Владимир Невский - Майское безумие

– Но курс-то остается прежним. Здоровая нация! Все на стадионы!

– Что-то только я тебя не наблюдаю в этом потоке, – Олег улыбнулся, видя терзания дочери.

– Учеба отнимает много сил и времени.

– И как она?

– Нормально. Справляюсь, – неизбежное молчание все-таки наступило. – Папа. Мне надо сказать тебе что-то очень важное.

– Слушаю, – скрыл улыбку, потягивая сок из высокого бокала.

– У меня появился парень.

– Да неужели? – даже немного разочарованно протянул Олег. – И какой по счету?

– Ой, только прошу тебя: без иронии. Это на самом деле очень серьезно. Я влюбилась, по-настоящему.

– Интересно, – продолжил, однако, в том же духе Сладкомедов, хотя стал припоминать о больших переменах в поведении дочери. Особенно в последнее время. Она как-то повзрослела и поумнела. Но делать окончательные выводы он все-таки поостерегся.

– Вижу, что ты по-прежнему видишь во мне несмышленого и капризного ребенка. Мне не следовало заводить этого разговора. – Стелла встала, собираясь покинуть его.

– Подожди, – отец поймал дочь за руку и заметил колечко. – Что это?

А ведь он полностью контролировал все расходы и жены, и дочери. Да и теперь был уверен, что дочь не сама себе сделала столь недешевый подарок. И Стелла подтвердила догадки:

– Это Борис мне подарил.

– Обручальное?!

– Окончательного ответа я пока не сказала.

– А вот это ты правильно сделала, – обрадовался Олег. – Садись. Садись, садись. Расскажи-ка все батьке, кто он, что он? Кто его родители, чем занимаются?

– Вот этого я и боялась, – ответила Стелла, но в кресло вернулась.

– Что именно?

– Что ты попросишь на него полное досье.

– Девочка моя, что же в этом плохого? Я же должен знать, кто и что претендует на руку и сердце моей единственной дочери и наследницы.

– Он просто хороший человек, и все! Мне кажется, что это главное.

– Не спорю, – удивительно легко согласился отец, что не могло не встревожить.

– Он студент, учится на финансово-экономическом факультете. Про родителей ничего не скажу, потому что не знаю ничего. Кажется, что оба они работают в налоговой полиции. У Бориса своя квартира и машина.

– Да, недурно живут студенты. Жаль, конечно, что все это не он сам заработал.

– Не ёрничай, папа, я ведь тоже еще ни одного цента не заработала, а катаюсь сыром в масле.

– Ну-ну, – улыбнулся Олег.

– Так вот, я просто ставлю тебя в известность, что мы с Борисом решили пожить вместе.

– То есть? – Олег едва не выронил бокал из дорогого сорта хрусталя.

– Только не надо переигрывать. Ты все прекрасно понял. И это не шокирующая ситуация, сейчас так многие живут. А если у нас все хорошо будет складываться, тогда и распишемся. – Она решительно встала. Во всей ее позе читался вызов. Каприз, который не потерпит ни обсуждений, ни категорического запрета. Это больше всего и задело Сладкомедова.

– Хорошо, – легко согласился он, чем поверг дочь в крайнее удивление. Однако это длилось лишь короткое мгновение. – Только я перекрою тебе денежный поток.

Удар был нанесен мастерски, но Стелла уже «вошла в пике», а сил выйти из него не хватило:

– Обойдемся, – и, гордо держа симпатичную головку, пошла в дом.

Дом бабушки был закрыт изнутри. И это в светлое время суток?! Что-то было даже подозрительно. Слава забарабанил в дощатую дверь крыльца и, наконец-то, уловил тихие, крадущие шаги.

– Кто там? – раздался молодой, с большой примесью страха, девичий голос.

– Это я, Ярослав, внук, – представился Орех.

Послышался звук откинувшегося засова, и дверь распахнулась. На миг Ярик потерял дар речи. Сначала ему показалось, что он видит самого себя в подростковом возрасте. Понял, что такой эффект дало то, что на Вике были надеты его старые потертые, в порезах, джинсы и футболка с символикой футбольного клуба «Спартак. Москва». Каштановые волосы лежали на плечах, переливались в лучах ласкового солнца и излучали здоровый блеск. Глаза коньячного цвета в полном окружении пушистых ресниц теперь были живыми, теплыми, глубокими. Однако страх и осторожность плескались в них на самой поверхности.

– Привет.

– Привет, – Вика посторонилась, пропуская парня в сени, и тут же вновь торопливо накинула засов.

– А где бабуля? – не ко времени пришла крылатая фраза из советской комедии.

– В лес ушла.

– В лес? – удивился Слава. Они уже прошли в избу. Слава стал разбирать сумки с продуктами, рассовывая по шкафам и холодильнику.

– Баба Лиза говорит, что в лесу уже появились первые лечебные травки.

– Понятно.

– Она попросила накормить тебя щами и пирогами.

– Обед мне не помешает, – освободив сумки, Слава уселся за стол и стал наблюдать, как Вика не очень умело действовала ухватом, доставая из недр печки чугунок со щами.

– Сама-то обедала?

– Аппетита нет.

– Это не пойдет. Знаешь, я как-то не привык питаться в одиночестве. Придется тебе составить мне компанию. – Он вскочил и стал помогать девчонке, нарезал хлеб, достал сметану. – Давай из одной чашки, как в детстве? – и протянул ей ложку, широко улыбнулся. Вика ответила натянутой, какой-то вымученной улыбкой, но ложку взяла. Ели они неторопливо, щи были просто огненными. Потом наступила очередь чая с пирогами. Слава сознательно не интересовался ее здоровьем, боясь напомнить о той кошмарной ночи. Говорить о чем-то другом с совершенно незнакомым человеком было как-то проблематично. И потому они оба молчали, и каждый ждал возвращения бабушки как спасения от неловкой тишины. Первой такое напряжение не выдержала Вика:

– Я, наверное, должна поблагодарить тебя, – пряча взгляд, сказала она.

– Не обязательно. – Мимолетная мысль озарила его, и он протянул ей мобильный телефон. – Тебе, наверняка, надо позвонить. Родные беспокоятся.

– Спасибо, свой я потеряла, – она несмело посмотрела на него. Слава понял, что ей хотелось остаться одной.

– Пойду, баньку истоплю, – и он вышел во двор.

Не успел он натаскать воды и растопить печку, как из леса вернулась бабушка.

– Во! Молодец. Сам догадался или кто подсказал.

– Привет, бабуль, – он чмокнул ее в щечку, подхватил корзинку с травками и корешками. – Как она? – кивнул он на дом.

Бабушка тяжело вздохнула:

– Долго она еще будет просыпаться от собственных криков.

– Оно и понятно.

– А уж ненависть к мужикам может вообще никогда не пройти.

Они вошли в дом, и Слава убедился в правоте мудрой женщины. Если Вика наедине с ним была зажатой, скованной, напряженной, то, едва увидев бабушку, ее лицо просветлело. Стало совсем таким миленьким и симпатичным. Она бросилась хлопотать около плиты, разогревая щи и чай.

– Опять навез продуктов!? – проворчала бабка, заглянув в холодильник. – Зачем деньги на старуху тратишь?