Марк Гресь - Моя любовь

(Да ведь гулял уже Майданами один мессия. «Волал», что готов вскарабкаться на Крест. Только пошел не на Голгофу, а уселся в мягкое кресло прокуратора. Благо, хоть не слишком злобивым был.)

А десять лет спустя в мессии метят или безнадежные дураки, или Иуды, да такие, от которых не добьешься самоповешенья. Они тридцать сребреников с удовольствием возьмут да еще и под процент положат. (Хрен вам всем!!! Я не с вами. Я – вынужденный наблюдатель.)

Метро «Золотые ворота» – пересечение двух человеческих потоков. Вот кто-то крикнул: «Слава Украине!», с десяток голосов отзываются: «Героям слава!!!» И не обрушились потолочные своды, и не зажевали шестерни отчаянных сорвиголов… А значит, можно! И на втором пролете эскалатора уже сотни голосов извергают в жерло тоннеля пугающий меня и нескольких случайных попутчиков бандеровский лозунг.

Еду вверх молча. Пытаюсь угадать, насколько хватит этой показной смелости. (Янукович – дядька жесткий. Такой даже если по голове погладит – волосы поотпадают.)

Извергающийся из дверей станции людской поток не прерывается. Неужто сотня тысяч наберется? Набирается. И главное – среди тысяч идущих можно заметить тех, кто собрался «не хороводы водить». (Я ведь знаю, для чего наплечники под фуфайками и железные уголки в рукавах.)

01.12.2013. 11.10

– Андрюха, ты где?

01.12.2013. 11.10

– В «Шаленій мамі». Фюрер вимагає зйомку. Ти не можеш знайти камеру?

«Шалена мама» – кафе у парка Шевченко. А «фюрер» – Олег Валерьевич Ляшко. 1 декабря он вождь только для Андрюхи. За соседними столиками Линукс и Лорик из «Братства» Корчинского, Октан, Депутат и Прозапас из «Патриота Украины». Эти ребята сегодня с нами, но у них – свои лидеры.

Я – особняком. Судя по обрывкам разговоров и тлеющей тонкой сигарете, от компании только что отделились Лисица и еще одна рыжая девушка.

Заходит Олег. Со всеми здоровается. Он предельно возбужден. Садится, вскакивает, подбегает к стеклянной витрине, снова садится. Такого количества людей никто не ожидал. Простым сходняком это не закончится. Слушаю разговоры «патриотовцев» и «братчиков». Их друзья где-то здесь, в толпе, и они пришли не с пустыми руками.

Олег напитывается энергетикой толпы. Губы на глазах алеют, как у вампира. На щеках играет легкий румянец. Он уже давненько не был в деле.

В 1995-м, на похоронах патриарха Владимира, 23-летний журналист Олежка Ляшко умудрился взобраться на каштан и бросать каменьями в спецназ. То, как его стряхивали с дерева наряды милиции, вошло во все сводки мировых новостей. Потом были «Украина без Кучмы», следом – Майдан.

Сегодня у него день рождения. Сорок один год. Не до праздников. Сейчас ему уже сорок. Ох, как тесно в этом ресторанчике потенциальному Наполеону. Как мала его личная гвардия из семерых человек по сравнению с той стихией, что бушует за стеклянными витринами «Шаленої мами».

«ДАЙТЕ МНЕ ТОЧКУ ОПОРЫ, И Я ПЕРЕВЕРНУ МИР!!!»

А нет у вас точки опоры, Олег Валерьевич, и вряд ли хоть кто-то из здесь присутствующих (за исключением Андрюхи) всерьез верит в то, что она в ближайшее время появится… Не обессудьте. У вас нет ничего, кроме воли, таланта и висящего над самой макушкой огромного и тяжеленного дамоклова меча.

