Геннадий Мурзин - Честь имеющие. Сборник очерков о правоприменителях

Это была настоящая победа. Как ею распорядился прокурор Калинин? Наилучшим, наиэффективнейшим образом.

Проявляя полное хладнокровие, Василий Валентинович делал свое делал. Делал, как надо, то есть по Закону. Продолжил, в частности, прокурорское расследование фактов разбазаривания государственного жилого фонда в Нижнем Тагиле.

Много нервов стоило ему это расследование. Известно, что одна из существенных функций тогдашнего прокурора – это надзор за полным и точным исполнением законов. Однако проверить, выявить какие-то нарушения – всего лишь, как считал Калинин, полдела. Важнее и ценнее другое – добиться устранения безобразий.

Как поступали и поступают многие прокуроры? А просто: провели проверку, составили надлежащий документ, то есть представление, направили должностному лицу, предложив принять соответствующие меры. Должностное лицо, получив «грозное» послание, прочтет, ухмыльнется и забросит в самый дальний ящик стола, чтобы глаз не мозолило. В лучшем случае, пришлет ответ-отписку: меры, мол, приняты, виновным указано, усилен контроль и так далее. Прокурор делает отметку, докладывает по начальству, мол, налицо действенность и эффективность прокурорской проверки. И волки сыты, и овцы целы – всем хорошо.

– Меня не понимают, – делился как-то со мной Калинин, – когда я возражаю против количественной оценки надзорной деятельности прокуратуры. Ну, зачем, спрашивается, проводить двадцать проверок, если не по одной из них нет реального результата? Может, хватит и пяти, но зато эффективных?

Трудно вас понять, Василий Валентинович! Столько человек «варится» в этом «котле», но по сию пору не освоил метод имитации кипучей деятельности, где главный итог – число родившихся бумаг за определенный промежуток времени.

Пример – материалы проверки исполнения жилищного законодательства на предприятиях Нижнетагильского отделения Свердловской железной дороги.

Но прежде одно пояснение. Ситуация с обеспечением железнодорожников жильем всегда была острой. Рабочие десятилетиями ждали (и ждут также сейчас) благоустроенную квартиру. Так что материалы проверки, проведенной прокуратурой, легли на благодатную, хорошо подготовленную почву. Общественность забурлила, закипели народные страсти. Еще бы! Мать троих детей, рядовая работница приходит всё к тому же печально знаменитому Шапошникову и чуть ли не на коленях взывает: « Помогите! Невмоготу с таким семейством дальше жить в крохотной коммуналке !» И что? Её провожают с ухмылочкой и словами: мол, зачем так много наделали детей-то, коли негде жить?»

А тут оказывается… Калинин установил: при заселении лишь одного дома на руки выдано до десятка незаконных ордеров. Надо ли говорить, что ордера получили свои люди, то есть «блатники», ну, никак не подпадающие под категорию «остро нуждающихся в улучшении жилищных условий»?

Калинин направляет представление. Он не просит « разработать мероприятия ». Его требование предельно простое: незаконно выданные ордера должны быть возвращены назад, а лица, незаконно вселившиеся, обязаны вернуться в свои прежние квартиры.

«Давить» начали со всех сторон. Калинин же уперся и стоит на своем. Он продолжает слать представление за представлением. Ему даже предлагают компромиссные варианты, понимая, что теперь, после заступления на второй пятилетний срок, с ним не так-то просто совладать. Отказывается. Нарушение закона должно быть устранено, устранено полностью.

Понимал ли Калинин, что нет возможности добиться чего-либо, когда кругом всеобщий саботаж?

– Я – реалист. И отчетливо представлял, что будет трудно, почти невозможно что-либо исправить, учитывая, что люди уже вселились в новые квартиры и у них на руках вполне законные документы – ордера. Но мне хотелось показать общественности, простым людям, что и прокурор, если очень постарается, может кое-что для них сделать.

И ведь сделал-таки! Не на все сто процентов, но на восемьдесят – точно. Сколько сил ушло? Пусть читатель сам определит на одном лишь конкретном примере.

В локомотивном депо Нижний Тагил работал машинистом некий Редозубов. Кавалер ордена Ленина, коммунист. Начальство его сильно уважало, а потому систематически сажало в президиумы и городских, и областных мероприятий. А как же! Представитель пролетариата.

Редозубов как-то узнает, что готовится к сдаче жилой дом. Идет к начальнику отделения Шапошникову. Там его встречают с распростертыми объятиями. Совсем не так, как мать троих детей и к тому же беспартийную. Редозубов требует, чтобы и ему выделили квартиру в новом доме. Ему идут навстречу. Ну, как не порадеть кавалеру ордена Ленина и коммунисту?

Редозубов получает ордер, вселяется в новую трехкомнатную квартиру. Хотя семья состоит лишь из него и его жены, то есть из двоих. Никак не укладывается в установленные нормативы. Ничего. Все можно сделать, когда человек нужный и удобный.

И урвал бы свой кусочек коммунист Редозубов от общественного пирога. Но, на его несчастье, вмешивается прокурор Калинин. Он считает, что нарушено жилищное законодательство, а потому Редозубов должен вернуться назад, в прежнюю двухкомнатную квартиру. Это предложение приходится не по душе Шапошникову. Он отказывается выполнять требование прокурора. Не в восторге от перспективы возвращения в старенькую квартиру и сам Редозубов. Он начинает обивать пороги партийных кабинетов, благо он, как знатный трудящийся области, везде вхож.

Партийная номенклатура говорит Калинину:

– Отступись. Не бродяга с улицы, а трудящийся человек.

– Не могу, – отвечает Калинин, – закон не позволяет. Редозубов никакой не « остронуждающийся в улучшении жилищных условий », а потому не может и не должен проживать в трехкомнатной квартире, ордер ему выдан с нарушением установленного законодательства.

Калинин понимает, что одними представлениями он ничего не добьется.

1 июня. Тагилстроевский районный суд Нижнего Тагила рассматривает иск прокурора о признании ордера, выданного Редозубову, незаконным. Суд в удовлетворении иска отказывает. Оно и понятно: в суде-то у Шапошникова также свои люди, то есть номенклатура.

2 августа. Прокурор Калинин вносит кассационный протест на решение Тагилстроевского районного суда. Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда рассматривает кассационный протест и признает его подлежащим удовлетворению. Решение суда, значит, отменено? Да, но это еще ничего не значит. Потому что дело возвращено на новое рассмотрение в тот же суд.

7 марта, но уже следующего года. Тагилстроевский районный суд повторно рассматривает протест прокурора. Вновь – отказ.