Дарья Кузнецова - Увидеть Париж – и жить

– Очень нравится, это волшебно, – ответила я и попыталась состроить восторженную, наивную улыбку. Насмешливый взгляд Эндрю в этот момент мне совсем не понравился.

– Сейчас, ребята, мы к вам присоединимся, нам надо попудрить носики, – сказала Ирен, встала и куда-то пошла со своим немолодым человеком.

– С этим Эндрю надо быть поосторожнее, опасный тип, – шепнул мне Родриго.

– Он наркоторговец?

– Скорее всего, но нам пока не удалось выяснить детали. Я чую мерзавцев за версту, это, наверно, профессиональное, – горько усмехнулся мой телохранитель.

– А я чую, что опять вляпалась в какую-то грязь, и все это плохо закончится, – мрачно ответила я.

– Не бойся, Лариса, мы будем тебя страховать, наш человек все время следит за Ирен, если что, полиция приедет моментально.

– Если, к примеру, Эндрю сделает маленькую дырочку в моей голове, вы сразу приедете? Это успокаивает.

– Лариса, ты преувеличиваешь, – мой спутник подарил мне уверенный, обнадеживающий взгляд своих прекрасных, отважных черных глаз.

– Неужели? Но ничего, я общалась с русскими бандитами, надеюсь, что во Франции они более интеллигентны.

Родриго улыбнулся:

– Вы очень красивая и смелая женщина, Лариса, вы похожи на испанку с горячей кровью. На моей родине девушки отважны, как мужчины. Они не боятся жить, они прекрасны, как рассвет на Средиземном море.

Тут мы увидели возвращавшихся Эндрю и Ирен.

Ирен держала Эндрю под руку и громко смеялась.

Они сели за наш столик.

– Мне очень нравится этот клуб, я от него в восторге, здесь самые лучшие ребята на свете и девочки. Они все такие красивые, я бы даже не отказалась переспать с женщиной. Джейн, ты когда-нибудь пробовала с девушкой? – спросила Ирен.

– Нет, конечно, – с ужасом ответила я и сделала огромные глаза.

– Развлекайтесь, девушки, а я буду смотреть и получать удовольствие и могу даже присоединиться, – Эндрю интеллигентно и сдержанно хихикнул.

– Где? Прямо здесь? – рассмеялась Ирен и хлопнула его по плечу.

– Почему? Можно пройти в дамскую комнату, – галантно предложил Эндрю.

– Ребята, моя сестра – скромная девушка из сельской местности, пощадите ее чувства, жизнь надо узнавать постепенно.

– Мне почему-то кажется, что Джейн очень много знает о жизни, – лукаво сказал сердечный друг Ирен и подарил мне скромную, джентльменскую улыбку.

– Возможно, месье, я хорошо училась.

– В Оксфорде?

– Нет, в школе. В институт я так и не поступила, моя старенькая мама заболела, а на ферме было столько дел, – я глубоко вздохнула.

– А каких дел? Расскажите нам, мы никогда не занимались сельским хозяйством, нам очень интересно. