Maxime - Шлюха

Отчим и сводная сестра днём ничем не выдавали интимной связи, хоть и проявляли щенячьи нежности по отношению друг к другу. Мама во всей этой ситуации оказалась крайней, рассуждал Ваня.

Он хотел рассказать кому-нибудь, поделиться переживаниями. Выбор пал на старшего брата.

Тимур был на год старше Ивана, сообщение об отчиме вызвало недоверие:

– Фигня какая-то.

– Не веришь?

– Да ладно. Может, тебе приснилось? Или показалось?

Они сидели в зале, «комнате для мальчиков», как шутила мама. После переезда Хомичей к Космылёвым пришлось потесниться.

– А презерватив? – надулся Ваня.

Тимур пожал плечами.

– Всё равно нужны доказательства, – сказал он, немного погодя, прищурившись.

– Зачем тебе доказательства? – Ваня переключал в этот момент каналы. Ничего интересного кроме футбола не показывали. Он вернулся к скучной игре.

– Ну, чтобы маме сказать, – Тимур, похоже, сам сомневался в правильности выбора.

– Думаешь, стоит? – Ваня оценивающе посмотрел на брата. Как он, готов разбить сердце матери?

Тимур вздохнул и нахмурился:

– Конечно, лучше не говорить.

– Но с другой стороны, если не сказать, тоже плохо.

– Чего?

– А ты бы сам хотел, чтобы тебя обманывали? – Ваня встретился глазами с Тимуром.

Тот хмыкнул, посидел, задумавшись, поглядывая в окно.

– Знаешь, лучше в нашем случае вообще не рассказывать маме, – сказал он наконец. – Поговорить с Катей. Может, она тогда перестанет спать с отцом.

– Тоже вариант, – Ваня улыбнулся. – Когда будем говорить?

– Да хоть сегодня!

– А давай!

– А давай!

Братья рассмеялись, хоть и напряжённо. Чувствуя поддержку друг друга, они испытали охотничий азарт.

«А если она ни в чём не виновата, если Ване всё приснилось?» – мелькнула мысль у Тимура. Обвинять человека без доказательств казалось непростительной, грубой ошибкой. Уже подходя к Катиной комнате, он пошёл на попятную, зашептал:

– Давай ты сам предъявишь ей обвинения? Я ведь не видел ничего.

– Чего, испугался? – Ваня смерил брата презрительным взглядом.

– Да не хочу я, чтобы она думала, что я тоже подслушивал. Давай ты мне потом расскажешь, как всё прошло? Я считаю, что нам нужны веские доказательства, – Тимур облизнул губы.

– Какие ещё доказательства? – шёпот стал слишком громким, и они вернулись в зал, перешли на голос.

– Какие, ну видео, например.

– Видео? И где я тебе видео ночью раздобуду?

– Ну не ночью, может они и днём этим занимаются.

– И что ты будешь целыми днями следить за ней?

– А что? – Тимур уставился на брата с хамоватой улыбкой.

Ваня улыбнулся в ответ. Действительно, подсматривать за Катей казалось заманчивой идеей.

– Ну не знаю, оборудование нужно специальное, – он задумался.

– Да какое там оборудование, – оживился Тимур. – Фотик зарядим на восемь часов, звук выключим и вперёд. Надо только спрятать понадёжнее.

Ваня с сомнением посмотрел на брата. План обретал реальные очертания.

В субботу они специально отправились с мамой на рынок, чтобы оставить отчима с сестрой одних в квартире. Они надеялись, что фотокамера, спрятанная в коробку из-под рассады, запечатлеет момент инцеста. Вечером, пока Катя крутилась на кухне, Тимур заскочил к ней в комнату, достал камеру и унёс с собой в зал. Ему хотелось первым исследовать материал. Ваня ушёл играть в футбол.

Тимур не сильно надеялся на успех. Достал карту памяти, заполненную под завязку, вставил в лэптоп. Долго сливались гигабайты видео. Пустого скорее всего, думал Тимур. Ведь Катя могла заниматься сексом с отцом в любой другой комнате.

