Виктор Минаков - Дом невезения. Рассказы и фельетоны

Минут через пять откуда-то вышел мужчина, фигура которого показалась мне очень знакомой. Высокий, стройный, резковатый в движениях – Славка! Такой же! Только, что лысый. А костюм на нем, как говорится, с иголочки..

– Ба, да это Валера! Какими судьбами?!..

В глазах Вячеслава светилась неподдельная радость. Узнал! И тон его откровенно приветлив. А у меня получилось не так – сработала приученность к подхалимажу:

– К тебе, вот наверно… Как?.. Примешь?..

Слава удивленно посмотрел на меня, и умело свел лепет мой к шутке:

– Конечно, приму! Наливай, приму обязательно!.. Проходи, – подтолкнул он меня к кабинету.

Не обращая внимания на женщину, он сразу забросал меня вопросами обо всем: где живу, где работаю, с кем из ребят часто вижусь.

Мои не очень толковые объяснения он почти не дослушивал до конца.

– А где Владимир? – спросил и я. – Слышал, что он тоже здесь вкалывал.

– Владимира сняли. С неделю как сняли за пьянство… Дурак он, совсем опустился – прямо с утра за стакан!.. А я вот теперь – о двух лицах. И главный и врио начальника. За двоих отдуваюсь.

«Так вот оно что! Пирожков был начальником! Они здесь вдвоем „правили бал“!». Пока я осмысливал эту новость, Вячеслав поговорил с женщиной, и она вышла.

Разговор о своем деле я начал издалека, с подходцем и чуть было не погубил все: в кабинет один за одним заходить стали сотрудники, постоянно отвлекал телефон, и я обругал себя мысленно за бестолковость.

Но Вячеслав все же сумел для меня выкроить время.

– Все! – твердо произнес он, подписав очередную бумагу. – Меня уже нет! Меня ждут граждане!

Он остро посмотрел на меня, потом – на часы.

– Пожалуйста, извини, но давай – с чем пришел? Сейчас насядут просители.

Он кивнул в сторону коридора.

– Я тоже проситель. У дядьки газ через двор тянут…

– Все ясно, – перебил Вячеслав. – Уже врубился: нужен проект. Где дядька?

– Там. В очереди. Но там такая длина…

– Понял. Делаем так: как только я закричу «Кто с заявлением?» – ты его сразу сюда. Пока там расчухаются, он будет первым.

Я понял замысел Вячеслава. Дверь, которую осаждала толпа, вела в комнату, смежную с кабинетом главного инженера. Там просителей принимала одна из сотрудниц бюро. Она брала заявления, регистрировала их, назначала сроки исполнения проектных работ. По сложным вопросам или конфликтам – подключался Рыженко. Такова, как я понял, слоняясь по коридору, была обычная схема приема, но, очевидно, были случаи, когда прием вели двое – и рядовая сотрудница, и главный инженер.

Замешкавшись у двери, я услышал зычный голос Рыженко: «Зина! Пропускай и ко мне с заявлениями!» Тигром я выскочил в коридор – в таких случаях не надо зевать! «Сейчас, – думаю, – будет давка, и – куда моему колченогому дядьке, несмотря на все его ордена и медали!» И точно: дверь уже заклинила всполошившаяся толпа, каждый старался протиснуться первым, не понимая, что первыми все быть просто не могут. Среди штурмовавших дверь бедолаг дяди Коли не было видно. «Неужели упал?! Затоптали?!» Я рванулся назад, чтобы через кабинет Вячеслава проскочить к заклиненной двери и изнутри продернуть своего родича.

Но бывший фронтовик не подкачал! Растрепанный от борьбы и волнения, он уже стоял перед столом главного инженера и тащил из-за пазухи свои бумаги.

– Вот он, – переведя дух, представил я его Славе.

– Садитесь, – предложил Вячеслав, – сейчас разберемся… По одному, по одному, господа! – крикнул он в затрещавшую дверь. – Зина! Наведи там порядок, а то прикроем с приемом!

За дверями притихли, и Слава углубился в бумаги. Дядя Коля просительно забубнил: «Там в очереди говорили, что полгода ждать надо проект. Нельзя ль побыстрее? Я ведь участник войны, инвалид, у меня – льготы…»

– Ты придержи эти льготы к другому разу, – поднял голову Слава. – Ты ко мне с ним пришел, и мне этого хватит.

У меня в груди потеплело, а дядя непонимающе стал таращиться то на меня, то на Славу.

– Заявления не вижу! – произнес Вячеслав.

– Какое?! – вскричали мы в один голос.

– Эх, ребята! – качнул головой Вячеслав. – Время теряем впустую.

Он достал из стола бланк. Дядя Коля захлопал ладонями по карманам, нащупывая очки.

– На-ка ты, – Слава протянул мне бумагу. – У тебя выйдет быстрее.

Мои очки сами прыгнули на нос. Выхватив ручку, я быстро заполнил пробелы в напечатанном тексте, и радостно выдохнул:

– Все!

– Теперь, значит, так: сначала к той девушке, – показал Слава на дверь, – она даст квитанцию для оплаты, потом – в сберкассу, потом – опять к ней, она отметит, что оплатили, и сразу сюда, ко мне… Впрочем. Зина!.. Зайди на минутку!

В кабинет вошла белокурая девушка. Через неприкрытую дверь было видно, как у ее стола бойко работали локти просителей.

– Выпиши им квитанцию, – сказал Вячеслав, передавая девушке наши бумаги, – Сумму я поставил на заявлении.

Зина понимающе кивнула, пошла к себе, за ней заковылял мой дядя, а Слава втолковывал мне, как действовать дальше.

– Сберкасса не далеко, всего два квартала…

– Мы на машине.

– Ну, дуйте… Зина! Направляй ко мне следующего!.. Кто еще с заявлением?

В кабинет Вячеслава рванулись сразу трое мужчин. Первым прорвался здоровяк в голубом свитере, а я быстро юркнул в коридорную дверь.

– Они до пяти сегодня работают, – сообщил дядя, уже ожидавший меня. – Свет отключили.

В коридоре стоял полумрак.

– Давай шустрее тогда! – заторопил я его. – Полчаса у нас еще есть.

Едва наш «Запорожец», дребезжа, закончил разворот у подъезда, как из него выскочил тот мужик в голубом свитере и крупными скачками помчался по тротуару.

– Это он все время вперед прорывался, – сказал дядя Коля и придавил на газ.

Машина, все же – машина, хотя бы и старенький «Запорожец» с ручным управлением: у перекрестка мы уже обогнали скакуна в голубом, но красный свет светофора перекрыл нам дорогу. Скакуну тоже полагалось стоять, но – куда там! Он молнией прошил перекресток перед радиаторами взревевших машин, и когда мы только еще подъезжали к сберкассе, он уже выскочил из нее и прежним галопом помчался в обратный путь. Мы с завистью взглянули на его загорелую лысину и заспешили к двери сберкассы – по улице в нашу сторону мчались еще несколько человек.

Возвращаясь, мы распределили между собой функции:

– Ты сейчас – прямо к барышне, – инструктировал я, – делай отметку, что оплатили, а я – к начальнику, узнаю, что делать нам дальше.

Однако план этот сразу нарушился: из здания навстречу нам вышел Рыженко. В плаще, шляпе, с портфелем. Увидев наши помрачневшие лица, он сказал, пожимая плечами:

– Ничего не попишешь – начальство. Вызывают в администрацию… Давайте – на завтра. Так же, к концу дня подъезжайте, продолжим.