Майя Новик - Каратель. Книга вторая

Но скала была большой и плотно вросла в землю, и вскоре Кирилл понял, что находится в безопасности.

Такие громадные валуны тут, на Алтае, встречались часто. Вросшие в землю огромные каменные глыбы, были как будто разбросаны по степи древними великанами. Скатились ли они много веков назад с гор или их выдавило из недр земли страшной силой природы, Кирилл не знал. Кажется, гид, смышленый смуглый мальчишка, рассказывал байку о происхождении этих скал. Наверняка какая-нибудь местная алтайская экзотика. Кирилл был уже сыт этой экзотикой по горло.

«Что ж, я получил то, что хотел! – горько усмехнулся он, слушая топот яков, несущихся в темноте. – Отпуск удался на славу! Главное, я вылечился от депрессии. Оказалось, это не сложно, нужно просто все потерять: от привычного мира до привычных иллюзий. Да, ребята, нечистую совесть надо лечить потерями! Правда теперь для меня настала другая пора – пора отчаяния, но может быть, я справлюсь и с этим?»

Стадо яков внизу поредело. Пробежало еще несколько опоздавших животных: морды в пене, в свете фонаря глаза казались обезумевшими от страха. Степь снова стала пустынной.

Кирилл слушал, как замирает вдали, в темноте, топот копыт, но спускаться на землю не спешил. Он знал – яков что-то спугнуло. Если это вода, то, может быть, он уцелеет здесь, на скале. А если ураган, он все равно не успеет найти другое убежище.

Причина бегства яков не заставила себя ждать. Вскоре Кирилл услышал тоскливый вой, от которого заледенел затылок. Кирилл выключил фонарь и какое-то время сидел в темноте, прислушиваясь к тому, что происходило внизу. Но услышал он немногое. Хищники ступали мягко и отлично видели впотьмах. Кирилл почти физически ощущал их присутствие, шестым чувством угадывал, как мимо скалы двигается большая стая животных.

Он затаил дыхание. Вот недалеко внизу хрустнул щебень под лапой крупного зверя. А вот раздается сопение – это хищник втягивает носом воздух, принюхиваясь. Он чует яков? Или принюхивается в поисках другой добычи? Более слабой и более… близкой?

Кирилл подавил в себе желание включить фонарь, тихонько отполз от края, сел, упершись спиной в скалу, взял карабин наизготовку. О смерти он уже не думал.

Внизу тихо зашуршала осыпающаяся щебенка: кто-то осторожно поднимался по тропинке вверх.

Кирилл выжидал, стиснув зубы, хотя ожидание в темноте было невыносимым. Он слышал, как зверь легко заскочил на первый уступ, и включил фонарь в тот самый момент, когда хищник прыгнул на второй уступ и зацепился передними лапами за край скалы. Его голова оказалась напротив лица человека. Кирилл хорошо успел рассмотреть короткую морду, широкий чуткий нос, кожистые складки, защищающие горло, и костяные пластинки, веером ощетинившиеся вокруг головы. Ослепленный светом хищник зарычал, оскалив крупные сдвоенные клыки. Глаза блеснули в свете фонаря неоново-зеленым.

Кирилл нажал на курок, грохнул выстрел, и животное тяжело рухнуло вниз, на истоптанную яками землю. Кирилл посветил туда и увидел, что зверь не шевелится. Он светанул фонарем вокруг, надеясь, что хищник был один, и понимая, что такое везение из разряда чудес. Тут могла быть большая стая!

К счастью, хищники уже убежали вперед, догоняя яков. Внизу под скалой метался только еще один зверь. Увидев свет фонаря, он оскалился, зашипел, пластинки вокруг шеи расправились, словно капюшон у кобры.

– Что же это за твари такие? – недоуменно прошептал Кирилл.

Этот мир пугал его с каждым днем все больше и больше. Теперь, когда последний патрон был истрачен, смерть стала ближе. Хотя, какая разница? Можно подумать, что стреляться приятнее или эстетичнее, чем погибнуть от клыков хищника! Кирилл видел всякую смерть, и знал: она никогда не бывает красивой. Смерть всегда настолько противоестественна, что даже у самых циничных людей вызывает приступ дрожи, а то и ужаса.

Он торопливо отсоединил от карабина фонарь. Положил рядом, так, чтобы было видно край уступа.

Хищник внизу не торопился. Он видел, что случилось с собратом. Неторопливо ходил внизу, словно раздумывая, не броситься ли вдогонку за остальными членами стаи, но эта новая добыча так соблазнительно пахла страхом и по́том, что после короткого раздумья хищник в несколько прыжков забрался на первый уступ. Кирилл нащупал возле себя крупный камень, положил рядом, встал, взял карабин за ствол двумя руками, как дубину, приготовился.

Как только голова зверя появилась над краем уступа, Кирилл ударил его прикладом в морду После первого же удара зверь пошатнулся, но все еще крепко держался лапами за край скалы. Тогда Кирилл ударил зверя по голове еще и еще раз. От последнего удара приклад карабина разлетелся вдребезги.

Хищник всхрапнул, его мощные, когтистые лапы вдруг ослабли, какие-то мгновения он еще цеплялся за скалу, а потом свалился вниз на острый камень, торчащий на первом уступе. Кирилл мог поклясться, что услышал хруст сломанного позвоночника. Он быстро схватил камень, спрыгнул следом. Его глаза уже настолько привыкли к темноте, что света фонаря хватало, и он мог ориентироваться внизу. Кирилл рисковал, но риск был оправдан – животное надо было добить.

Зверь зашипел, увидев человека рядом, и постарался приподняться. Но Кирилл еще несколько раз ударил хищника по голове камнем, убедился, что животное испустило дух, и быстро, спотыкаясь и оскальзываясь, забрался обратно на скалу. Схватил фонарь, посветил вокруг, снова ожидая нападения. Но вокруг было тихо.

После небольшой победы появилось желание пожить еще немного. Кирилл усмехнулся. Как мало надо человеку, чтобы отчаяние отступило – убить двух врагов!

Кирилл чувствовал себя смертельно уставшим. Он забился в щель между скалой и огромным камнем, выключил фонарь, натянул на уши вязаную шапочку, поднял воротник, съежился, стараясь сохранить тепло, и постарался заснуть. Он тревожно прислушивался ко всем шорохам, которые доносились из темноты, стараясь понять, не лезет ли на скалу кто-нибудь еще, но вокруг было тихо, только в отдалении раздавалось поскуливание – наверное, там находились какие-то животные со своими детенышами, да внизу, под скалой, шуршал на ветру чудом уцелевший под копытами яков сухой ковыль.

Через какое-то время Кирилл задремал.

Ему снился все тот же сон: неказистая деревенька, улица, залитая ярким солнцем, сосны, стоящие вокруг в жарком мареве полдня, и он снова нажимал на спуск автомата «Норд». Очередь, разрывавшая горячую тишину летнего дня была, как всегда, короткой…

Он проснулся таким же уставшим, каким и заснул. Все тело затекло. Надо было идти дальше. Кирилл осторожно размял онемевшие руки и ноги, включил фонарь и посветил вниз.

Убитого камнем хищника уже кто-то ел. В луче света мелькнуло какое-то небольшое длинное животное, отдаленно похожее на крупную лису. Оно трусливо метнулось в сторону, скрываясь от света.