Владимир Невский - Майское безумие

– Я люблю тебя, Стелла. Вот! – он достал из кармана бархатную коробочку.

– Ты делаешь мне предложение?! – удивилась Стелла.

– Я, конечно, понимаю, что знакомы мы без году неделя. Что так мало мы знаем друг о друге. И все же. Это обручальное колечко я дарю тебе в знак своей любви. И хочу, что бы оно постоянно напоминало тебе об этом. Есть на свете любящее тебя сердечко, которое готово на любые жертвы и подвиги. Я не тороплю тебя с ответом. Когда ты почувствуешь ко мне хоть йоту того, что сейчас чувствую я, тогда и ответишь. А я умею ждать.

– Хорошо, – Стелла открыла коробочку. – Вау! Какое оно красивое! – На красном бархате покоилось колечко из белого золота с маленьким бриллиантом. – Но это, наверное, очень дорогое колечко?

– Примерь, – Борис сам взял колечко и надел на палец девушке. – В раз.

– Спасибо.

Борис открыл шампанское и наполнил фужеры.

– За тебя!

– За нас! – она почти напрямую ответила на его предложение.

Орешкин вышел из дома рано. В институт предстояло добираться в общественном транспорте, а для этого всегда необходимо было иметь в запасе минимум тридцать минут. Да и позавтракать в доме оказалось нечем. Тараканы, будь они в наличии, попросили бы наверняка у соседей политического убежища. Около дома он увидел знакомую серебристую VOLVO. Да и Борис не дал времени на маломальские раздумья, вышел из машины.

– Привет.

– Привет, – с небольшим удивлением ответил Слава.

– Решил сделать небольшой крюк и за тобой заехать.

– Понятно. Знаешь, я не завтракал.

– Без проблем. Заскочим по дороге. Тут недалеко открылось новое кафе. Там варят настоящий кофе по-турецки. Я угощаю.

– Поехали.

Кофе и впрямь был потрясающий. И не было в том, с экономической точки зрения, ничего удивительного. Заведение было молодое, только накануне распахнувшее двери. Необходимо было привлекать посетителей низкими ценами на отличное качество.

– Поговорим?

– Поговорим.

Юношеский пыл и взъерошенность прошли, и разговор полился в спокойном русле.

– Вот мой номер телефона. Мобильник-то купил?

– Вот, – не смог сдержаться Орех, чтобы не хвастануть.

– Ого! Да ты приобрел самый трендовый. Дорогой, небось?

– Разумом, конечно, я понимаю, что телефон – это не роскошь, а средство общения, – грустно усмехнулся Слава. – Но, увы, с душевными порывами не справился. Знаешь, оказывается, это так интересно: камера, музыка, игры, SMS и MMS. Жаль, что в наше подростковое время не было таких игрушек.

– Дорогие игрушки требуют постоянного капиталовложения.

– Несомненно.

– А вот номер Стеллы я тебе не дам, извини, – прелюдия закончилась, пошла, как говорится, горячая вода.

– Все так серьезно?

– Да, – Борис покрутил в руках пустую чашку, собираясь с мыслями. – Орех, мы же с тобой взрослые люди, нам не к чему творить бурю в стакане. Ты все сам прекрасно понимаешь.

– Конечно. Априори, что у меня изначально шансы были минимальны.

– Вот и хорошо.

– И давай закроем эту тематику, – предложил Слава, хотя это далось ему с большим трудом. Он где-то в глубине души не смирился, но сейчас его положение больше напоминало барахтанье и отчаянье аутсайдера. Демонстрировать это не хотелось вовсе.

– Тогда нашей дружбе ничего не грозит?

– Нет, – просто пожал плечами. – Наверное, нет.

И это короткое слово «наверное» резануло по сердцу отточенным лезвием.

– Почему «наверное»? – губы вмиг пересохли.

– Если ты сам не погубишь ее своей ревностью.

– Ревностью?

– Пойми только одно: любому мужику будет трудно сдержать свои эмоции, находясь рядом с такой шикарной девчонкой. И я не исключение. Я могу и комплимент сказать, и цветы просто так подарить, одним словом – оказать знаки внимания.

– Понятно, – Борис как-то сник, даже обреченно голову опустил. Таким растерянным Славка его еще никогда не видел, даже усмехнулся горьковато.

– Только хочу сразу же расставить все точки: у меня будут только дружеские намерения. Я никогда не встану у тебя на пути. Я никогда не переступлю черту. Я никогда не предам тебя и в спину не ударю.

Лицо друга мгновенно просветлело.

– Спасибо! – тяжелый груз свалился с плеч. Он-то, как никто другой, знал, что Орех – человек слова, и если что сказал, так оно и будет, несмотря ни на что! – Знаешь, я решил пожить самостоятельно. Мне ведь от дяди квартира досталась. Сейчас там ремонт заканчивается. Вот я и решил устроить новоселье в эту субботу, в восемнадцать ноль-ноль. Не опаздывай.

– Самостоятельно?

– Ага.

– Ты устроился на работу?

– Ой, Орех, только не надо, – Борис засмеялся, ликвидируя остатки напряжения в воздухе. – Я же знаю, чего ты этим хочешь сказать. Конечно же, родители будут меня содержать. Так что пусть не самостоятельно, а отдельно. Ты-то, придешь?

– Суббота? Извини, не могу. Бабушке обещал приехать, помочь надо.

– Жаль.

– И потом: первое время мне лучше не встречаться со Стеллой. Пусть чувство мое остынет окончательно. Так будет правильно.

Борис был сражен таким благородством:

– Спасибо, друг.

– Поехали, иначе на лекции опоздаем, – широко улыбаясь, сказал Слава.

И только ему одному было ведомо, сколько мужества понадобилось, сколько нервных клеток сгорело, сколько душевных сил потрачено на то, чтобы принять такое решение.

Олег выиграл партию в теннис у своего охранника и был очень довольный своими действиями на корте. Он сидел в плетеном кресле, неспешно потягивал сок и любовался мелкой рябью на поверхности бассейна. Идиллию нарушил легкий перестук каблучков по брусчатке. Он безошибочно определил, что это Стелла.

– Поздравляю с уверенной и красивой победой, – она присела в соседнее кресло.

– Ты видела?

– Наблюдала с балкона. Сколько эйсов сегодня сделал?

– Пять! – Олег растянулся в довольной улыбке, но уже через мгновение она испарилась с его лица. Ох, не зря его любимая доченька пришла с поздравленьями. Хитростью и коварностью она на порядок превзошла его самого. Вот и завела разговор издалека, акцентируя на его любимое времяпровождение. Сама-то она не очень жаловала большой теннис. Торопить течение беседы он не спешил, было даже любопытно, как дальше поведет себя девочка, насколько профессионально в ней сидит дипломат.

– По-моему, охранник слишком слабый спарринг-партнер для тебя, – так, пошла лесть.

– На безрыбье и рак – рыба. Что делать-то? Теннис теперь не в моде, – Сладкомедов умело держал дистанцию, не давая ни малейшего повода для смены темы разговора. И видел, как дочь осторожно покусывала губы от отчаянья, что беседа не желает свернуть в нужное русло. Лихорадочно перебирала в уме продолжение диалога.