Мария Козимирова - Следы. Рассказы

1947 г

ВОРОВКА

Писатель из меня, конечно, никакой, честно говоря… но, что-то вот зудит настойчиво внутри и руки чешутся. Тем более клавиатура под рукой, с буквами… Ну, как не воспользоваться? И внутри голос: «Ладно, не ломайся… Хочется ведь писать!» Это, как доза для наркомана. Тем более, я не фантаст, придумывать ничего не надо. Легче пареной репы! Да и не роман пишу с душещипательной историей! А, в принципе-то, история хоть, и не большенькая, но очень даже душещипательная! Ну, это уж как кому покажется. Её можно смело начинать читать, не заглядывая с нетерпением, в конец, написанного!!! Есть, есть такой грех, у некоторых торопыг, да ещё у тех, кто думает, что он лучше всех пишет! Случилось это не так давно, но и не вчера, а во время Великой Отечественной войны! Да и после войны мало что изменилось!.. Пока наши отцы добывали изо всех сил победу, мы, ихние детки, тоже, сложа руки, не сидели, а добывали кто, что мог! Как сейчас выражаются сильно грамотные, люди… был «позитив» в нашей жизни… Да ещё какой!!!

К примеру, когда Надюхе было лет десять-двенадцать, мамка ейная, что работала на хайтинском фарфоровом заводе, украла из своего цеха, с десяток ламповых стёкол. Да и не впервой!.. Жить как-то надо. Сама-то, ладно – детей трое! Вот тебе и позитив. Надежда на приобретение чего-нибудь съестного. Слова «дефицит» не знали, а знали, что ничего нет! А ламповое стекло тоже навалом не лежало. Можно продать «дефицит» и купить кусок хлеба! Чем не позитив? Цельную булку не дадут, это и козе понятно. Кто же сразу, десять стёкол возьмёт? Вот, и приходилось, по одному, да с опаской… Ведь, и спросить запросто могут где, мол, гражданочка, стёкла взяли? Гражданочка, то есть Надюха, от рождения Надежда Иннокентьевна, из Хайты приехала на иркутский базар, торговать крадеными стёклами. Страшно? Конечно, ещё как страшно! Хоть и не сама, а мамка приносила стёкла в тихушку. Но, голод сильнее страха, это факт. Вытащила Надюха одно стекло из наволочки… чё-то никто не торопиться покупать, видно, потому что скоро лето, дни длиннее. Не такая нужда в освещении. Брали-то стёкла к лампам, всё больше деревенские, и с осени. Стоит, девчонка, торгует… Маленькая росточком, а худющая… прям, как досточка. Глазёнки чёрные, живые, так и зыркают на деревенский товар… Подходят к ней два молодца, справно одетые: – Ну, чё, сестрёнка, плохо товар идёт? Отвечает бойко. Вроде бы и не боится, а у самой поджилки трясутся… А один смеётся:

– Давай… мы все сразу купим… только за деньгами, вместе съездим! – А, хлеб у вас есть? Мне бы хлебом… – Да не дрейфь… хлеба у нас полно, не обидим… Как исстари говорится: «жадность фраера губит». А что с такого «фраера» взять? – голодная, глупая девчонка!!! Даже в голову ничего плохого не пришло. Ну, и не пошли, а не хухры-мухры – поехали…! Сроду Надюха не садилась в машину, хотя такую видела. Чай, не в деревне жила, а в посёлке. Конечно, не надо бы девочке с двумя этими мужиками садиться, надо бы о себе подумать!.. Дак уж больно искус был велик! О хлебе ведь все мысли, и желания! Кто это о себе-то мог думать? Как-то даже стыдно, о себе… Ведь дома трое!

