Вячеслав Шориков - А что будет с нами дальше?.. (сборник)

Игорь заметил, что организовать это дело лично для него – раз плюнуть. Подыскать жилье на пять-шесть месяцев хотя бы здесь, в Brooklyn, можно очень даже недорогое. Затем в русских газетах дать объявление о мастер-классе «известного питерского тренера, автора популярных в России теннисных книжек». Игорь больше чем уверен: на такую рекламу клюнет минимум пять-шесть учеников. Заработок составит доллары, необходимые для проживания в Нью-Йорке, к тому же припеваючи.

В машине Игорь предложил заехать в дом, где они жили первое время. Минут через пять машина притормозила у двухэтажного особняка, закрытого строительными лесами. Парадная дверь была нараспашку. Поднялись на второй этаж. Там парочка молодых людей в спецовках вставляла новые окна. Руководила ими моложавая курносая дамочка, пухлая и аппетитная, в серой футболке и с большими тёмными пятнами под мышками.

– Какие люди! – радостно всплеснула руками дамочка, вытягивая пухлые губы навстречу Игорю.

Игорь слегка приобнял хозяйку и скороговоркой заметил, что мы очень спешим. Что ничем угощаться не будем. Что тоже очень рады видеть дамочку в добром здравии, всю в делах и заботах.

Было жарко. И Роза Самуиловна, так звали хозяйку, все же сунула Игорю в руки банку с Coke, а Максу – с пивом. Пока они попивали ледяные напитки, Розе Самуиловне таки удалось поведать некоторые подробности истории семьи Слипченко. Это им в своё время продал дом Игорь, и они проживали здесь до последнего времени. Довольно банальная оказалась история. Но весьма характерная, как потом, уже в машине, заметил Игорь.

Так вот, жили здесь Эдик, Вика и их крошечная дочурка Манюся. Выходцы из Белоруссии. Еврейкой была Вика, а Эдик – чистопородный белорус. Оба молодые, красивые, образованные. И удачливые. Их отношения со стороны выглядели на зависть. Нежные были отношения. Трогательные. И «мечтательные», как заметила Роза Самуиловна. Залюбуешься, короче. А как оба любили, холили и баловали златокудрую Манюсечку!

В Америке всё у этой семьи выходило и складывалось, точно по писаному. Эдик, компьютерщик по профессии, со свободным английским, имел работу в солидной компании, с достойным окладом. Вика, стоматолог, тоже со свободным английским, служила в частной клинике и тоже не жаловалась на деньги, что зарабатывала у хозяина-американца.

Увы, как это часто бывает, наш Эдик абсолютно случайно и, разумеется, последним узнаёт, что его любимую жёнушку потрахивает хозяин клиники. И потрахивает едва ли не каждый божий день. Едва ли не с первых дней, как Вика устроилась на работу. Но самое гнусное, со слов Эдика, что хозяин этот – невысоконький, лысенький, кривоногонький и толстозаденький выходец с Кубы. Да ещё и не отличающийся крепким здоровьем. Точнее, мешок с болячками. Но богатый. По советским меркам так просто сказочно богатый. Квартира в Manhatten. Дача на берегу Long Island. Яхта. Porsche. И жена в психиатрической клинике – уже без малого пяток лет. И дети учатся в Англии…

Удар для Эдика был такой силы, что он поначалу запил. Потом вышел из запоя. Но тут его словно подменили. Внутри редкого добряка и потомственного интеллигента (сын известного белорусского академика, автора учебников по истории родной коммунистической партии) вдруг ожил самый настоящий зверь. Однажды Эдик так избил Вику, да ещё и на глазах дочери, что жёнушка аж на полтора месяца угодила в больницу. Чуя возможную расправу американского правосудия, Эдик укатил на машине в Мексику. А оттуда самолётом компании British Airways прямо в город Лондон. Из Лондона – прямо в Минск, в объятия заплаканных от радости мамы, папы и близких родственников.

Вот такая история…

Они попрощались с Розой Самуиловной и отправились дальше. Оказалось, что недалеко, тут же в Brooklyn, на одном из перекрёстков их ждала парочка – дядя Фима и тётя Маня. Типичная семья американских «русских» евреев. Оба на пенсии. Дядя Фима – бывший портной, тётя Маня – бывшая товаровед универмага в Саратове. В Америку их принесло следом за дочкой и зятем, в самом начале девяностых. Дядя Фима чем-то напоминал артиста Леонова, тётя Маня – уменьшенную копию Фаины Раневской.

Говорила в основном тётя Маня. Плюхнувшись на заднее сиденье, она заметила:

– Игорь, иногда мне кажется, что вы меня знаете лучше, чем я себя. Я же никогда не говорю то, что не думаю. Так вот, ваша новая машина – это нечто! Как я завидую Наташеньке. С таким мужем даже в аду не пропадёшь, не то что в Америке.

Заехали на овощной рынок. Вход украшала огромная вывеска с довольно необычным названием Three guys from Brooklyn, real friends of poor people.

Когда уже были в машине, Макс заметил, что больше всего ему нравится название рынка. Игорь тут же объяснил, что все эти «трое парней из Бруклина» – предприимчивые молодые евреи из Могилёва. Им удалось заарендовать этот участок с условием, что цены на продукты будут привлекательными для жителей небогатой округи.

Так оно, впрочем, и есть. Игорь купил отборный картофель, помидоры, морковь, перцы, чипсы, два литра сока. И всё это стоило меньше восьми долларов…

Дома нашли записку: «Буду вовремя. Наташа».

Игорь устроил гостей в кухне, за большим прямоугольным столом, накрытым бежевой накрахмаленной скатертью. Достал из холодильника пиво, минеральную воду, соки, фрукты. Всё было на столе, и гости неспешно что-то попивали, что-то надкусывали и что-то говорили.

Тем временем хозяин, с закатанными рукавами тельняшки и в цветастом передничке, на отдельном столике у плиты разделал крупного Salmon (по-русски – лосось) на аппетитные красные куски в светлых прожилках. Присолил. Поперчил. Затем крупно нарезал помидоры. Эти помидоры на рынке Игорь выбирал с особым пристрастием. Долго ходил вдоль прилавка – от холмика к холмику. Оценивал глазами. Щупал пальцами. Ему нужны были плоды не очень спелые, не слишком твёрдые, но обязательно красные. После чего к помидорам прибавилась морковь, перцы и лук, тоже нарезанные. Игорь мастерски разложил куски рыбы на дно глубокого противня, завалил их овощами, залил оливковым маслом и накрыл всё алюминиевой фольгой.

– Почему оливковым? – спросил Макс, тоже любитель готовить что-нибудь этакое.

– Оливковое масло не даёт запаха. Не перебивает натуральный вкус рыбы и овощей, – был ответ Игоря.

Из кухни вся компания переместилась на свежий воздух. Там в углу сада находилась беседка, увитая диким виноградом. В беседке – приличных размеров круглый стол и удобные плетёные кресла. Рядом с беседкой стояла печь для гриля, работающая на газе, и мешок с древесным углем.

– А зачем уголь? – Максу всё было интересно.

– Для запаха, – ответил Игорь.

Со стороны дороги раздался визг тормозов. Это была Toyota Наташи.