Mike Lebedev - Сказка жизни

Как-то раз после вечернего занятия Морихей Уэсиба привычно медитировал с видом на закат. Тут к нему подошел ученик и спросил…

Это был его самый назойливый и дотошный ученик. Он всегда выходил на татами первым, а уходил последним. Он задавал больше всего вопросов и много чаще других рассуждал о Мудрости, Истине и Просветлении, умудряясь при этом не приблизиться к ним ни на тысячную долю ли. В глубине души Учитель считал его безнадежным.

– Учитель! – спросил дотошный ученик, – Не стоит ли мне выполнить упражнение еще сто пятьдесят раз, чтобы стать чуточку ближе к Истине?

И тут лицо Учителя просияло:

– Точно! Еще сто пятьдесят!!!

И немедленно исполнил их в технике «запрокидывающего журавля».

Он был по-настоящему велик, этот Морихей Уэсиба. Он один знал, что даже несусветная глупость, придя в нужную голову, может обернуться Мудростью.

В пути Филимонов задремал, а когда проснулся – какая-то старуха нависала над ним и пристально смотрела ему прямо в глаза. Вагон по вечернему времени был полупуст, но Филимонов ткнул в бок Илью Муромэца. Тот, не размежая очей, подвинулся, однако старуха продолжала все так же зловеще нависать над друзьями. Филимонов ткнул еще раз, после чего Илья, покопавшись внутри себя, вытащил мятую купюру и по-прежнему не глядя сунул ее старухе. Купюра исчезла, а вслед за ней и гнусное видение. Однако ощущение, что оно может в любой момент вернуться – осталось.

Как бы то ни было, но Филимонову показалось, что все неприятности начались именно с этого.

Если усилием воли приподняться над сказочной реальностью, то постепенно становится понятным истинный масштаб такой важной фигуры как Старый сказочник. В самом деле, лишь самые неопытные и наивные, в полном смысле слова «вчера родившиеся» персонажи могут полагать, что они действуют независимо и в некотором соответствии с собственными эмоциями и пожеланиями. Хотя уже после минимального погружения в процесс очевидно, что все нити и рычаги управления держит в своих мозолистых руках именно он. Ну, если он, конечно – настоящий Старый сказочник, а не формальная, декоративная фигура, по скудости мышления возомнившая себя равной истинно Великим. Что ж – самое время приступить к изучению данного феномена более детально.

Чем занимается Старый сказочник? Гораздо проще сказать, чем он не занимается. Практически никогда ему не удается разделить со своими подопечными итоговый успех сказки. Если таковой, паче всех чаяний, все-таки происходит – в лучшем случае Старого сказочника несколько раз подбросят в воздух, и хорошо еще, если столько же раз поймают, после чего персонажи немедля теряют к нему всякий интерес. Герои и злодеи взахлеб докладывают мигом слетевшимся корреспондентам, сколь трудный путь они проделали, и что справились с ним благодаря исключительно собственным талантам, смелости и благородству, дамы сердца томно обмахиваются веерами и, принимая соблазнительные позы путем изгибания ножек и наклонения головок, запечатлеваются на фоне дымящейся панорамы недавнего сражения, нечисть спешит в гонорарную кассу, сминая и топча все и вся на своем пути. Многочисленные невесть откуда взявшиеся аналитики и специалисты многобуквенно и сложносочиненно рассуждают на камеры о том, почему именно их дельные советы и указания по ходу действия помогли сказке добиться поставленной цели, да даже и не «помогли», а именно что в полной мере его обеспечили, так как без них сказка не выбралась бы даже из сита отборочного группового турнира. Прогнозисты с пеной у рта докладывают, что уверенно предрекали подобный исход еще на заре сюжета, а на вопрос, что ж тогда они не рискнули и не поставили энную сумму в специализированной букмекерской конторке и не «срубили» бы потом из расчета минимум один к десяти, что и стало бы лучшим доказательством их провидческого дара – делают вид что не слышат и переходят к следующему пункту повествования. Более всех ликуют читатели, которые, объединившись в колонны и скандируя праздничные лозунги и славословия в адрес персонажей, шагают по центральным улицам и полагают, что на самом-то деле звание «Новогодней» или «Рождественской» – эксклюзивная заслуга именно их, читателей, потративших, в конце концов, собственные деньги, и в общем-то они правы. Бывают, конечно, парадоксальные сезоны, когда к заветному титулу прорывается сказка с крайне незначительным числом постоянных, лояльных подписчиков, а то и вовсе без оных – но это, разумеется, исключение из правил. И никто, почти никто в минуты торжества не вспомнит об истинном творце победы. Что ж, давнюю истину «Выигрывает сказка – проигрывает сказочник» еще никто не отменил, и опытный специалист, глядя на развернувшуюся вакханалию, просто по-доброму усмехнется в усы.

