Олег Герт - Десять вещей. Проза и стихи

Он легким жестом фокусника выхватил с ближайшего стеллажа огромные темные очки, в громоздкой оправе, и протянул их мне. Я нерешительно взял.

– Спасибо, но я… Мы… – пробормотал я, оглядываясь в сторону Лу, – Право, неудобно занимать ваше время.

Я терпеть не могу примерять и прицениваться в магазинах, где не имею намерения покупать. Но если уж Лу в магазине, раньше Лу мне всё равно магазин не покинуть – это уж проверено десятками магазинов. Да и хозяин так мило склонил голову, с ожидающей улыбкой, что я покорно повернулся к зеркалу и водрузил очки на нос.

Я и раньше ощущал, что в магазине прохладно, – но ледяная дрожь, прошедшая у меня по спине, совершенно никаким образом не вызывалась температурой воздуха. В горле у меня возник тяжёлый ком, который я никак не мог сглотнуть. Мне показалось, что высоченный до этого потолок опустился чуть ли не на голову мне, хотя я отчётливо понимал, что этого не может быть.

Я вспомнил всё, о чём едва забыл за время поездки: и просроченный кредит, из-за которого банк уже вовсю грозил мне судом, и предстоящее медицинское обследование отца, с его подозрением на опухоль, и подозрительную семью эмигрантов из Алжира, вселившуюся в квартиру ниже два месяца назад…

Повернувшись к хозяину, я вдруг явственно понял, насколько фальшива и неискренна его показная улыбка. Я вдруг увидел на тыльной стороне его кисти ранее не замеченную мною татуировку: что-то вроде паутины и полустёртых букв, от которой совершенно недвусмысленно веяло тяжёлым уголовным прошлым, – а может, даже и настоящим.

А потом я понял, что Лу убивают.

– Лу!! – заорал я неистовым голосом.

– Простите, сэр! – раздалось над самым моим ухом, и я понял, что хозяин Йозеф тем же самым своим цирковым жестом смахнул с моего лица очки.

– Чего? – раздалось с другой стороны, и я увидел, словно очнувшись ото сна, огромные недоуменные глазищи Лу.

Наваждение прошло.

– Что это было? – недоумённо спросил я.

– О, это совершенно новое поступление! Не правда ли, прекрасная пара? – по-прежнему доброжелательно осведомился Йозеф, крутя перед моим носом только что примеренными мною очками. Со стороны Лу послышалось то ли недовольное фырканье, то ли насмешливое хрюканье.

– Как вы это делаете? – спросил я, – Это фокус?

– Простите, сэр?..

– Я имею в виду… Я сейчас почувствовал… Когда надел эти очки… Впрочем, всё это ерунда, – подытожил я, видя его недоумённое выражение лица, – Спасибо, но мы, пожалуй, пойдём.

– Одну минутку! Только одну минутку, любезный сэр! Позвольте попросить вас примерить ещё и вот эту пару! У туристов много свободного времени: почему бы не провести его в гостеприимной лавке весёлого Йозефа, хозяин которой вам так рад? Только вот эту пару, прошу вас, сэр!

Он так и крутился передо мной, протягивая мне уже другую пару очков: круглых, в тонкой металлической оправе, весьма напоминающих те, которые носят слепцы.

– Нет, эти мне…

– Только примерьте, сэр! – горячо произнёс он.

Вздохнув, я взял у него из рук очки и аккуратно нацепил дужки на уши.

Очки выглядели тёмными: но надев, я понял, что все очертания окружающих предметов я вижу в них совершенно явственно. Вот только цвет окружающего мира куда-то пропал: всё вокруг сделалось серым, тусклым, бесцветным. Я взглянул на Йозефа, и поразился той бесконечной скорби, прямо-таки смертельной тоске, которая запечатлелась на его лице. Да и сам он выглядел каким-то жалким, больным, раздавленным; а витрина магазина за его спиной вдруг оказалось не просто слегка запылённой, какой выглядела с улицы, а откровенно грязной, с давнишней паутиной в левом верхнем углу и прожжённым подоконником. От окружающего мира на меня повеяло такой дикой тоской, что внезапно стало совершенно непонятно, как и для чего в этом мире вообще можно продолжать жить.

