Владимир Вечфинский - Такая короткая длинная жизнь

Мы стали встречаться. На первом свидании мы смотрели шпионский фильм «Мертвый сезон». Я попытался купить билеты, но они были распроданы. Я запаниковал. Выручил отец. Он достал билеты на маленький балкон, который мы никогда не замечали. Как я сейчас понимаю, этот балкончик предназначался не для всех. Несколько недель мы расставались после свидания за пару кварталов от её дома. Тогда улица, на которой она жила, да и все дома района были деревянными. Заводила пацанов ее улицы не допускал меня к ее дому. Потом мне все это надоело, я заявил, что все равно буду ходить к Ире, чтобы они не делали. Короче, мне дали «допуск» и больше не приставали.

Был февраль, некоторое время я тайно мечтал, что летом я спасу Иру на Волге и поцелую ее. Это было старое время, и я рос в театре, в окружении романтических спектаклей. Но все оказалось проще и, не скрою, лучше. На одном свидании Ира попросила ее поцеловать. Я робко «чмокнул» ее в щечку.

Я до сих пор помню этот первый поцелуй…

Вот так мы и живем, зная друг друга скоро уже скоро 50 лет, иногда хорошо, иногда со скандалами. Разные, но неразрывные.

Летом театр выезжал на гастроли по городам европейской части России. После девятого класса, в 1969 году мы были во Владимире. Чтобы я не болтался просто так, родители определили меня на должность электрика осветителя. На некоторых выездных спектаклях в пионерлагеря владимирской области я один выполнял обязанности электрика. До сих пор помню лозунг при въезде в один из пионерлагерей: «Пионер! Люби Родину, мать твою!».

В дальнейшем, в путешествиях по стране я видел много разнообразных лозунгов. Но самый интересный был над проходной кирпичного завода: «Встретим коммунизм хорошим кирпичом!». Когда мы были в одной экспедиции, то, подъезжая к реке Кубань, уже издалека видели гигантские буквы, заслонявшие Кубанскую ГЭС: «Течет вода Кубань реки, куда велят большевики!». А этот всем известный лозунг, который выкладывался белыми камнями вдоль следования поездов: «Слава КПСС!». У многих возникал вопрос: «Славу Метревели знаю (был такой футболист), а кто такой Слава Кпсс?».

В то время не было компьютеров и прочей навороченной аппаратуры, и от электриков драмтеатра многое зависело для правильного и многоцветного освещения сцены. Тогда мы слышали о Битлах, но достать их песни было практически невозможно, особенно на периферии. Тем не менее «радист» нашего театра сумел их найти. На заработанные мной на гастролях деньги я купил новый магнитофон. Радист не мог вынести из театра аппаратуру, поэтому воспользовался для записи Битлов моим магнитофоном. Он записал на самую большую тогда магнитофонную бобину (350 м) песни Битлов. Причем это были (совсем невероятно!) чистейшие по звуку записи.

А я все ждал писем от Иры. Влюблен был по самые уши. Когда пришло от нее первое письмо, в конце которого стояло невинное «Целую», пару дней ходил с идиотской улыбкой, а родители спрашивали: «Что с тобой».

В дальнейшем записи Битлов мы с друзьями использовали на новогоднем празднике. Решили придумать номер в новогоднем школьном карнавале. В театре я раздобыл парики, электрогитары и прочий «иностранный антураж». Главный художник театра нарисовал эмблему вокально-инструментального ансамбля «Joke» (шутка): лохматая улыбающаяся физиономия, а под ней скрещенные электрогитары. Поскольку в те давние годы советские школьники не столичных школ плохо знали английский и вообще что-то иноземное, поэтому весь этот антураж отлично смотрелся. Эмблемы закрывали динамики, закрепленные на уровне рта с обратной стороны широких ремней гитар. Динамики соединялись с магнитофоном. Учительница английского языка (только она была посвящена в нашу затею) объявила, что из-за плохой погоды самолет с зарубежной вокальной группы, следующей на гастроли в Индию (почему в Индию? Да по приколу), приземлился на нашем аэродроме, и школьная администрация уговорила известных певцов выступить в нашей школе. (В то время мы все были очень наивные и не понимали, что это полный бред).

Первая песня была «Любовь не купишь». Артикуляцию губ мы отрабатывали на домашних репетициях. Но в конце второй песни магнитофон «зажевал» пленку и нам пришлось открыться. Но веселье получилось отличным. Спустя много лет я удивился, что нас не наказали ни комсомольская, ни партийная организации.

И еще не раз записи Битлов помогали мне сдавать марксистко-ленинские предметы. Я подсоединил магнитофон к динамику телевизора и слушал речи Брежнева и остальных ораторов съездов КПСС под хорошую музыку. За экзамены по этим предметам я обычно получал стабильную «четверку».

Последний школьный Новый Год я, Ирина и приятель из нашего класса встречали на Украине. До Москвы мы ехали вместе, дальше Ира уехала в Луганск к родственникам, а я в Киев. Я ехал к тете Ире, а Игорь к знакомым ребятам. В Киеве я бывал не раз. Однажды я даже почти весь сентябрь учился в киевской школе. Меня только освободили от изучения украинского языка. Правда, в Киеве почти никогда (до нынешнего бардака на Украине) я не слышал украинской «мовы». Добавлю, в конце прошлого столетия я в очередной раз проезжал в Братиславу (Словакия) через Киев. Такой маршрут был вынужденным. Прямой поезд Москва – Братислава проходил через Чехию. В Чехии ввели визы, а в Словакии еще не успели. Визу мне брать было поздно, а срок начала международной конференции по геофизике подходил. Была середина июня. В Москве было холодновато (северный циклон). В Киев поезд приходил где-то в 6 утра. После московского холода в столице Украины стояла жара. Поезд Киев – Братислава отходил поздно вечером. Так что я почти сутки бродил по Киеву и не разу не столкнулся с киевлянами, которые говорили на «мове». Разговор всегда велся на обычном русском. Интересная деталь: я очень много ездил в разных поездах по СССР, но никогда до этой поездки не сталкивался с полчищами тараканов в вагонах. На морских судах тараканы бывали, но чтобы в поезде из одной столицы в другую! Не сталкивался.

Бессонная ночь, таможня, визжащие от тараканов женщины… Короче, спать хотелось неимоверно. На таможне я предъявил российский паспорт. Почему-то не хотел показывать загранпаспорт. Позвонил старому по школе приятелю, он русский, но работал в Киеве по продвижению комплектации деталей от нашего завода. Но он был в командировке. Я добрел до Крещатика. В восемь утра стали открываться кинотеатры. Забрел в ближайший, в зале был один. Поспать, мешал только фильм: когда я, всхрапывая, просыпался, то на экране кто-то кого-то бил. В общем, обычная голливудская фигня. Потом перешел в другой кинотеатр, там уже народ был. Но на экране опять кого-то лупцевали, так что мне хуже спалось. Но все же за пару фильмов мне удалось слегка выспаться. И вот Владимирская горка, Днепр, искупаться бы. Но… Деньги, документы, материалы докладов и прочее в сумке. Доверять Киевским ментам я уже тогда не рисковал. Зашел в Киево-Печерскую лавру. Рубли на гривны я поменял еще в Москве на Киевском Вокзале. К вечеру в столице Украины вступил запрет на обмен рублей на гривны. Пришлось поменять пару долларов.