Егор Мымрин - Кло-Кло. Повесть

– Что тут происходит?! – закричал капитан в бешенстве.

Крик Петтери раздался снова, на этот раз он словно захлебнулся. Капитан бросился назад, заскочил к себе. Лейтенант лежал на полу – в его шее торчал клинок. Отсо узнал оружие: клинок был из его коллекции, которая висела на стене. Офицер вскинул голову – на стене действительно не было клинка. Парню было уже не помочь; тело ещё содрогалось в конвульсиях, а стеклянный взгляд «залип» в потолок. Вокруг шеи нарастала лужа крови.

Шорохи снова послышались в комнате. В этот раз волосы у капитана буквально встали дыбом, а какой-то животный страх раскатился по всему сознанию, ударив вместе с кровью в голову. Отсо нервно передёрнул затвор и стал целиться приблизительно туда, где слышал шорохи.

– Кто бы ты ни был, ты издохнешь! – заорал офицер и нажал на курок.

Раздался выстрел, затем ещё один и еще. Капитан стрелял по всем местам, где слышал шорохи, которые словно играли с ним, продолжая нарастать. Он сделал пять выстрелов и замер. В его голове возник образ девочки Насти, тянувшей к нему сегодня маленькую тряпичную куклу. Отсо обомлел: этот образ возник так чётко, что он невольно сосредоточился на нём и увидел предельно ясно.

– Чёртово проклятье! Маленькая ведьма! – заорал капитан, и звуки раскатились по комнате с новой силой. Он стал пятиться к лестнице, находившейся в конце коридора, где светила лампочка.

Солдаты уже подбежали к офицерскому дому, услышав выстрелы. Двое часовых заскочили на первый этаж с оружием в руках. Со стороны лестницы раздались выстрелы, затем послышался грохот. Отсо кубарем летел вниз каким-то неимоверным образом. Ещё секунда, какой-то немыслимый кувырок через голову – и он распластался на полу прямо у ног солдат, зажимая в руках пистолет. Капитан так и не выпустил его. Он уже не дышал. Солдаты неподвижно встали над ним буквально на секунду, окинув взглядами помещение.

– Оттащи его, я наверх! – заорал один из них и, передёрнув затвор, побежал по лестнице, на всякий случай пригибаясь.

Второй оттащил капитана в сторону и проверил пульс, приложив пальцы к его шее. Но пульса уже не было. Голова Отсо была как-то странно вывернута – похоже, бедолага свернул себе шею, пока летел с лестницы. В помещение забежали ещё несколько солдат из казармы на территории комендатуры с карабинами в руках.

– Туда! – указал солдат наверх, и все как один ринулись по лестнице.

Ещё пара минут возни – и все солдаты спустились вниз. Сержант командовал осмотреть всё вокруг дома, но и через полчаса никого на территории поймать не удалось – посторонних никто не видел. Следы загадочных убийц двух офицеров так и не были найдены ни ночью, ни на следующий день. Тела Отсо и Петтери отнесли в лазарет, где уже на следующий день их осмотрели врач и полковник из Петрозаводска. В заключении решили всё списать на партизан и вражеских лазутчиков. Истинного виновника смерти двух финских офицеров в июле 1942 года найти так и не удалось.

Лето в этом году выдалось жарким. В городе Н. стояла знойная, душная погода, не характерная для Северо-Запада России. Обычно такая жара больше подходила для южных широт, но сейчас на дворе конец двадцатого века и все только и твердят, что о глобальном потеплении и конце света. Любимая тематика! Все так и живут в ожидании всё бóльших и бóльших потрясений, обступающих людей со всех сторон. Смутное время, когда всё старое и советское не до конца растворилось, а новое, «современное», ещё не устоялось. Для старшего поколения время страшное и даже трагичное, поскольку тяжелее всего принимать правильные решения во времена больших перемен. Но для тех, кто решения в полной мере не принимает, время было необычное и даже «волшебное». Детские и юношеские умы так быстро впитывают всё новое, не сортируя и порой не осознавая, зачем им всё это и почему так происходит. Оно просто происходило – весь этот пёстрый калейдоскоп заграничной моды, сотканный из фастфуда, голливудских боевиков, красивых журналов, дорогих иномарок и, конечно же, денег, без которых теперь в нашей жизни не обходилось ничего.

Саше Землякову было десять, и он скучал у окна в своей новой комнате, в своей «новой» квартире, в которую он переехал с родителями из Кемерова. На подоконнике было светло и уютно. Мальчик рассматривал свою коллекцию наклеек, бережно собранную им почти за два года. Он делал это не потому, что хотел так сильно пересчитать и пересмотреть все выученные давным-давно наизусть вкладыши от жвачек, а просто потому, что делал это всякий раз, когда становилось скучно. Как сейчас. Родители ещё не распаковали все вещи и были заняты этим трепетным процессом, а сына, естественно, к этому делу не подпускали. Свой немногочисленный «скарб» он уже выложил в своей новой полупустой комнате, а взрослые вещи – дело родителей. Сашке было скучно, и он решил прогуляться. Надоело рассматривать двор в деталях – захотелось по нему побродить. Мать, естественно, попросила не уходить далеко от подъезда и уж тем более со двора. И хотя они были не из маленького города, а город Н., по словам мамы, был немногим меньше их родного Кемерова, по новым районам одному лучше всё же не гулять. Но все эти мамины нотации были для мальчика слишком утомительными, и он постарался поскорее скрыться от них, едва надев спортивную «мастерку» и штаны к ней. Хотя на улице достаточно было футболки и шорт, мама усмотрела тучи на небе и «похолодание». Саше ничего не оставалось, как согласиться.

– Пусть идёт погуляет – на улице погода отличная, чего ему дома париться! – пробурчал отец, перетаскивая коробки с вещами.

– Город новый, я должна ему всё сказать, – отвечала мать.

– Мам, я всё знаю, – протянул Саша.

– Но всё-таки нужно… – продолжала мама. – Ты всё понял?

– Да, я всё понял, мама.

– Хорошо, иди, но не долго. К пяти приходи кушать! – Она показала на часы, на которых было что-то около двенадцати.

– Хорошо! – донеслось со стороны Сашки, и он буквально помчался по лестнице прочь из душной «хрущёвки».

На улице его ждали солнце и свежий ветер. Двор был стандартным для большинства дворов постсоветского пространства. Вокруг – пятиэтажки, посреди двора – детская площадка со старыми поржавевшими горками и металлическими столами, за которыми обычно сидели «старшие» и играли в карты или домино, а по вечерам устраивались «банкеты» с игрой на гитаре. Немногочисленные машины, среди которых ещё более немногочисленные иномарки некоторых «баловней судьбы» в обнищавшей стране. Деревья и кустарники были уже достаточно большими, из-за чего всё пространство напоминало лес. Саше вспомнился их двор с такими же «зарослями», в которых так весело было играть в прятки… а ещё там очень часто находили спящих «старших», которые по каким-то причинам после шумных застолий не смогли добраться до дома.