Галина Соколова-Оттыгашева - Моя жизнь. Моя исповедь

После девятого класса я устроилась работать на стройку. Строить стали больше, так как в Егорьевск, для работы по добыче золота на драге приезжало много специалистов. Население увеличивалось. Приезжали учителя и врачи. Дома для них были уже построены. Мы занимались отделочными работами: конопатили стены, обивали их дранкой, месили глину с соломой, а солому нужно было нарезать, в то время цемента не было. В глину клали измельченную солому.

Проработала я два месяца. Меня провели по высшему разряду. Деньги получил отец. Я заработала больше, чем получал отец.

Начались покосы. Себе мы сено заготовили и тоже приглашали соседей. Нужно было отрабатывать тем, кто помогал нам на строительстве дома. Первым обратился сосед Василий Воробьев. Вместо одного взрослого мама отправила Раю, Валю и меня. Бригаду Василий собрал большую. Нужно было косить, пока стояла хорошая погода, а потом траву высушить и сложить в стога. Я косила, идя за хозяином, он шел первый прокос, я – второй. После каждого прокошенного ряда я должна была поточить литовку себе, Рае и Вале. Василий меня похваливал, а я старалась. Через несколько часов литовки стали тупиться, а мы уже уставали. Единственным стимулом для работы было предвкушение скорейшего обеда. А на обед брали все самое лучшее, вкусное, что бы людям понравилось, тогда к этому хозяину они могут прийти еще работать. Когда в очередной раз точила литовку, поранила палец. Побежала кровь. Я сняла с головы белый платок. Мы на работу одевались чистенько: наглаженные сарафанчики или платьица, белые косыночки. Платок мой быстро пропитался кровью, я стала отставать и больше не могла точить литовки. Еще чуть-чуть и будет обед. Василий заметил мое отставание, а когда увидел обмотанную руку с окровавленным платком, строго сказал:

– Срочно иди домой. Еще получишь заражение.

Как мне не хотелось уходить. Я очень хотела есть. До дома было километра три-четыре. Но все-таки пошла.

Когда я спускалась с горки, по холмистой местности, меня увидела мама, пошла мне на встречу. Увидев мой окровавленный платок, сказала:

– Ты это специально порезалась, чтобы не работать.

Заговорила мне кровь, замотала руку оторванным от своего платка лоскутком. Сказала:

– Пошли.

Когда мы вернулись на поле, все уже пообедали и отдыхали на скошенной траве. Мама, взяла литовку, мы начали с ней косить, наверстать то, что я не успела когда ушла домой. Вторую половину дня я работала голодной. На большом пальце моей руки так и остался шрам от пореза косой.

Лето заканчивалось. Начались дожди, грозы. А грозы у нас были страшными. Молнии одна за другой сверкали до самой земли. Часто видна была шаровая молния, и много людей погибало от нее. От гроз и молний случались пожары. От раскатов грома тряслась земля. В своей жизни я боялась больше всего змей, молний, отца и брата Виталия.

Было дождливое утро. В этот день подошла наша очередь пасти скот. Маме было жаль будить младших сестричек. Она разбудила меня:

– Галина, попаси сегодня скота часов до десяти, потом тебя сменят девчонки.

Подала мне бич (кнут) и сеточку с продуктами. Я знала, если мама дала продукты, значит, пасти я буду целый день. Когда мы были еще детьми, нам было интересно даже в дождь пасти скот, потому что в такие дни скот не бегал, а стоял или лежал под деревьями. А когда мне уже семнадцать – стало пасти уже стыдно, вдруг меня увидят мои одноклассники. Я пыталась уговорить маму:

– Мама, дай мне любую работу. Только не посылай меня на пастбище.

Если мама сказала, менять свое решение она уже не будет. Шел сильный дождь. Я взяла сеточку с продуктами и плача пошла. Пасли мы скот по два хозяина в паре. Когда я пришла на поле, была вся мокрая, сапоги были полны воды. Ко мне подошла тетя Маруся, она была в плаще. Во время дождя скот всегда стоял под деревьями.

– Иди домой, ты вся промокла, – сказала она, – Сегодня мы пропасем с сыном, а потом вы отработаете за нас.

– Нет, – сказала я, – останусь и буду пасти.– знала, что маме это не понравится, я буду опять виновата. Так оно и случилось.

Тетя Маруся силой отправила меня домой. Когда я вернулась, отец уже шел на работу к восьми часам. Увидев меня, мама рассердилась за мое неповиновение. Она не стала слушать мое оправдание.

– Отец, поучи ее.

Он вернулся, взял плеть с узелком на конце, опоясал меня раза три и ушел на работу. Мама ушла по делам. Я залезла на чердак нашего старого дома, плакала от обиды. Мне не хотелось жить, хотелось повеситься, но гнала эту мысль от себя. Вдруг слышу, кричит тетя Маруся:

– Даниловна, что ж ты в такой дождь отправила свою дочь. Я её отправила назад домой. Когда-нибудь вы отработаете за нас.

Я ждала, что мама подойдет ко мне и скажет: «Прости доченька». Но этого не случилось. Я поела ягоды, которые сушились на чердаке и ушла из дома. Этого никто не заметил. Я бродила по холмам. Дождь прекратился, одежда на мне высохла. Но желание умереть меня не покидало. Но как это сделать, не понимала. Села на пенёк и думала: «Вот я умру, а они меня найдут, будут плакать». От таких мыслей мне стало не по себе: «Сколько горя я принесу своей маме». Обида на нее прошла, но домой идти не хотелось. Вдруг я услышала детские голоса, меня искали мои сестры. Мы обнялись. Они радовались, что нашли меня.

– Галя, идем домой. Нас мама послала тебя искать.

Придя домой, я заметила, что мама и отец сделали вид, что ничего не произошло.

Закончились полевые работы, выкопали картошку. Появилось время, для отделочных работ дома. У всех было желание перейти в новый дом еще до занятий в школе. Работала вся семья, все старались. Родители снова пригласили для помощи соседей.

И вот наш дом готов для приема жильцов. Комнату, где будем жить мы дети, оформляли Рая, Валя и я, очень старались. Кровати заправили красиво с вывязанными прошвами, на пуховые подушки были надеты наволочки с тонкой вышивкой и вывязанными крючком вставками. Стены, столы и кровати были украшены нашими вышитыми изделиями. Вышивала больше Рая, а я вязала крючком. В доме было чисто и уютно. Большие светлые окна, на подоконниках стояли цветущие комнатные растения. Электричество было проведено в каждую комнату. К нам заглядывали соседи посмотреть, как мы устроились в новом доме, приходили учителя. Всем очень нравилось, слышны были похвалы и одобрения.

Начались занятия в школе. Мы много и добросовестно занимались и выполняли все домашние дела, которые не уменьшались. С Людой Барышевой мы часами сидели за учебниками и книгами. А вечерами, провожая друг друга, рассказывали прочитанные произведения для лучшего запоминания. Вопросами контролировали свои знания. Нашей дружбе, казалось, не будет конца.