Наконец, предусмотрительно выключив звук, он принялся проматывать запись. Поначалу на экране действительно не происходило ничего интересного. После завтрака Ваня улучил момент, включил камеру. Вот он уходит из комнаты, хмурится, изучая коробку из-под рассады. Вот проходит полчаса. Ничего нового, комната пуста. Наконец в дверях появляется Катя. Тимур запустил просмотр с этого места. Она, как обычно, идёт по комнате в своей домашней одежде – тёмно-синих полуспортивных штанах и пуловере. Неожиданно начинает раздеваться. У Тимура мурашки забегали по коже. Он никогда не видел Катю голой, хоть и представлял себе немного, какая она. Она стягивает пуловер, белоснежный бюстик удерживает грудки. В следующий момент на пол опадают спортивные штаны. Попа в белых трусиках мелькает на экране. Обычные белые трусики. Катя извлекает из сундучка, стоящего в углу, различные предметы гардероба, которые окончательно приводят Тимура в состояние боеготовности. Он и до этого чувствовал возбуждение, теперь же, когда Катя, не стесняясь, стягивает с себя нижнее бельё, меняет его на эротическое, его член задирается. Заложенный набок, он оттягивает резинку трусов.

Тимур почувствовал горячий прилив крови к голове, смотрел во все глаза на Катю, как она натягивает тёмные чулочки, чёрные стринги, поясок. Как разглаживает подвязки чулок на попе, выискивая оптимальную степень натяжения. Его рот невольно приоткрылся, когда на пороге комнаты появился Катин отец-здоровяк. Он был в махровом халате, радушный. Привлёк Катю к пузу и сразу поцеловал в губы. Она обвила плечи отца, скользнула руками под халат. Опускаясь поцелуями, она стояла боком к камере. У Тимура окончательно сорвало крышу, когда он увидел длинный толстый хер, торчащий между полами халата. Большая розовая мошонка колыхалась, оттянутая двумя овальными орехами. Катя точными движениями взялась за член, присосалась к бледно-фиолетовой головке, которая оплыла по стволу. Павел Валерьевич прикрыл глаза, он величаво дышал, вздымалась грудь. Его ладони легли на голову дочери, обхватили её. Лёгкими движениями таза он задвигался вперёд-назад. Катя вторила ему, хоть и опускалась неглубоко. Её пальчики с ярким алым маникюром растягивали отеческую мошонку, находили яйца. Видно было, как ей нравится играть с яичками.

Тимур, привыкший дрочить на порно, на секунду застопорился, но, не выдержав, достал член из штанов. Пока он так смотрел видео, мама с отчимом отдыхали в спальне, Катя читала книжечку, она редко заглядывала в зал. Тимур был предоставлен самому себе и зрелищу, которое разворачивалось на экране, поэтому, не стесняясь, принялся дрочить.

Павел Валерьевич скинул халат и поставил дочку лицом к креслу. Она повалилась на коленки, раздвинула бёдра под собой. Отчим быстро раскатал по стволу презерватив, стянул набок чёрную полоску стрингов и, не взирая на общественные запреты, вогнал колом торчащий хер в Катино выбритое влагалище, которое словно нежная мякоть устрицы разложилось навстречу внутренними губками. Павел Валерьевич драл дочь, не сдерживаясь. Как ломовой конь с яйцами, он сношал её мощно и уверенно. У Тимура от возбуждения голова шла кругом. Он дрочил так же резко и дико. Отчим сначала цеплялся толстыми ладонями за Катины бёдра. Её задница полностью скрывалась под растопыренными пальцами. Потом намотал Катины волосы на кулак и вцепился ей в плечи. Она откинула головку, повинуясь натяжению волос, выгнула спину. Она стала похожа на гимнастку с оттопыренной попкой. Так они становятся в конце выступления. В какой-то момент Тимур поймал взглядом Катины опьянённые глаза, закатившиеся. Она прикрывала веки и быстро водила язычком по губам. Её взгляд, направленный на отца, говорил о многом: о том, как ей хорошо, как она кайфует от каждого жёсткого проникновения.