как следует. Всех остальных выдал. Адреса, явки, пароли. Не тот беляк пошел, что в Гражданскую! Тогда, чтобы «расколоть», неделями возились. Сейчас они привыкли к хорошей жизни в своих Парижах с Берлинами. вконец разложились. Ну а тебе вторая «шпала» в петлицу! К сожалению, нам придется расстаться. Товарищ Сталин принял решение о создании Управления по охране членов Политбюро ЦК ВКП (б). Будешь заместителем начальника этого управления и начальником отделения по охране товарища Сталина. Это – тоже его решение.

В тот же вечер руководство управления представили Сталину. Иосиф Виссарионович поморщился, протягивая руку Коле. Позже выяснилось, низенький вождь не любит вокруг него людей высокого роста. Однако дав волю чувствам на несколько секунд, Сталин обратился к присутствующим: