Вадим Голубев - Изломы судеб. Роман

– Сегодня, товарищи, Лебедев показал преданность партии и народу. Показал готовность грудью заслонить руководителя страны. С девятнадцати лет Лебедев – член большевистской партии. К слову сказать, я позже него в партию вступил. Он – активный участник Гражданской войны, кавалер ордена Красного Знамени. Товарищ Лебедев, подберите себе штат. Имеете право взять любого сотрудника органов. Непосредственным командиром моей охраны будет товарищ Власик. Вместе с ним займитесь укомплектованием штата. Надеюсь, сработаетесь. А не сработаетесь – обоих исключим из партии и выгоним из органов. Паукера, Лебедева, Власика попрошу остаться. Остальные свободны! У меня к вам несколько заданий, – сказал вождь, – когда руководители подразделений вновь созданного управления покинули кабинет. – Первое, надо найти хорошего цирюльника. У меня лицо изъедено оспой. Не могу как следует побриться. Хожу, словно бандит.

– Это, товарищ Сталин, – не проблема. Я – дипломированный парикмахер. Начинал еще до Империалистической войны. Даже в самом Будапеште поработал, князей с графами брил… – вытянулся в струнку начальник управления Паукер.

– Садитесь, товарищ Паукер! В ногах правды нет! Второе, сейчас я делю с женой и детьми дачу в Зубалово. Это неудобно. Нужна ближняя дача к Москве, где я мог бы не только отдыхать, но и работать. Принимать членов Политбюро, проводить с ними совещания. Кроме того, нужна дальняя дача для конфиденциальных встреч. Наконец, нужна дача на юге. Мне врачи рекомендовали морской воздух и мацестинские ванны.

– Сочи! – вырвалось у Николая, вспомнившего, как еще до революции туда ездил лечиться отец Леночки.

– Сочи – так Сочи! Но как туда доехать? Надо дать задание, чтобы изготовили несколько бронированных вагонов и специальный паровоз. Мне нужен салон-вагон с купе для сна, большим кабинетом для работы и столом для совещаний. Нужен вагон-ресторан, вагоны для охраны и обслуги. Дайте такое задание Коломенскому заводу! Срок исполнения – полгода. Третье, после сегодняшнего неудавшегося покушения враги не остановятся. Ходить пешком прекращаем. К тем авто, что закреплены за каждым членом Политбюро, надо заказать за границей бронированные машины. Цели поставлены, задачи ясны, за работу, товарищи!

Быстро нашли поместье в Кунцево. Затем дом с парком в Рублёво. Мебель осталась еще от дореволюционных владельцев. Провели в парки электричество, установили фонари на дорожках. Вождь приказал заменить их короткими, освещавшими только ноги и скрывавшими во тьме фигуры и лица гуляющих.

– Молодец, Лебедев! – похвалил Иосиф Виссарионович, которого с подачи Власика окружение дружно стало называть Хозяином. – Теперь поезжай в Сочи! А то мне через полгода в отпуск идти. Подбери там что-нибудь! Обустрой!

Николай поехал в приморский город. Нашел имение миллионера, бежавшего в двадцатом году с белыми. Дом отремонтировали, обставили, поскольку мебель растащили еще в Гражданскую, очистили заросший парк. Над отрезавшей выход к морю железной дорогой возвели мост. Подобрал Лебедев штат охраны и обслуги из проверенных, прошедших Гражданскую войну людей.

– Эти знают особенности местной природы, а вот на подмосковные дачи надо брать латышей. Берзиня, с его подачи других, – решил Лебедев. – Он многому сможет научить.

В день отъезда приехал председатель Совета Народных комиссаров Абхазии Нестор Лакоба. Его помощники забили половину двуспального купе международного вагона, в котором возвращался в Москву Николай, ящиками с хурмой, мандаринами, апельсинами, лимонами, виноградом.

– От трудящихся Абхазии товарищу Сталину. Он, наверно, уже вкус их забыл в Москве.

– Откуда вы узнали о моем отъезде? – спросил Коля.

– Плохим я бы был председателем правительства, если бы не знал: кто в соседней республике бывает и с какой целью. Вообще-то я обижен: в Абхазии такие места! Пицунда, озеро Рица, Сухуми! Зачем товарищ Сталин у нас отдыхать не хочет?

– Это – его решение, Нестор Аполлонович…

– Ничего, подберем ему достойное место! Ждать будем!

В Кремле Сталин долго тянул носом, вдыхая ароматы фруктов. Даже проглотил слюну.

– Скушай, Лебедев, хурму! – предложил он Николаю.

Тот съел приятно вяжущий рот плод.

– Теперь мандаринчиков отведай!

– Прекрасные мандарины, товарищ Сталин, – прожевал Лебедев пару крупных, оранжево-красных мандаринов.

– Апельсин попробуй!

– И апельсины отменные, товарищ Сталин.

– А как тебе виноград?

– Выше всяческих похвал!

Вождь внимательно посмотрел на Лебедева и принялся за фрукты. Николай же понял, что Хозяин использовал его, дабы определить: не отравлены ли подношения Лакобы.

– Как идет укомплектование штата сочинского объекта? – спросил Иосиф Виссарионович, полакомившись.

– Объект укомплектован кадрами, товарищ Сталин!

– Хорошо! А вот объекты в Кунцево и Рублёво пока не укомплектованы охраной. Что-то Паукер с Власиком закопались.

– Может быть, это к лучшему. Есть человек, который наладит охрану лесопарковой зоны объектов. Я у него службу на границе начинал. Отменный специалист.

– Вызывай в Москву. В звании повысим, всем, чем положено обеспечим. Сейчас поезжай домой, поспи с дороги! Ночью понадобишься. Политбюро приняло решение о сносе Чудова и Вознесенского монастырей. Не место этим культовым сооружениям в Кремле. Поприсутствуешь при ликвидации монастырей со своими подчиненными. Еще сотрудники экономического отдела ОГПУ там будут. Иди, Лебедев. Отдыхай!

В ночь с 17 на 18 декабря 1929 года взрывали древние кремлевские святыни. Не поддавались динамиту здания, возведенные русскими мастерами. Все сильнее приходилось наращивать заряды. Наконец пошло. Разлетелась часть стены под натиском взрывчатки. Из нее вылетел ларец. Николай быстро оказался около него. Послышались торопливые шаги и незнакомые голоса:

– Сундучок в распыл пустим! Наверняка там золотишко.

– Припрятать надо для начала, чтобы краснопёрые не отняли.

Коля поставил ногу на ларец, направил фонарик в сторону говоривших. Высветил троицу работяг. Те даже присели от неожиданности.

– Быстро на рабочие места! – приказал им Лебедев, положив руку на кобуру.

– Может, договоримся, начальник? – спросили работяги, прикрывая лица рукавами.

– Я сказал: «Шагом марш на рабочие места!», – вытащил наган чекист.

Дождавшись, когда мародеры скроются, с трудом поднял ларец. Сгибаясь под тяжестью, отнес сотрудникам Экономического отдела. Те вскрыли замок и ахнули. Ларец был полон золотых монет. Следом прибежал бригадир рабочих. Притащил золотую чашу. Его поблагодарили, посулили премию. Дальше с каждым взрывом из стен вылетали то икона в драгоценном окладе, то Евангелие в серебряном переплете, то расшитая самоцветами и жемчугом митра, то золотые и серебряные чаши, напрестольные кресты, спрятанные в тайники в лихолетья. Во время подрыва храма Чуда Архистратига Михаила из стены из стены вылетела расшитая золотом риза. Работяги подбежали к ней чуть быстрее чекистов. Николай увидел, что из спины ризы был вырван крест. Заметил он и спешившего к выходу из Кремля рабочего. Припустил за ним, догнал.