Наконец появляется Осман. В счастливые времена Османыч работал личным фотографом легендарного Гейдара Алиева, но случилась какая-то «мутная история», и он оказался в Украине. (Не лучшее время выбрал фотограф и не лучшего клиента. Хотя… Можно полжизни провести на паркете, в интимной близости от самых сильных мира сего, а потом обернешься назад – и вспомнить нечего.) Ни Осман, ни я, ни Олег – никто из нас еще не знает, что история отсчитывает последние часы размеренной жизни.

ПОЕХАЛИ!!!

Я никогда не видел в Киеве столько людей, даже в 2004-м, хотя в цифру «миллион» не верил и никогда не поверю. В Киеве нет ни одной площади, способной вместить такое число людей.

В далеком 1987-м рядовому Советской армии Гресю выпала честь участвовать в параде на Красной площади. Подготовка шла три месяца на Тушинском аэродроме, практически в центре Москвы. Там взлетные полосы расчерчивались на прямоугольники по пятьсот человек (так что я знаю, что такое визуально 5000, 10 000, 20 000).

По моим подсчетам, в парке собралось около двухсот тысяч, но народ все подходит и подходит.

Главная задача пиарщика Греся на 1 декабря – посредством фото и видео убедить страну в том, что Олег Ляшко и Андрей Лозовой – лидеры общественного мнения.

Нам удается взобраться на парапет. С метрового возвышения картина всенародного сбора выглядит еще более впечатляющей. Головы, головы, головы… Значительная часть этих голов поворачивается в нашу сторону. Узнают. Хорошо узнают. Замечательно… Многие спрашивают: «Де вила?» Ответ очевиден: «Вила напоготові!» Однако в личностном отношении к Олегу больше веселого любопытства, чем искренней заинтересованности. В нем не видят потенциального вождя.

Вдруг над толпой прошелестело: «Кличко…» Этому детине и парапета не нужно. Его голова в дурацкой кепочке с утиным козырьком, как бакен, высится над гладью людского моря. Олег перестает быть интересен массам. Тысячи глаз любуются великим спортсменом. Тот улыбается. Машет кому-то рукой. Потом делает серьезное лицо. В общем, не знает, как себя вести, а спрятаться не за кого.

В тени огромного боксера можно разглядеть еще и пушистенькую, как лист фиалки, плешь Яценюка, бесхитростно слепленный череп лидера «Свободы» – Тягнибока и сочные, как черешенки, губы Турчинова. Никто из них не тянет на мессию, ни даже на туземного царька. Но на 1 декабря 2013 года у оппозиции Януковичу нет других предводителей.

Олег делает вид, что не расстроился (хотя явно расстроен, видя, как сотни людей ломятся пожать руки этой четверке). Показалось, всё – сейчас те возглавят шествие, и цепная реакция зарождающегося бунта будет погашена сто раз пересказанными речами. Но вдруг неведомая сила сталкивает толпу с места. Сотни тысяч человек без какой-либо команды идут вперед. Кличко растерянно крутит головой. («Эй, куда? А мы?»)

Оппозиционная четверка явно готовилась быть вознесенной на ступени памятника Шевченко. И были заготовлены речи, и надеты теплые носки для долгого и гордого топтания на месте. (Наверняка в складках пальто Кличко спряталась певица Руслана, чтоб в нужный момент выскочить и сплясать что-нибудь дикое и гордое.) Но толпа, двинувшись с места, уже перестала интересоваться даже двухметровым супертяжем. Кто столкнул с места эту лавину? Новый мессия? Почему же не слышен его голос, почему среди частокола людских голов не разглядеть его апостолов? (Ответ можно получить лишь впереди колонны.)

Любопытство оказывается сильнее профессионального долга. Мы с Андрюхой, оставив Олега на попечение охраны, ускоренным шагом уходим в отрыв. Любопытство дополняется и совершенно практичными смыслами. У Прозапаса есть камера. Нужно зафиксировать Андрюху с его побитой физией в первых рядах (и, глядишь, Его Величество Ютюб, плюс нужные комменты превратят Лозового в топ-персонажа украинского сопротивления). А это может дать дополнительный шанс на выборах (до которых уже меньше двух недель). Приходится с шага перейти на бег.