А в остальном – а в остальном… Комплектование основного, запасного и дублирующего составов персонажей, плавное подведение молодежи к «основе», ее закрепление там и непозволение дальнейшего резкого выпадения из, сплочение костяка из аутентично говорящих героев, формирование дружеской атмосферы в раздевалке, приглашение заезжих звезд (так называемых «космонавтов») на фоне недопущения перекоса в зарплатной ведомости, определение ближайшей тактики и построение полумифического «вектора стратегического развития» на средне- и долгосрочную перспективу, наигрывание межперсонажных связей и шлифовка общесюжетных взаимодействий в линиях и между ними, вдумчивое общение с непосредственными авторами текста, деликатная, требующая тишины работа с судейским корпусом, закладка пресловутого функционально-двигательного фундамента… уф, короткая пауза, вытереть пот со лба и набрать в легкие побольше воздуха… выбивание бюджета из спонсоров и меценатов и дальнейший наидетальнейший отчет по его освоению, выращивание собственного сказочного леса в крайне неблагоприятных экологических условиях, знакомство с передовыми мировыми тенденциями и трендами и их внедрение на скудную национального почву с обязательным сохранением местного колорита… еще пауза, спасительный глоток кофе… трогательная забота о ветеранах, общение со средствами массовой информации с целью создания положительного, прогрессивного имиджа сказки, внимательное выслушивание потоковых размышлений и рассуждений упомянутых уже выше специалистов и аналитиков всех цветов и оттенков – обо всем этом по глубоко укоренившемуся мнению праздночитающей публики должна ежесекундно болеть у сказочника его бедная седая голова, и проще, пожалуй, опровергнуть Второе начало термодинамики, нежели убедить эту публику в обратном.

Спектр стоящих перед Сказочником проблем и диапазон решаемых задач, таким образом, стремится к бесконечности. Выражаясь математическим языком, их множество мощнее натурального ряда, так как даже если сосчитать все сказки начиная от Сотворения сказочного мира и Большого сказочного взрыва – их число в сумме все равно окажется меньше, чем число требований, предъявляемых подчас к Сказочнику в рамках одной-единственной поучительной истории. Те же математики, так любящие шутить на тему «он стал поэтом, для математики у него было слишком слабое воображение» – но и лучшие из них неминуемо спасовали бы. Какие там жалкие «Двадцать три проблемы Гильберта» – сто двадцать три, тысяча двадцать три, миллион двадцать три абсолютно неразрешимых проблемы! «Об односвязности отношений героя и героини в постсказочном пространстве-времени», «Многомерность злодейства в плоскости благородства», «Динамическое равновесие добра и зла на околопредельных и подграничных значениях», «Волшебство как дельта-функция» – и это, пожалуй, еще самые элементарные, во всяком случае, для первичного понимания. При этом критерии оценки и показатели эффективности довольно размыты, и чем более они размыты и субъективны – тем яростнее со сказочника требуют их непременного выполнения и соблюдения.