Кристина Новосельцева-Рено - Продавец минут

***

Ветер родился не только в моей душе. Пришла каталанская Трамонтана, та, что с ног сшибает, что кувырком гонит мусорные баки по пустым улицам, что теребит волосы так неистово, что выдувает напрочь все мысли.

Город опустел. Море не влечёт туристов, оно уже не тёплое, но красивое и кипучее. Сейчас сюда едут отдыхать только пенсионеры, которым не нужно плавать. Все кафе закрыты, сиеста длится дольше, машины стоят мертвым грузом, можно идти по дороге с закрытыми глазами и стопроцентно остаться живой. Октябрь.

***

Наверное, я была слишком задумчивой в этот день. Сосед-травокур как-то особенно внимательно расспрашивал о жизни, а потом: «Уно моментно» 39 39 Секундочку. , – и вышел с трехкилограммовой коробкой длинного апельсиново-лимонного жевательного мармелада и большой пачкой маленьких ягодных мармеладок.

– Но-но, грасьяс.

– Но паса нада. 40 40 Нет-нет, спасибо. Ничего-ничего. Я работаю на конфетной фабрике, это с работы.

– Мадрэ миа, ме густо мучо! 41 41 Мамочки! Мне очень приятно.

Обмен любезностями, и у меня конфет столько, что на Октябрь точно хватит. Сладкий октябрь.

***

Октябрь 17-ого. Знакомо? Так в Каталонии прямо с первого числа началось. Захотели отделиться от Испании, пошли на референдум. Собирались весь сентябрь, а Мадрид возьми, да и откажи в последний момент. Люди всё равно вышли голосовать, приехала испанская полиция в десять из ста пятидесяти пунктов и начала разгонять народ. Не самыми демократичными методами: резиновыми пулями и дубинками, оттаскиванием за волосы и пинками. Сидя в Л’Эстартите, мы слышали, как в шестикилометровой дальности, в Тороэлле-де-Монгри, шумел возмущённый народ.

Третьего октября шла всеобщая забастовка. Даже в нашем маленьком городке не работало ни одно заведение. Я вспомнила 90-е, забастовки в России из-за того, что не давали зарплату. Дома тогда было особенно приятно: родители отдыхают в будний день, это как праздник, хоть вы и едите рис уже целых два года, а всё потому, что папе дали целый мешок (или несколько) этого продукта вместо денег.

Здесь всё прошло довольно тихо, только вертолеты сверху навевали неприятные ощущения: накануне я прочла о гражданской войне в Каталонии в 30-е годы прошлого века. Видимо, каждые сто лет они хотят отделиться от Испании. Из неприятностей – разбили несколько бутылок в магазине, который работал, пока все протестовали. В остальном город был тих, словно мёртв, запертые окна лавочек казались чуть угрюмее в этот день, дети чуть тише, море чуть спокойнее.

***

Терпеть не могу туристические автобусы. Я махнула в Барселону в выходной, чтобы первый раз заглянуть в этот омут креатива. Пожить там придётся в ноябре.

Ненавижу туристические автобусы. Вивьен – круглая бельгийка, гид, который знает пять языков и ни одного русского, понимала мой английский на пятёрочку. Но я её английский – не особенно.

Не люблю туристические автобусы. Всю дорогу блевал малыш и безобразничали старые немки: кричали, смеялись, кашляли и пели, шутили, пинали в кресла, даже клок волос мне выдрали, хватаясь за сидение сзади. Неужели мир действительно жалуется на русских туристов?

Ни один европеец не обернулся на старушек, только я, округлыми глазами. Остальные смущенно улыбались мне, типа: «Ну, что поделать, деточка, это – немцы». Никакой национальной розни, ни в коем случае. Просто факт.

В соседнем ряду на моем уровне сидел хромой и рыжий англичанин-груша с худощавой лошадью-женой. Оба очень приятные, кстати, несмотря на сравнения. Мы улыбались друг другу и периодически перебрасывались фразами.

***

Первое, что я сделала по приезду в Барсу – потерялась. Вышла на Пласа де Испания и отправилась навстречу прекрасному. Там этакий Казанский (только испанский) собор на горе, окруженный фонтанами и монументальными постройками с видом на город.

Обернулась – автобуса и след простыл. Звоню Виви. Прокуренный голос со смехом объясняет много и быстро.

– Ай донт андэстенд.

– Уна и медиа.

– Си, ай вейт. 42 42 Я не понимаю. Час с половиной. Да, я жду.

Полтора часа? Или в час с половиной приедут за мной? Пойду гулять, о, туалеты бесплатные, слава тебе…

Красиво, но волнительно. Так, вот метро, если что, до Л'Эстартита доберусь до ночи точно, на автобусе через Жирону. Нормально. Спущусь-ка пораньше. Мой автобус? Что?

Вивьен встретила меня хохотом старого моряка.

– Лисен беттер, гуаппа!

– Лисен гуд, андестенд бэд!

– Халф, халф! 43 43 Слушай лучше, красотка! Слушаю хорошо, понимаю плохо! Половина, половина!

Полчаса? Ну да, она сказала «медиа» 44 44 половина . А причем уна 45 45 Один. ? Ладно, это же я. Минуты, видать кто-то купил даже без моего ведома.

Поехали. Все гуляют, я сижу в автобусе, чтоб не убежал. Дрёма навалилась на меня толстым пузом, прикрывая жаждущие прекрасного глаза. Следующий пункт остановки – чудесный сад на вершине горы (Вивьен объясняла мне, складывая руки над головой, хотя я знаю, что такое «монтанья» 46 46 Гора. ).

Музыка, отовсюду музыка. Мужчина пел хоромым голосом. Хоромым… Просто захотелось сразу сказать и «хороший» и «бархатистый» и «с хрипотцой», но самое подходящее слово – это хоромый. Пел о любви, о глазах, о сердце и грусти – эти испанские слова я хорошо понимаю и сразу слышу.

Барселона сверху – не лучшее зрелище. Лишь прорезающие мутно-желтое месиво пики Саграды или башенки замков дают какую-то надежду среди этого пресного сухого кушанья для глаз.

Отправились в Саграду Фамилия – главную достопримечательность города. Вчера мне не хватило билета, чтобы сегодня попасть внутрь – всё разобрали, потому что слишком поздно обратилась в агентство, но для этого будет ещё время. Я побрела гулять кругом. И ожидала «красную» площадь в преддверии церкви и шикарный обзор, а получила гигантскую махину, заключённую в тюрьме домов и парков, окольцованную вечными строительными лесами и утыканную со всех сторон туристами.

Несмотря на это, достопримечательность впечатляющая, и когда ты стоишь, вперясь взором в статую, выглядывающую из мрачной части строения, все без претензий довольно тихо обходят тебя стороной, не трогают, ибо понимают, «о чём ты», ведь сами только что оттаяли от этой магической заморозки.

Меня толкнул здоровяк.

– Айм сорри!

– Но паса нада! 47 47 Извиняюсь! Ничего страшного.

Загорелый парень начал фотографировать группу людей:

– Ай хэв э гёрлфренд! 48 48 У меня появилась девчонка. – сказал он, указывая кивком головы на меня.

Я решила не реагировать на выпад, стою, смотрю на пики, издрявленные архитектурными изысками.

– Кен ю хелп ми, плиз?