Геннадий Тарасов - Голос. Повесть

Лордиз почувствовала, как ее захлестывает поднимающееся раздражение – на все, на всех! – и, чтобы дать ему выход, выжала полный газ. Кафе-рейсер взметнулся, как крылатый конь, и только что не заржал. Она отпустила удила, она дала ему волю, и конь понес. Сама же даже не стала надевать на голову шлем, укрепив его на сгибе локтя левой руки. Встречный поток воздуха омывал лицо, студеный, будто родниковая вода, очищая и вымывая из сознания остатки наведенных иллюзий и миражей. Ее коса развивалась по ветру горизонтально поверхности, и по ней стекали и, срываясь, уносились в пространство прочь осколки сюрреалистических жидких зеркал и кривых линз. Сознание приобретало ясность кристалла, оставалось уяснить его магические свойства. Ох, после травки так сразу в норму не придешь, как ни старайся.

Майя Ангелос жила у черта на куличках, на другом конце города, на самой окраине. Но Лордиз домчала туда на удивление быстро, без задержек и каких-либо происшествий. Даже полицейских за всю дорогу она встретила лишь однажды, да и те не обратили на нее никакого внимания. «Чудо, просто чудо! – думала она. – Вот всегда бы так! Ведь можете, когда желаете». Она все еще вела свой внутренний диалог с теми, неведомыми и неназванными силами, что в реальности ответственны за все, что случается и происходит на этом свете.

По требуемому ей адресу располагалось сразу несколько пятиэтажек желто-песочного цвета, обветренных, как дюны. Дома стояли таким себе каре, замыкая внутри себя пространство внутреннего двора, мощенного грубо обработанным камнем, тоже желтым. Посредине двора располагалась детская площадка, песочница и пара конструкций непонятного смысла. Детей на площадке не было, вообще двор был пуст и казался заброшенным. Хотя по виду это было типичное жилье для бедноты, гастарбайтеров, эмигрантов и подобных слоев населения, всегда многодетных и шумных. Но в этот раз здесь было на удивление пусто и тихо.

Лордиз въехала прямо во двор и оставила байк возле детской площадки. Подумав, шлем взяла с собой, все так же храня его на сгибе левой руки. Мало ли!

По фасадам домов со стороны внутреннего двора шли открытые галереи, на которые выходили двери квартир. Она определила нужный номер дома и поднялась на третий этаж. Со стороны левой лестницы шестая квартира, значит, с правой стороны – седьмая. Деревянная дверь естественной фактуры с матовым рифленым стеклом вместо верхней филенки. На двери приколотый кнопкой лист бумаги с написанным от руки, словно впопыхах именем: Майя Ангелос. Лордиз постучала. Когда собиралась постучать повторно, на стекло с той стороны наплыл тенью силуэт, и дверь отворилась.

За дверью оказалась невысокая миловидная женщина. Миниатюрная, молодая, точней возраста не определишь. У Майи были прямые, до плеч, разделенные на пробор, слега взъерошенные волосы цвета воронового крыла – или хвоста, что кому ближе. Узкое лицо с тонким прямым носом, бледные сжатые губы. Изящные нервные белые руки на фоне черного платья парили, как гротески. В общем, чем-то похожа на черненькую из Баккары, если кто в курсе. Глаза вроде карие, но определенно сказать нельзя, и упорный до неприличия, пристальный взгляд.

Увидев гостью, Майя, не спрашивая, словно была совершенно уверена, да просто знала, кто перед ней, кивнула и посторонилась, пропустив Лордиз в комнату.

Войдя, Лордиз быстро огляделась.

Это была крохотная квартирка, «микроквартира», как определила ее для себя гостья. Налево за дверью, видимо, «удобства», направо проход в крошечную же кухоньку. За коридором в два шага небольшая, метров двадцати комната. Очень светлая, хоть и с низким потолком. Светом помещение накачивалось через огромное окно во всю противоположную входу стену, лишь по бокам слегка прикрытое легкими тюлевыми занавесками. За окном на дымчатом горизонте ярким клочком синело море. Стены и потолок были оклеены одинаковыми обоями, светло-желтыми с легким кремовым узором. Шнур к дешевой люстре в центре потолка шел поверх обоев. В комнате определялись еще стол у окна, диван у стены, телевизор на стене напротив дивана, и стенной шкаф справа перед кухней. Никаких других вещей, кроме перечисленных, в квартире не было, ни посуды, ни какой-либо мелкой дребедени, сувениров, фотографий или одежды. Только на вешалке в коридоре висел плащ из странной серебряной ткани. Все! Складывалось полное впечатление, что в квартире не жили. И Лордиз почему-то была уверена, что так оно и было. Ей сделалось не по себе, но отступать уже было поздно.

Почувствовав пристальный, в упор, словно приставленный к спине ствол, взгляд, Лордиз быстро оглянулась, но оказалось, что хозяйка возится с замком и на нее не глядит. И вот же, не глядит, а взгляд ощущается! О, как все это ей не понравилось! Нервно передернув плечами, она подошла к окну и посмотрела вниз, на улицу.

Редкие машины проносились по загородному шоссе в обе стороны, какой-то мальчишка тянул за собой на поводке фокстерьера, уснувшая белым пузырем торговка возле тележки с газировкой – все, как обычно. Там, снаружи, все было, как обычно, необычность и потому тревога ощущалась здесь, внутри.

Послышались легкие шаги, даже не послышались, а так, прозвучали намеком, Лордиз обернулась. В комнату из прихожей прошла Майя.

– Итак, чем могу вам помочь? – спросила она.

– А вы уверены, что знаете, с кем разговариваете? – в свою очередь попробовала смутить хозяйку вопросом Лордиз. Не получилось.

– Конечно! – Майя была категорична. – Вы же городская знаменитость. Вас в этом городе все знают. Ну и, кроме вас, я никого не жду.

– Погодите, – не поняла Лордиз. – вы хотите сказать, что когда я звонила вам, чтобы договориться о встрече, вы уже тогда знали, с кем разговариваете?

– Именно так…

– Но ведь я, помнится, не представилась?

– В этом не было необходимости, – улыбнулась Майя. – Я ждала вас. Собственно, я знала, что вы придете. Именно вы.

– Бред какой-то! – возмутилась Лордиз.

– Никакой не бред, – отмела обвинение хозяйка квартиры. – Все последовательно и логично. Ведь вы хотите узнать, что произошло с вашим Филиппом?

– С моим Филиппом, да, хочу, от этого мне не отпереться. За тем и пришла.

– Вот видите! А единственный свидетель – я! Следовательно, вам нужна я. Вас я и жду, потому что вы, в свою очередь, нужны мне. Такая вот обратная связь: я – вам, вы – мне.

– Я-то вам зачем? – совсем, просто совсем уже засомневалась в происходящем Лордиз. Эта словесная игра была слишком сложна для нее, и она, похоже, запуталась. – Хотите, чтобы я для вас спела? Прямо здесь? Ничего другого я, конечно, не умею, но и этого делать не буду. Я хочу знать, что вы делали там, на мосту, и что там вообще произошло?