Сергей Ходосевич - Краски года времен. Сборник поэзии и прозы

Василий улыбнулся, остановив своего железного коня возле желанной калитки парировал: Значит, старый это они тебя спасли, а не я, что доброе дело для деревни решил сделать…»

Толкнув ногой дверцу трактора дед решительно стоял на своем: «Молчал бы, Вася! Вот он сохатый, небось самочке своей не похваляется, что доброе дело для старого человека сделал и ее к этому привлек! Молчи! Молчи и не говори мне о добре своем! С каждого за чистку дороги ведь по червонцу дерешь! А они- безвозмездно, меня грели…

Но враз как то обмяк и замолк увидев свою жёнушку со скалкой в руке на крылечке.

«Ох, не говори мне, Вася об энтом, не надо! У них душа, у нас эмоции!» -воскликнул дед Егор и шагнул виниться навстречу суженной.

За его спиной затарахтел трактор и сквозь гул мотора, как голос с неба прозвучала ирония тракториста: Кайся, дедушка Егорушка!

«Не буду, Васенька! Не говори, не говори мне об этом! -расставив руки для обьятья жены выдавил полушепотом гуляка, но та подняла скалку и замахнулась на супруга с визгом: «Алкаш окаянный вернулся!

Не говори, Васенька! Звери нас человечнее! -заорал Егор и побежал на таран.

Как та лосиха с лосем, Васенька! Только у них рога, а у бабки скалка! -это последнее, что услушил Василий в момент штурма парадной двери. И он уже хотел тронуться с места, как из сеней дома послышался женский крик: Помогите! Фермер уже было выскочил из трактора, но услышал заливистый смех обоих стариков.

Вцепившись в руль Василий и сам расхохатался, вслед за обитателями. Утерев слезы от смеха Василий дал газа поехал очищать дорогу с другой стороны деревни.» Ах, и не скажу, не скажу, черт, старый! Но любовь то у людей поинтересней звериной будет» -бубнил он весело про себя до самого конца деревни. Прямо на его транспорт медленно шел хромающий с обломанными рогами огромный сохатый, видимо третий, что оказался лишним в поединке за любовь. Он не мычал, а неистово орал, прося человека о помощи…

«Вот и ты мне не говори про любовь! Помолчи, не говори мне никогда об этом! -извлекая из аптечки бинт и йод выпрыгнул из трактора фермер. Раненый в поединке лось остановился в ожидании…

«Что то вас, сегодня многовато, ребята! Эх, селяви! Сложновата у вас с этим, гляжу! -присвистнув пробубнил Василий, увидев глубокую рану на шее животного почти профессионально взявшись за дело. Животное стояло не шевелясь, гордо вскинув голову вверх. Вдалеке тихо. спал лес в зимних шубах. Малиновое солнце закрыли свинцовые тучи и вот должно было снова завьюжить. Эхом на снежных просторах воцарявшееся молчание нарушил угрожающий крик победителя, что продолжал покорять свою даму.

А в теплом доме дед Егор смакуя горячий чай с пирогами все никак не унимался, признаваясь в миллионный раз в любви своей бабке с коей прожил 54 года» Она, любовь то возрасту не помеха, ибо вечна! -словно читая торжественную речь по бумажке степенно говорил он.

А женушка смеялась и твердила: Ох и старый дурак! Никогда боле не говори мне об этом! По нам же уже небеса плачут!

Вокруг единственной многоэтажки возле парка собралось бесчисленное множество ротозеев. Местный участковый с двумя сотрудниками патрульно-постовой службы, ожидая команду спасателей, хотел разогнать толпу или отодвинуть куда нибудь подальше, да не тут то было… Ведь народу хлеба не надо- зрелище давай. А чем не зрелище симпатичная девица в открытом купальнике на крыше, что неистово истерит и желает покончить с жизнью, бросившись с высоты восемнадцатиэтажной башни, забаррикадировав единственный выход на крышу. Вон смотри ноги свесила! – заорал лысый дедок. Сейчас полетит!!! – поддержал его молодой широкоплечий парень и тут же завопила девица, что была с ним: Валера! Ты идиот! Не ужели тебе не жалко человека!

