Владимир Цвиркун - У жизни свои повороты. Рассказы, новеллы, новеллиты

Через минуту она уже смывала с себя теплым душем аромат прошедшего вечера. В брючном спальном костюме села на кровать и хотела включить ночник, но что-то её остановило. Ещё немного раздражённая плюхнулась на широкую постель и закрыла глаза.

Вдруг на её живот легла чья-то рука. Виктория от испуга потеряла дар речи. Наклонившийся над ней мужчина тихо произнёс:

– Я вам скажу, что вас люблю.

До ужаса удивлённые глаза Виктории закрылись, как только знакомые уста коснулись её уст.

Поднявшись на пятый этаж, Иван, немного отдышавшись, нашёл глазами сотую квартиру. Рука потянулась к кнопке звонка и вдруг замерла. Прислушавшись, понял, что за дверью кто-то играет на фортепьяно. Он немного подождал, не решаясь нарушить гармонию, царившую там.

Незнакомые звуки, сливающиеся в незнакомую и сложную мелодию, озадачили его. Однако работа – есть работа, и он осторожно нажал на чёрную кнопку. Голос звонка бритвой полоснул по поющему фортепьяно, и наступила тишина.

Через некоторое время за дверью послышалось шарканье ног, и она открылась. Девушка стояла в длинном халате, ожидая увидеть кого угодно, только не Ивана.

– Что вам угодно?

– Простите. Это сотая квартира? – на вопрос вопросом спросил Иван.

– Да-да. Сотая. Там же табличка есть.

– У вас что-то не в порядке с сантехническими приборами. Вот ваша заявка.

– Ах, да. В ванной и на кухне подтекают краны. Да вы проходите.

– Спасибо. Сейчас посмотрим, что там случилось, – произнёс Иван, одновременно делая несколько шагов по узкому коридору и оставляя первую неловкость на лестничной площадке.

– А вы такой молоденький, а уже слесарь, – обронила комплемент хозяйка.

– Вот после училища направили в бригаду. Но вы не беспокойтесь, я знаю своё дело. Мне разуться?

– Ну что вы. Мы с мужем ещё коврами не обзавелись. Из мебели вот только кровать, стол и фортепьяно.

– Это дело наживное.

Только сейчас Иван заметил, как сильно у неё из-под халата выпирает живот. Она заметила его взгляд и, поворачиваясь к нему боком, сказала:

– Ждём ребенка. Муж преподает в музыкальном училище, а я вот готовлюсь стать матерью и одновременно – в консерваторию, – нажимая голосом на слова «муж» и «консерватория». – Выключатели вот здесь. Ничего, если вы будете работать, а я буду продолжать играть.

– Конечно, играйте. Ведь это – ваша работа. – Он хотел сказать помудрее, мол, «каждому своё», но осёкся.

– Сейчас в моде песня «Королева красоты». Вам она нравится? – поинтересовалась девушка.

– Да, на танцах её играют каждые полчаса. Под неё мы танцуем твист.

– Хорошо. Договоримся так: вы будете работать, а я соображу вам попурри.

– А это что за песня? – поинтересовался Иван.

Она улыбнулась.

– Это не песня. Это музыкальная пьеса, состоящая из отрывков известных произведений.

– Ну что ж, давайте ваше попурри.

Они одновременно принялись за дело: она заиграла, а он на полную открыл подтекавший кран. Из зала неслись знакомые песенные мелодии, а из ванной – журчанье воды.

Через некоторое время фортепьяно замолкло, и девушка вошла в кухню.

– Вы уже здесь. Как идут дела?

– А вы хорошо играете.

– Спасибо за комплемент.

– Я устранил две течи. В ванной комнате из-за заводского дефекта неправильно отцентровали прокладку, в результате клапан неполностью перекрывал гнездо крана. А вот на кухне брак допустили наши слесари при монтаже водопровода. (Он старался как можно умнее выразить свою мысль). Кто-то смонтировал вентиль, а подтянуть кран-буксу или попросту накидную гайку забыл. Вот смотрите, проверяйте. Если нет претензий, то распишитесь в заявке о выполненном заказе.

– Так, на кухне всё нормально. Пойдём в ванную. Здесь тоже чисто. Сколько я вам должна?

– Что вы, что вы. Мы устраняем свои погрешности. А они проявляются только вовремя эксплуатации. И вот ещё что. На кухне после мытья посуды обязательно хорошенько пролейте гребёнку горячей водой.

– Какую ещё гребёнку? Она у меня, кстати, лежит в ванной, у зеркала.

– Да, нет. Это совсем не то. У нас в сантехнической науке гребёнкой называют трубу, которая подходит к санприборам на кухне – к раковине и дальше к ванной и умывальнику. Соединяется она обязательно с сифонами. Всё это устройство отдалённо, конечно, напоминает гребёнку. Знаете, для чего ставится сифон?

– Понятия не имею. Но слышала это слово. Наверное, немцы изобрели.

– А вот и нет, – уже как-то поучительно произнёс Иван. – Сифон – слово греческое, и изобрели его древние греки. Это изогнутая трубка с коленами разной длины для переливания жидкостей из верхнего сосуда в нижний. Вода в сифоне находится постоянно, но в процессе эксплуатации обновляется. Постоянное присутствие воды в сифоне не даёт возможности, простите, проникнуть неприятному запаху в жилое помещение.

– Вот как интересно, – удивлённо сказала девушка.

– Ещё бы. А чтобы сифон всегда действовал нормально, его надо периодически промывать горячей водой, тогда там не будут задерживаться остатки после мытья посуды.

– Спасибо за совет и подсказку. Мне, как молодой хозяйке, это надо знать. Порядок-то в доме – всегда за женщиной.

Девушка неожиданно запнулась. Но потом посмотрела в сторону фортепьяно, на котором стояла ваза с фруктами.

– Хотите яблоко?

– Я не знаю. Зимой это такая редкость в наших краях.

– Берите, берите, – и она протянула ему самое большое яблоко.

– Спасибо. Я потом. А играть на этом инструменте, наверное, трудно?

– Научиться играть, в принципе, может каждый. Было бы желание и терпение.

– Что серьёзно?

– Да. Но исполнять произведения как Ван Клиберн…

– Это кто?

– Это знаменитый американский пианист. Таких виртуозов – единицы.

– А что для этого нужно?

– О-о-о! – многозначительно протянула девушка. – Это дар божий. Чтобы хорошо играть, надо иметь отменный, а лучше абсолютный слух. Музыкальное ухо – это внутреннее чувство, постигающее взаимный склад и согласие звуков.

– А если есть музыкальный слух, то сколько времени надо, чтобы освоить в совершенстве этот инструмент?

– Да и с хорошим слухом может не получиться хорошего исполнителя. В одном человеке должны мгновенно во время игры пробудиться, прорваться его характер, манера, почерк, паузы. Даже внешность и настроение значат многое. Ой, да я вас, наверное, задерживаю?

– В общем…

– Хорошо. Я поняла. Скажите, что на прощание вам исполнить?

– Я как-то по радио слышал, есть такой полонез, правда, кто его сочинил и как он называется, я не запомнил, но мелодию помню.

– Это, наверное, полонез Огинского, русского композитора.

– Может быть.

– Тогда давайте я его наиграю, и если это то, то вы кивнёте головой.