Виктор Ааб - Время не знает пути своего. Депрессия

Штольц был сильно расстроен. Он вернулся с Нефтебазы ни с чем. Трудности, видишь ли, возникли у Нефтебазы! Нет лишнего бензина сейчас и всё! И до времени, когда ОПС выделит новую мизерную порцию бензина на следующий квартал, – ещё целых полтора месяца! Ну, прямо безвыходная ситуация сложилась! Ставь весь транспорт вынужденно на прикол, и крутись, как можешь! Очень расстроенным выглядел Штольц, не счел нужным это скрывать, и рассказал о трудностях своих прокурору.

А Лев Андреевич, окончив свой очередной разговор с германскими родственниками вдруг, вызвался помочь с решением этой, действительно, очень тяжелой для Штольца проблемы.

Тут же поехали они в прокуратуру. Брызгач завел Штольца в кабинет к областному прокурору Нуржанову, представил Виктора Васильевича, как человека, очень доброжелательно относящегося к просьбам из прокуратуры по телефонной части и решающего эти просьбы очень оперативно. В общем, полезный для прокуратуры Виктор Васильевич человек! И вот надо же – проблема возникла! В целом, нормальной работе телефонной связи в городе мешает. Надо бы ему помочь…

Нуржанов прислушался к просьбе своего заместителя, тут же набрал нужный номер, поговорил, и довольно долгое время потом, бензиновая проблема для ГТС, хотя и не исчезла совсем, но перестала быть мучительной.

Жизнь шла своим чередом. Добрые отношения сложились у Штольца и с Нуржановым. Просьбы из прокуратуры были очень редкими и необременительными. Штольц тоже свои проблемы решал самостоятельно, не прибегая к помощи высоких, очень влиятельных покровителей. А что касается взаимоотношений с Брызгачом, то стали они просто приятельскими. Часто обсуждали немецкую тему. Лев Андреевич активно изучал немецкий язык. И настойчиво пытался склонить к изучению родного языка Штольца, который им совсем не владел. Тщетно. В то время ещё не созрел Штольц до этого…

До выхода на пенсию Брызгачу оставалось совсем немного. И понял Штольц, что он очень хотел бы уехать в так обожаемую Германию. Вот только… Понимал Брызгач, что это вряд ли у него получится. Всё-таки делом всей жизни его была репрессивная работа в идеологически чуждом Германии Советском Союзе. И люди, даже немцы, с таким, пусть даже в прошлом, послужным списком как у Брызгача, вряд ли были им нужны в их государстве. Грустно было Брызгачу от этого, но он не унывал – упорно продолжал учить язык и надеялся съездить туда, хотя бы в гости.

И вот – Городская телефонная сеть, как самостоятельное предприятие, ликвидируется?! А значит, и заканчивается возможность у Брызгача вести продолжительные разговоры бесплатные с родственниками германскими из кабинета городского начальника связи?! Когда узнал об этом Брызгач, очень он огорчился. Проявил участие, живо интересовался ходом связистского противостояния, и когда наступил для Штольца критический момент, посчитал нужным вмешаться. Он и надоумил Штольца испытать судьбу и предложил решить окончательно бескомпромиссный спор между самостоятельно хозяйствующими предприятиями в арбитражном суде. Штольц сомневался в успехе, все-таки, как ни крути, а ОПС является вышестоящей организацией и Фенин назначал его на должность начальника. Как назначал, так и снять может… А Брызгач уверял – в нынешней ситуации шанс отстоять самостоятельность Городской телефонной сети у Штольца есть! Железно уверен был Брызгач в успехе!

Все получилось именно так, как он предполагал. Арбитражный суд вынес однозначный вердикт. Оснований для ликвидации ГТС, как самостоятельного предприятия в настоящее время у Областного предприятия нет! Лев Андреевич поздравил начальника ГТС с победой, но Штольц понимал, что это – просто передышка. Это ненадолго.

Но в условиях всеобщей неопределенности, которая царила и вокруг, и в верхах, эта передышка представлялась ему очень важной. Кто-то мог подумать, что он захотел, в силу модных течений, оторвать вверенное ему предприятие от общей организационной структуры связи в стране, переподчинить его, к примеру, местным органам власти? Но это было не так. Штольц – кадровый связист, прекрасно понимал важность взаимосвязанности механизма отрасли «связь» в целом по стране. Его предприятие могло быть самостоятельным, но только до определенных пределов. И лишь до того времени, пока не прояснится достаточно ясно – куда же стратегически движется отрасль в обозримом будущем? Штольц был категорическим противником сомнительных, непродуманных экспериментов, и доверял своему проверенному опытом профессиональному чутью, – отсюда, и оказал решительное сопротивление навязываемым ОПС новшествам, тем более, что принимались они за его спиной по предприятию, во благо которого он душу вкладывал, без остатка. Не согласился, проявил решительное сопротивление – и оказался победителем!

Но даже сейчас, все равно, жить рядом, взаимодействовать с ОПС по вопросам стратегического развития сети было жизненно необходимо. И надо было с Фениным поддерживать деловые контакты. Штольцу нужна была независимость, самостоятельность и полная, в том числе, финансовая правомочность лишь по вопросам, собственно, эксплуатации сети в городе. Так сложилось, но не было вокруг профессионалов, которые справились бы с этой работой лучше его. Практикой последних лет это было доказано. Он это точно знал. И Фенин – знал тоже. Знал, и по своему, ценил Штольца. Может быть, поэтому, после решения Арбитражного суда Андрей Алексеевич не «закусил удила» а взял паузу. Пауза затянулась на годы…

Штольц отстоял свою самостоятельность. Между ним и руководством ОПС всегда была разумная дистанция, а сейчас – превратилась она в зияющую брешь. Он надолго запомнил, как шёл пешком от своего предприятия с главным бухгалтером и экономистом в Арбитражный суд. Областное предприятие связи представлял Технический директор Конаков, и тоже, с главным бухгалтером и экономистом. Так совпало, что шли группки их рядом, метрах в пяти друг от друга, и шли коллеги, как будто бы друг друга не знали. Хотя, годы работали вместе. И все настроены были на бескомпромиссную борьбу. А когда назад возвращались, и опять группками, недалеко друг от друга – тротуар ведь один, общий, – различались разительно настроением. Лица помощников Штольца светились нескрываемой радостью, и даже торжеством, а на лицах оппонентов их – проступала растерянность и уныние. И витала в воздухе, явственно ощущалась, вскрывшаяся вдруг у управленцев к ним откровенная вражда.

Постепенно всё утряслось. Областное предприятие связи и до конфликта практически не помогало городским связистам в вопросах содержания телефонной сети. Кабельную продукцию и другие сопутствующие материалы изыскивала ГТС для себя самостоятельно. Так что по этому виду «взаимодействия» практически ничего не изменилось.