Мамка, Петька, и Кешка маленький. Он родился после того, как папку на войну взяли, сразу через месяц. Папка чё-то радовался, как дурачок! Хотя на родителя грех было так думать, но Надюха думала. Оно, может, и радость, да только не ей. Ей и Петьки хватало. Вечно он попадал, куда не попадя, орал. А Надюхе – взбучка! Дак с Петькой можно хоть на улицу сгонять, поиграть с подружками, с этим Кешенькой куда? – Ууу… черти бы тебя взяли! Но, что есть, то есть! Не объедешь, не обойдёшь… Жизнь! В таких-то, горестных раздумьях о братьях своих меньших, Надюшка и оказалась в чужом доме. Где-то на окраине Иркутска. В таких гостях не доводилось ей бывать! А если по правде, так вообще ни в каких гостях она и не бывала. Чё-то не приглашали, видно, личиком не вышла!

После сытного угощения, сидела на лавке у тёплой печки, ждала расчёту. Слышала голоса мужиков и женский, тоненький… О чём шла речь? Не её дело, только вот уж темняться стало, а ей же на «передачу». Так электричка раньше звалась. Чё-то, вроде не ладно… Пискнула, дескать, домой ей пора… Но, опять же, пока ничё худого. Женщина молодая, красивая булку хлеба вынесла, в наволочку завернула. Надюха рада, готова ещё ждать! Наконец, вышли, сели в машину. Куда-то ехали, не очень долго? Вышли все. Где, не понятно? Девочке объяснили, куда надо пролезть и что сделать. Не дурочка, всё поняла, протиснулась, не то в щель, не то в дыру, там пробралась, открыла чё надо и тем же ходом обратно… И всё? Делов-то! Один мужик за рулём… сидят, молчат. Главное, булка хлеба рядом! Вскоре и те появились, парочка. Не пустые. Надюхе дела нет. Мало ли у кого, какие дела… Быстро на вокзал!.. А передача давно ушла. Теперь до утра ждать. Сунув в руки девчонки наволочку с содержимым, эти добрые люди быстро удалились в неизвестном направлении! Сама Надюха так расказывала: – Сижу на лавке, на вокзале, людей не много. Можно прилечь, подремать, да свербит в одном месте – хочется посмотреть, чё там? Ведь денег обещали. Да и ладно, и Бог с ними, с деньгами… и без денег хорошо! Хлеба, вон целая булка! Но в наволочку что-то ещё положили, тяжелее стало. Правда, не велели никому показывать! А как утерпеть? Все спят кругом, кто увидит? Да и хлебца бы укусить… с краешку… Открываю наволочку… а там… Батюшки, пачки!.. Деньги!!! Я обомлела… потом обрадовалась… сдуру, давай считать, разложила на коленях! Мозгов-то нет… Вот и пришло время спросить: – Уважаемая гражданочка Надюха, … и где это вы столько денежек взяли?.. Спросили!.. Десять лет дали сроку! За воровство! Пришлось рассказывать всё. И откуда хлеб, и откуда деньги. Пять лет – на «малолетке», и пять лет на Магадане!!! За крупное хищение государственных средств из гос. банка, города Иркутска. Так с кличкой «воровка» и жила десять лет. Сколь там этих, проклятых денег было до сих пор, не знаю! Сидим у дома на лавочке, две беременные женщины соседки. Рассказываем друг дружке про свою жизнь. Врать и придумывать, резону нет. Да и хуже не придумаешь! Все десять лет «от звонка, до звонка», как у нас говорят. А как? Это уж долго рассказывать. Кто сидел, тот знает! А кто там не был, так и не доведи, Господь, тому бывать. Чтобы долго не рассусоливать да людей добрых не пугать лагерной жизнью, лучше про любовь Надюхину расскажу, с её слов. Много лет дружили мы с ней. Не гостевали друг у дружки, а приходили, как сестра к сестре. Секретов не было вовсе. Какие, к лешему, секреты! Девчонок своих, Радку мою да Жанку её, и то в один день родили. Пока я, как медведь по весне, орала в роддоме трое суток, Надюха нарисовалась. Приспичило…! Недели две Жанку не доносила… смех… меня догонять пошла… Бабы в доме меня судили-рядили за глаза (попробовали бы иначе), а Надюха всё знала и понимала, хотя её не трогали. Она замужем была, а я второго ребёнка без мужа!.. Но, речь не обо мне. О любви!!!