Василий Юрьев - Нулевые. Затишье перед катастрофой

– Скорее к “Нашей Советской Родине”. Я очень уважаю Петра Сергеевича. Этот человек достиг глубочайшего понимания нашего народа и действительности. Если бы не его интеллигентность, то это был бы влиятельный и обеспеченный человек. Поэтому ты мне нужен в администрации. Назревают большие дела, а у нас жесточайший кадровый дефицит.

– Как ты вообще туда дорвался? – спросил Власов.

– Начинал я, так же как и ты. Вот только я со своей головой дружу и постепенно смог сблизиться с ребятами в погонах и войти в их схемы. А ты что? Вёл себя как подранок-аутист. Поэтому они тебя и отжали.

– Что сказать. Ты всегда был борзым. Но я привык жить не по лжи. Сам как-нибудь проживу без схем и структур. Я в тюрьму возвращаться не собираюсь, – сказал Власов.

– Так, давай оставим эти глупые инсинуации. Ты мне нужен для глобального проекта. Если мы пробьемся в Партию, у тебя снова будут деньги и влияние. Я уверен, что твоя тёлка будет очень рада московской атмосфере.

– И зачем это мне? У меня уже денег хватает, чтобы обеспечить себя и свою тёлку, которой у тебя никогда не будет.

– Ты опять мыслишь как тварь дрожащая. Власть и влияние, которое ты получишь, если мы вступим в Партию, помогут тебе заявить о своих правах. Отомстить Вершинину. Ты же хочешь отомстить? – ухмылка Петрова приобрела оскал.

– Возможно, – тихо сказал Михаил.

– Вот и отлично. Оформим тебя на анонимных началах. В канцелярию или в отдел кадров. Чтобы журналисты не пронюхали и прочие политолухи. Первые два месяца бумажки перекладывать будешь, потом попрошу, чтобы в отдел тебя взяли. Как приедешь, я тебя сразу со своей начальницей познакомлю. Она хорошенькая, но замужем.

– И чем придаться заниматься в итоге?

– Ничего сложного. Постепенно втянешься. Я тебе совет хочу дать напоследок, – Петров взглянул на часы. – Интеллигентность это очень вредное качество, Миша. Это как болезнь. Она разъедает тебя изнутри и превращает нормального человека в тряпку.

– Ленин выражался прямее, – пошутил Власов.

– Да. Ильич это понимал. Вот в чем дело, Миша. Чтобы выжить, необходимо противостоять болезни. Вытравлять из себя интеллигентность всеми силами. Тебе стоит этим заняться, а то тоже, в конце концов, окажешься в какой-нибудь газете типа “Свободный капитал”. И я не хочу унизить тебя и тем более твоего отца. Ох. Какой же это был ум. Какой ум.

После такой судьбоносной встречи Михаил захотел переговорить с Зайцевым касательно их дальнейших планов ну и попить пива. За кружечкой Михаил пересказал ему свой разговор с Петровым.

– Давай начнем всё с нуля в Москве, – предложил Власов. – Заодно отомстим этим говнорям.

– Я бы очень хотел так поступить, но нет. Мне Маринка скоро дочку родит.

– Ты же там когда-то хотел помочь России. Собираешься отсиживаться дома, пока русский народ гибнет пачками под пятой коррупционеров? – съехидничал Власов.

– Валить надо из этой страны, Миша. Здесь абсолютно невозможно жить.

– Пораженец. Получается, уже позабыл все свои идеалы и вовсю готовишь трактор?

– У меня будет дочка. Я не могу жить как раньше. Мы с женой уезжаем в Чехию. Если получиться открою там маленькое дело. Забей ты на эту чернуху. Бери Анку и давай с нами к чехам. Представляешь, какое там пиво? Не то, что мы тут с тобой пьем.

– Я остаюсь, – тихо сказал Власов. И не только ради возможности отомстить. Говорят что месть – удел слабого человека. А я никогда не считал себя сильной личностью. Дело в том, что я хочу увидеть изнанку нашей жизни. Узнать, что существует на самом деле.

– Удачи тебе в этом начинании. И забей лучше на Вершинина и его братию. Целее будешь. Я позвоню тебе, как устроюсь. Что я ещё хотел сказать тебе напоследок? Помнишь, ты как-то говорил, что жизнь исполнена глубоким трагизмом?

– Было дело.

– На меня что-то тоже хандра налетела в последнее время. Вот что, Миша. У нас тут простой человек никому не нужен. Все эти права человека – может они где-то, и существуют, но не здесь. А у нас укатать можно любого без суда и следствия. Вообще никому не нужны простые люди. Всем нужны профессионалы. Если ты профессионал, то сможешь устроиться в любом обществе. Даже в Африке.

– Иногда крах это всего лишь начало нового пути, – подумал Власов.

Анна была безумно рада возможности переехать в Москву. Так как Михаил смог обеспечить достойную старость своим родителям, квартиру в Питере он переписал на Георгину. Всё-таки будущая тёща. Она была до слёз тронута таким хорошим отношением к ней со стороны Михаила, но не смогла принять её. Власов думал, что виной этому был советский аскетизм.

Позже на кухне она завела разговор с Власовым. Предварительно пропустив стаканчик дешёвой водки.

– Ладно. Буду там за порядком следить, – начала она. – Но у меня какой порядок? Как Анька свалила к тебе, то тут постепенно тараканы завелись. Так она их отпугивала своим видом. Ты пельмени будешь с макаронами?

– Спасибо, нет.

Она сняла с плиты сковороду с едой, потом поставила её на стол вместе с бутылкой водки. После чего села за стол, пододвинула к себе сковороду и принялась потихоньку кушать. Вместо омерзения от лицезрения этой картины Власов почувствовал нахлынувший на него поток меланхолических воспоминаний из своей юности. Первые годы развала Союза, когда их семья питалась непонятно чем, а их дневной рацион как раз укладывался вот в такую же сковородку.

– Плохо. Ну, мне больше достанется. Я же чё тебя сюда позвала? Поделиться хочу. Ты же мужик умный. Я на пенсии, но недавно снова вернулась преподавать в институт Технико-Математической Физики имени Вернадского. Четыре раза в неделю лекции читаю. Работать некому, а мне там одно удовольствие находиться.

Георгина налила себе стакан, выпила и закусила пельменем.

– Хотя бы пить будет меньше, – подумал Власов.

– Мы там с профессурой организовали общество по спасению России. И создаём левую партию “Социально Справедливая Соборная Россия” ну или общественное объединение. Будем восстанавливать социализм.

– А чем вас капитализм не устраивает?

– Тем, что если мы в кратчайшие сроки не восстановим социализм, то всё население России просто сдохнет.

– Да? И почему, – с иронией промолвил Власов.

– Потому что у народа неоткуда взяться деньгам. Ты же Макрса читал? Первичный капитал добывается с поля. Мы высчитали, что у нас в стране ему просто неоткуда взяться. В России вообще в этом плане уникальная ситуация. Не хватает ни пахотного клина, ни фотоактивной радиации. Земля родит только рожь и перловку. Ну и картошечку. Не хватает витаминов, вследствие чего плодим нацию цинготников и потенциальных суицидников, которые в тридцать пять лет уже все импотенты пропитые. А для того чтобы вернуть России сельскохозяйственную обеспеченность необходимо восстановить единую систему народного хозяйства. Единый бюджет и Госплан. Иначе сдохнем все! Капитализм показал, что за эти гнойные годы с развала Союза мы упорно движемся к такой же ситуации, которая была в девятьсот семнадцатом году. И к две тысячи семнадцатому придём к ней.