Впрочем, я уже начинал догадываться, в чём дело. Это становилось интересным.

Бережно сняв очки, я медленно сложил дужки и уставился на хозяина.

– Может, вы всё же объясните мне?… – сказал я.

На этот раз он уже не стал делать недоумённый вид. Он осклабился.

– Поверьте, сэр, я нарочно начал именно с этих двух пар, чтобы вам было проще оценить другие, – вкрадчиво проговорил он, – Не изволите ли примерить и эту пару? Всегда, знаете ли, полезен контраст: и в еде, и в людях, и во времяпровождении, хе-хе… Примерьте, сэр: когда ещё вам доведётся посетить лавку весёлого Йозефа! Хороший шопинг требует времени, тем более, что ваша… ваш… тоже весьма интересуется моим товаром.

– Да! – спохватился я, – Лу! Ты там примеряешь очки?!

– Ну да, – донеслось вальяжно-надменное, – А чего?

– Не извольте беспокоиться, сэр! – горячо зашептал мне почти в ухо хозяин, – Только для вас, лично для вас самый лучший товар и эксклюзивный выбор! Ничего такого для вашей… вашего… Там, в зале, самые обычные очки, просто очки – никаких специальных впечатлений! Впечатления – только для вас, сэр!

Я угрюмо посмотрел на него.

– Вы издеваетесь?

– Ничуть! – торжественно отвечал он, протягивая мне двумя руками, как орден на подушечке, очередную пару.

Я взял из его рук очки в ярко-розовой оправе, напоминающей причудливо раскинутые крылья волшебной бабочки, и повертел их в руках. Он утвердительно кивнул.

Я не спеша надел очки, уже предполагая, что именно увижу.

Солнце, до этого словно бы обходившее стороной и улицу, и магазинчик на ней, блеснуло ярким лучом прямо в витрину, – прозрачную, огромную, чисто вымытую, – разлетелось на десятки солнечных зайчиков на потолке и на стенах. Антикварный телефон, стоявший на стойке, вдруг мелодично зазвонил, – по-моему, «Ах, мой милый Августин», – и хозяин, выждав несколько мгновений, словно бы наслаждаясь мелодией, и даже слегка пританцовывая, снял трубку всё тем же своим элегантным жестом фокусника.

– Аллоу! – комично морщась, произнёс он, – Лавка весёлого Йозефа! Да, добрый день, мадам! Конечно, мадам! Ваш заказ уже пришёл, и знаете что?.. У нас для вас прекрасная новость! Отпускные цены снизились, так что нам удалось получить ваш заказ по цене ниже уплаченной вами! Разницу мы с удовольствием и радостью вернём вам, как только будем иметь честь видеть вас в нашем магазине! Или вы можете заказать доставку на дом, и посыльный будет у вас не позднее завтрашнего дня… Хорошо, мадам! Прекрасно! Ждём! Удачного дня и хорошего настроения!

Он повесил трубку и улыбнулся мне еще шире, нежели это казалось физически возможным, – а я вдруг понял, что стою сам с такой же улыбкой до ушей, обращённой в его сторону. Боже, как здорово, что мы сюда зашли, подумал я. Вот так бродишь по городу, смотришь достопримечательности, которыми кормят туристов, а лучшая и прекрасная жизнь, – она ведь всюду, она в каждом дворике, в каждой улочке, в любом магазинчике, в улыбке незнакомого человека! Как же мы не замечаем, сколь прекрасен мир вокруг? Сколько упускаем за своей постоянной беготнёй, суетой, стяжательством!… Мир – он уже целен, он уже прекрасен, а люди… Если вдуматься, то любой встреченный, вот хотя бы этот симпатичный старикан, – это целый мир, заслуживающий внимания, могущий дарить любовь и заслуживающий любви! Если бы мы только были внимательней друг к другу, впрочем…