Тамара Злобина - Портрет дамы. Мистический детектив

– Не помнишь в какое время ты звонил Марине?

– Нет, у меня не было часов. Но думаю, что около девяти часов, потому что домой я вернулся в половине десятого.

– Откуда ты звонил?

– С автомата.

– И тебе позволили так долго говорить?!

– В это время не так много людей, желающих общаться по уличному автомату, – пояснил Андрей. – Потому и разговаривали долго, что никто не помешал.

– Ты рассказывал об этом разговоре следователю?

– Рассказывал, – вяло ответил Андрей.

– И что?

– Следователь сказал, что ради спасения своей шкуры, я могу выдумать всё, что угодно.

– Но ведь есть ещё один участник разговора – Марина!

– Селезнёв сказал, что её показания он учитывать не может: она лицо заинтересованное.

– Что за чушь?! – удивилась Татьяна. – С чего он делает такие выводы?

– Я не стал настаивать, потому что не хочу, чтобы в это дело втягивали Марину.

– Не понимаю тебя! – повысила голос Рябинина. – Ведь это твоё алиби.

Но Андрей, словно не слышал её:

– Никак не могу понять, почему получилось всё так, а не иначе?

– Наверное, во всём виновата карма.

– Чушь! – воскликнул он. – Ты знаешь, что карма переводится с санскрита, как деяние?

– Где-то я уже слышала это, – не совсем уверенно призналась Татьяна.

– Когда человек не хочет признавать свои ошибки, или свою вину – он сваливает всё на карму. В гибели Лины виноват и я: если бы не проявил слабости, не поддался чувству сострадания к ней, то не попал бы в унизительное положение альфонса.

– По моему мнению ты, Андрей, виноват в лишь том, что встретив Марину и, завязав с ней отношения, ничего не сказал об этом Лине Евгеньевне, а продолжал бывать у неё, принимать помощь.

– Ты же знаешь, что я пока не мог отказаться от помощи: мне были нужны деньги, чтобы платить за обучение!

– Как я поняла из твоего разговора, в последнее время ты работал, и, наверное, неплохо получал?

– Если бы я рассказал о Марине, то вряд ли смог рассчитывать на работу в фирме: Лина была не только ревнива, но и не умела прощать.

– Измену не каждый способен простить! – не совсем миролюбиво запротестовала Таня, – Особенно, если считать её предательством.

Андрей внимательно посмотрел на частного детектива, и в его взгляде явно проскальзывает непонимание. Возникло некоторое замешательство. Пауза, давая собеседникам возможность, подумать о только что услышанном и сказанном.

– Андрей, как по твоему, у Лины были враги? – поинтересовалась Татьяна.

– Не думаю. Хотя, наверное, у каждого человека они есть. Тем более в модельном бизнесе: тех же самых конкурентов, при определённых обстоятельствах, можно считать врагами. Нет, явных врагов у Лины Евгеньевны не было. Завистники, злопыхатели, мелкие пакостники и клеветники – не без этого, но, чтобы дойти до убийства – это слишком серьёзно.

Татьяне хотелось задать ещё пару вопросов, но открылась дверь, и официальным тоном было объявлено, что время беседы закончено и что подозреваемого ожидает следователь Селезнёв.

Рябинина, провожая Таро до двери успела сказать ему:

– Стой на своей версии, помни, что я тебе говорила. Если он станет путать показания, повторяй слово в слово всё то, что говорил во время своего первого допроса – не сбейся.

– Я не собьюсь, – заверил её Андрей – потому что всё, что я ему рассказывал – правда. Всё, до последнего слова.

Когда он уже стоял на пороге, Таня подбодрила:

– Не горюй, воробей!

Кузьмин советовал Татьяне до поры до времени не попадаться на глаза следователю Селезнёву, поэтому она старалась, как можно быстрее улизнуть из здания прокуратуры, но поспешность не спасла: уже вдогонку ей донеслось:

– Здравствуй, Танечка Рябинина! Это ты?! Какими судьбами?

Скривив кислую мину, Татьяна поняла, что придётся здороваться с глазастым сотрудником, и, поворачиваясь на голос, успела надеть маску радостного удивления:

– Олег Витальевич?! Сколько лет, сколько зим?!

– Да уж месяца два. – ответил Краснов Олег, учившийся некогда с ней на параллельном курсе, а сейчас работающий в том же отделе, что и Селезнёв.

– Бог шельму метит, – подумала Таня, улыбаясь всё так же натужно.

– Всё хорошеем? – поинтересовался Олег. – Как дела, Танюша? Не заходишь – не звонишь.

– Вот, зашла, – мнётся та, горя единственным желанием исчезнуть, испариться, провалиться сквозь землю.

– Ты торопишься? – спросил Олег, видя её напряжённое состояние.

И Татьяна ответила без обиняков:

– Если честно, то да: через пятнадцать минут у меня встреча.

– С молодым человеком?! – понимающе улыбнулся Краснов.

– Нет, с девушкой, – ответила Таня достаточно сухо, желая поскорее отделаться от назойливого сотрудника. – Не обидишься, если я тебя оставлю?

– Очень жаль, – произнёс Олег, стараясь выказать своё расположение девушке. – Может быть, всё-таки как-нибудь посидим, поболтаем? Вспомним годы молодые?

– Непременно, – широко улыбнулась та. – Созвонимся как-нибудь?!

– Созвонимся, – понижая голос, ответил Олег, явно неудовлетворённый её ответом.

– Извини, Олег, – сказала Таня, – у меня мало времени. Пока?

Она сделала прощальный жест рукой и, быстрым шагом, удалилась прочь: подальше от здания, в котором проработала около трёх лет, думая на ходу:

– Теперь торопиться нет смысла: слишком общительный Краснов растрезвонит на всю прокуратуру, что его посещала Татьяна Рябинина, которая влюблена в него, как кошка. Ха-ха-ха!

К таким высказываниям Татьяна привыкла, и они её уже не волновали. Волновало то, что о факте её появления, станет известно Селезнёву, а уж он умеет к двум прибавить два, и несомненно, докопается, что она разговаривала с Андреем. И тогда всё: дорога сюда будет заказана. Старый, хитрый лис, примет все меры для того, чтобы её даже близко не подпустили к Андрею. Вывод огорчил Татьяну своей негативностью, подгоняя и без того лихорадочную работу мысли.

– Нужно немедленно искать адвоката! – произнесла она вслух, не осознавая, что разговаривает сама с собой.

– Вы что-то сказали? – спросил мужчина, находившийся рядом с ней.

– Нет-нет! – ответила она. – Извините, просто мысли вслух.

И мужчина опасливо отошёл в сторонку, но Татьяна была уже вся в себе и этого не заметила. Отмахав пол квартала почти солдатским шагом, она поняла, что от себя не убежишь, поэтому решила дальнейшие шаги обдумать в каком-нибудь укромном месте. Лучшего места, чем кафе, не нашлось.

Усроившись за столиком спиной к небогатой клиентуре, в основной своей массе состоящей из сотрудников, расположенного рядом РОВД, она несколько секунд оглядывала до боли знакомый интерьер с искусственными пальмами, салатовыми шторами и белыми, пластиковыми наборами столовой мебели. Потом принялась за фирменный пирог, запивая маленьким глотками апельсинового сока. Мысли девушки витали далеко от места нахождения, выуживая из кладовых памяти лица, фамилии и адреса сокурсников, работающих в настоящее время адвокатами.