Ольга Ахметова - Медиум. Эмпат

Урка изнывала от старости и дряхлости своего тела, жаждала молодости и бессмертия. Она вожделела властью Королевы фей, неистово желая уничтожить черного Правителя Верана, изгнавшего её с её земли, отнявшего и погубившего её детище, гениальную школу – Академию Дара в Ратриме. Единственный шанс всё вернуть оставлял ей волшебный хрусталь горной росы, который носила на своей голове великая Амари. Урке нужны были детские руки для поиска хрусталя. Много детских рук, потому что эти слабые дети умирали так часто или, что еще хуже, вырастали.

В их «семье» были свои обычаи и правила. На рассвете мальчиков будили старшие «братья» – Лом и Изд. Оба были непроходимо тупы, лет двадцати с виду, а то и больше – у обоих уже отросли густые бороды. Этих двоих Урка ценила сильнее остальных и позволяла многое – они не добывали хрусталь, так как уже выросли и их руки были бесполезны. Но оба нужны были старухе, чтобы присматривать за младшими. Пищи им полагалось больше остальных, разрешалось охотиться с топором и довольно далеко заходить, но все же жрица надевала ошейник и на их бычьи шеи – наверное, не доверяла до конца. Впрочем, она убеждала, что дает своим детям защиту, а защитное ожерелье уберегает ее сыновей от врагов.

Сразу после подъема мальчики шли на поклоны Четырем Стихиям. Нужно было стоять на коленях, ладони завести за голову, а локти растопырить в стороны и в таком положении кланяться, дотрагиваясь лбом до пола. Урка заставляла делать по пятнадцать поклонов в каждую сторону света, разворачиваться нужно было в той же позе. Поначалу новички заваливались, расшибаясь о каменный пол, в награду получая щедрые удары плетью. Ведьма была уверена, что истовая молитва ее приемных сыновей поможет ей быстрее раздобыть волшебный камень. Сама же при этом молилась стоя позади них, подняв кверху руки.

После каждый ребенок по очереди подходил к жрице, получая свою «защиту». Она проводила по горлу мальчика своими грязными пальцами, слегка касаясь кожи острыми длинными ногтями, давно почерневшими от грязи и старости, что-то шептала и Темен чувствовал легкую прохладную тяжесть на шее. Стоило отойти дальше, чем на пятьсот шагов от пещеры и этот безобидный холодок сжимался в раскаленное огнем кольцо. Сила ошейника длилась вплоть до захода солнца – потом он просто убивал тех, кто не возвращался – сжимал до удушья и ломал шею. Мальчик Тем много раз пытался сбежать и каждый раз приползал обратно, жадно хватая ртом воздух. У всех детей на шее были одинаковые шрамы от многочисленных тисков ошейников – точь-в-точь такие же, как у него.

Раздался знакомый резкий свист – плеть рассекла воздух и стало тихо. Прекрасная речь девочки оборвалась. Темен ощутил солоноватый привкус крови во рту – прокусил щеку. Впервые в жизни в нем возникло острое желание броситься вперед и защитить, закрыть собой, сохранить эту белую кожу. Но не шелохнулся. «Только молчи, молчи теперь, молчи!» – взмолился он про себя, рассматривая маленький клубок, в который превратилась девочка, сжавшись на полу, закрыв руками свою головку. Ее тонкие белые пальцы дрожали, а сквозь них он с испугом разглядел выступившие ручейки крови. Мальчик почувствовал, как его самого затрясло. Урка постояла над беспомощным комочком еще с минуту. Затем пнула ее ногой и перевела взгляд на Изда и Лома. Девочка не издала ни звука, обмякнув. Скорее всего, потеряла сознание.

– Мои сыновья, – прохрипела жрица, оскалившись, – Вы одни радуете свою старую матушку.

Изд и Лом глупо заухмылялись, переглянулись.

– А вы, хитрые лодыри! – она обвела взглядом пещеру, зашипела, – Рты пораскрывали?

Два десятка детей вжалось в темноту стен.

– Считайте, вам эта забава была сегодня вместо похлебки! – от удачной шутки Урка зашлась в приступе хриплого кашля.

Темен сглотнул.

Ему на самом деле не хотелось есть, хотя ели они все нечасто: раз в два дня коптили тушки ящериц или варили суп из червяков. Разводить свои костры для прожарки мяса Урка им не разрешала и приказывала есть всем вместе за её костром – делить поровну, а еды на всех никогда не хватало. Темен знал, что остальные, также, как и он, ловили и пожирали еду во время работы, лишь бы брюхо набить и не делиться. Без огня дохлые ящерицы были ужасными на вкус, а вот черви и улитки – вполне съедобными. Не говоря уже о таких лакомствах, как грибы, ягоды и коренья.

Настоящим праздником был день поимки горной козы – с неё сдирали кожу, лучшие куски прожаренного ароматного мяса доставались, конечно же, жрице и её старшим сыновьям. Для них же часть туши коптили про запас, а остальным мальчикам позволялось обгладывать кости. Но и такое лакомство перепадало реже одного раза в десять дней.

Новость о том, что сегодня они вновь не будут есть, племя встретило в гробовой тишине, на девочку больше никто не смотрел – каждый боялся привлечь к себе лишнее внимание. Тем временем Изд и Лом, кряхтя, вновь отодвинули огромный камень от входа. Мальчик зажмурился от яркого света и сильного ветра, одновременно наполнивших прогретую за ночь тлеющим костром, пещеру. Начинался снегопад. Но вряд ли это волновало ведьму – она уже награждала каждого «защитным» ошейником. Тем схватил свои шкуры и поспешил занять место в очереди. Проходя мимо лежащей навзничь девочки, он все же позволил себе быстро скользнуть взглядом по телу – она действительно была без сознания, но живая. Хлыст рассек ей голову и висок, глаза остались целыми.

Когда он вернется, девочка уже забудет тот прекрасный язык и залает, как все они, – с горечью подумал Тем. Но он хотя бы сможет заговорить с ней, когда ее тоже отправят работать. Мальчик вздохнул. Сколько она протянет тут? Неделю? Месяц? Когда настала его очередь и острый ноготь царапнул горло, Тем вздрогнул. Он каждый раз вздрагивал – вот уже два года никак не мог привыкнуть.

Они вышли наружу, ежась, кутаясь в овечьи шкуры, щурясь от ветра и снега. Изд и Лом погоняли, подталкивая в спины, раздали молотки и пилки. Нужно было раздобыть еды. Темен потопал своим привычным маршрутом – все мальчики хорошо ориентировались в местности и различали скалы настолько, что давали им имена. Место от Крохи до Трех Бугров принадлежало Тему, Рогу и Улу, они втроем работали тут уже несколько месяцев после последней смены пещеры. Снега намело уже по щиколотку и руки мгновенно озябли. Но Тем знал, что стоит только начать работать, как пот градом потечет по спине и вискам. Днем они никогда не мерзли, какой бы сильный мороз не стоял. Изд и Лом отстали, быть может, ушли следить за другими. Тем несколько раз оглянулся. Они с Рогом и Улом остались совсем одни. Мальчики, не сговариваясь, принялись стучать по одному из нетронутых ими ранее уступу скалы, согреваясь. Минут через десять, когда захотелось сбросить с себя шкуры, остановились передохнуть. Под ногами уже выросла приличная груда камней, их нужно было распилить, собрать в мешки и принести в пещеру. Вечером Урка рассматривала содержимое мешков, выискивая свой хрусталь. Рог вытер рукавом пот с грязного, прыщавого лба, наклонился, зачерпнул пригоршню снега и провел по раскрасневшемуся лицу.