Кристи Майерс - Илсилензио. Фиалки не молчат

Сев за уроки, я засунула в уши наушники, стараясь отвлечься от громкой музыки за стеной. Я, конечно, не любила так работать, но выбора нет. Я не хотела идти туда, да и вообще с Биллом снова сталкиваться.

От безысходности я с грохотом положила свою голову на стол. Больно. Но хотя бы на тетрадку.

Ближе к вечеру в дверь позвонила мама. К этому времени я уже успела и уроки сделать, и начать читать новую книгу, и даже прибраться на первом этаже, когда Билл, выключив музыку, решил вздремнуть. Спустившись по лестнице, я проскользнула на носочках, словно ниндзя, и открыла входную дверь.

Мама зашла в дом, протягивая мне пакеты с продуктами. Вся красная от холода, она начала снимать сапоги, звеня замком.

– Отец еще не пришел?

Я покачала головой и понесла пакеты на кухню.

Раскладывая все по своим местам, я уловила голос Билла в коридоре.

– Миссис Андерсон, вы сегодня замечательно выглядите.

– О, большое спасибо. Какой ты любезный.

В этот момент я раздавила яйцо, которое держала в руках. Скорлупа треснула, и желток полился наружу.

Черт. Слегка растерявшись, я поддержала яйцо снизу и бросила его в урну. Моя руки в раковине, я продолжала слушать ласковые слова из уст Билла и безостановочно закатывать глаза. Я, наверное, скоро зрения лишусь от всех этих закатываний.

Мама, вся счастливая, с улыбкой до ушей, прошла в кухню, а Билл все плелся за ней как собачонка. Аж противно.

– Боже, какой порядок! – воскликнула мама. Я вся заулыбалась и даже выключила воду, чтобы Билл послушал, как меня хвалят.

– Ага, – подтвердил он.

Я покраснела. Уау, как приятно. Я даже не ожидала, что Билл…

– Я старался.

О чем я думала?..

– Какая прелесть, – провозгласила мама. Приоткрыв рот от удивления и подняв брови, я указала пальцем на себя. – Ты ему помогала? Молодец, Ия.

Последние слова были какие-то тихие. Я бросила злобный взгляд на Билла. Тот улыбнулся и подмигнул мне. Поскорей бы папа пришел…

Пришел он только через полтора часа, забрав Софи из школы. К этому времени мы с мамой уже приготовили ужин. Мы сделали зимнюю индейку по мамину фирменному рецепту. Он называется зимним, так как в него добавлен мамин фирменный соус, рецепт которого она еще никому никогда не давала. Он и вправду великолепен. Мясо такое нежное и вкусное. Пальчики оближешь. Странность только в том, что готовит мама ее не зимой.

Вечер бы прошел просто волшебно, если бы папа не решил со мной заговорить:

– Как дела в театральном кружке?

Он резал мясо, даже не смотря на него. В этот момент его взгляд был устремлен на меня.

Я была очень рада, что к ужину папа закончил свой разговор с Биллом в своем кабинете и этой свинке не пришлось присоединяться к нашему столу. Честно, я чувствовала такое облегчение от этого, что я даже не расстроилась началу очередного разговора со своим отцом, который мне приходится терпеть чуть ли не каждый вечер. Нет, не подумайте, что я не люблю своего папу, веду себя как высокомерная дочь, просто в последнее время еще ни один разговор не закончился удачно. По моему равнодушному лицу, которым я скрывала свое недовольство, он понял – нужно продолжить:

– У меня хорошая новость. – Протерев губы салфеткой и положив ее на стол, он опрокинул спину к стулу и снова обратил свой прямой взгляд на меня. – Я поговорил сегодня с мистером Ламберте и… – он слегка улыбнулся, чему я даже удивилась, ведь это такая редкость. – Если ты хорошо сыграешь свою роль в школьной пьесе в конце учебного года, то есть большой шанс, что в следующем ты уже будешь поступать в нью-йоркский университет! – воскликнул он наконец.

Что-то екнуло у меня внутри, что в ту же секунду переросло в острую боль. Я посмотрела на него то ли с сожалением, то ли по-злому. Смешанное чувство. Будто тебе подают на золотом блюдечке какую-то конфету мечты, а твой рот весь в скотче, который невозможно отклеить. Официант с улыбкой смотрит на тебя и ждет, радуется исполнению твоей мечты, а ты указываешь обеими руками на свой заклеенный рот и не понимаешь, почему он этого не замечает.

– Это замечательно!

Мама восклицает это с таким энтузиазмом, будто официанта зомбировали и он делает и говорит то, что приказало начальство, а не то, что требуется. Софи, в свою очередь, единственная понимает всю ситуацию, окружающую меня, несмотря на свой малый возраст. Не сводя глаз с моей руки, которая достает из кармана телефон и начинает строчить по кнопкам, она решает лучше помалкивать. Правильно делает. Умница.

Я не понимаю, что с родителями, почему они будто смотрят на мир сквозь розовые очки и не могут понять, что происходит, точнее что уже произошло. Все закончено. С меня все. Мы не живем в какой-нибудь сказке, в которых исполняются мечты, несмотря ни на что. Когда я умру, мой гроб не откопает прекрасный принц, не поцелует меня, я не оживу и не стану принцессой, которая будет жить вечно и счастливо. Да, жуткий пример, но это так. Все стереотипы, что если веришь, если хочешь, тогда мечты сбудутся, – это все чушь. В жизни многое может мешать, как бы сильно ты чего-то ни желала. Ты не поступишь в элитную школу, если не будешь учиться. Ну а если денег на обучение нет? Если ты лежишь в больнице на койке и нет сил пошевелиться? Ты не сможешь стать певицей, как мечтала в детстве, если у тебя нет слуха и красивого голоса. Ты не сможешь завести пингвина и поселить его у себя дома, как бы этот пример ни был смешон. А немая девочка не сможет стать актрисой. Такое даже в сказке покажется странным. Я не пессимистка, просто есть вещи, которые не зависят от тебя. Это нужно понимать и смириться.

Я удивляюсь своим родителям, которые по-настоящему верят в мое будущее в этом направлении. А злюсь я на них только потому, что по сравнению с ними все понимаю. А они лишний раз напоминают мне о том, что я потеряла, чего я никогда не смогу добиться, даже если бы мне этого хотелось. И каждый раз злятся на меня, что я сдаюсь. Но ведь это смешно, правда? Взрослые как дети, иногда с такими же страхами, надеждами, просто имеют больше опыта и власти. Когда вырастаешь, начинаешь это понимать. И это не всегда хорошо, когда родитель может быть настолько наивен и причинять боль, сам этого не осознавая.

«Я не буду участвовать», – заметный механический голос прозвучал на всю комнату. Наконец-то шум эмоционального разговора отца и матери приглушился, а гул в моей голове прекратился. Я мимолетно провела рукой по пульсирующей голове, отбрасывая волосы назад, и снова нажала на кнопку микрофона в телефоне. Никогда еще этот голос оттуда не казался мне таким противным.

«Я не буду участвовать. С меня все».

Тишина в помещении начинала нагнетать, но я не решалась поднимать глаза на отца. Просто уткнулась в свою тарелку, уголком глаза заметив, как Софи положила вилку на стол, прекратив ковыряться в своей еде, хотела потянуться за соком, но в конечном итоге отдернула руки и сложила их на своих коленях. Мой недоевший ужин, мамина фирменная индейка, которая всегда так меня радовала, сейчас вызвала подташнивание, поднявшееся к горлу.