Эх, был бы человек! Самовлюбленная курица! Все равно ведь не прыгнет! – вмешалась в их разговор соседка этой самой красавицы на крыше.

И в этот самый момент уличные речи заглушила сирена пожарной машины, которая подьехала вплотную к дому. Наступая на работников правоохранительных. органов толпа постаралась как можно ближе продвинуться к спасателям, что стали выдвигать свою лестницу.

Глянь! – опять завопил лысый дед и показал рукой на окно лестничной клетки последнего этажа.

Пашка! Пашка не смей! – падая в обморок выдавила из себя соседка.

А молодой крепкий парень в джинсах и черной рубашке уже встал на подоконник и начал размахивать крепкой веревкой. Забросив один конец на металлическое кровельное ограждение крыши обычной шваброй он стал подтягивать конец веревки к себе. Показав большой палец руки, поднятый вверх, всем кто его лицезрел, молодой человек привязал веревку к батареи и начал восхождение наверх. Лихо упираясь кроссовками в стену руками он мастерски поднимал свое тело и в считанные секунды оказался возле заграждения. Уцепившись за него рукой он что то крикнул пожарным и подобно цирковому артисту оказался на самой крыше. Внизу раздались аплодисменты.

До девушки было метра три- четыре. Вцепившись руками за выступ она свесив ноги сидела на узком пространстве переступив кровельное ограждение, благодаря которому юноша смог забраться.

Подняв голову к небу что есть силы она заорала:" Ты кто такой! Не приближайся ко мне мразь! Я брошусь вниз! Брошусь!»

«Так ведь одной несподручно! Что жених? муж бросил?» – сделав несколько коротких шагов в ее сторону ответил на истерику смельчак- " С другой небось застукала! Бывает! От меня тоже сегодня жена ушла… Так что я твой брат по несчастью! Слух до меня дошел, что красивая девушка эффектно хочет расстаться с жизнью… Дай думаю я ей компанию составлю! Вместе то умирать не так страшно!

Еще несколько более смелых шагов и его рука легла на плечо девушки. От неожиданности та сильно дернулась и ее тело скользнуло с крыши. Но крепкая, сильная, по- настоящему мужская рука мертвой хваткой впилась в локоть самоубийцы.

«Все еще хочешь прыгнуть, детка! Ты только скажи, я отпущу твой изящный локоток» – издевательски сказал тот, в руке которого находилась жизнь девчонки

«Лифчик… лифчик! – шептала она, пытаясь упереться ногой в стену.

– Что! Что лифчик?

– Он расстегнулся!

– Ну и что?

– Стыдно!

Во дает! Стыдно! А полуголой на крыше быть не стыдно! Умирать в двадцать лет не стыдно!

В восемнадцать! – прошептала девица и потеряла сознание. Паренек наклонился и стал пытаться занять лежачее положение, цепляясь ногами за вертикальные перегородки. Получилось! Но как только его вторая рука схватила другую руку «мадам без лифчика», который улетел к зевакам внизу, с высоты казавшиеся муравьями, перегородка под правой ногой издала противный звук и звонко прогремев возле его головы полетела вниз к лифчику. Сам спаситель, сохраняя хладнокровие, не смотря на то, что его нога скользила по краешку крыши, попытался потянуть девушку наверх. Достаточной опоры не было и боясь самому соскользнуть вниз мужчина еще крепче вцепился в ее руки и замер в раздумье. На какое то время, пришедшая в себя девчонка взглянула снизу в его глаза и то ли прошептала, то ли промычала чуть слышно сухими губами: Не отпускай меня! Пожалуйста…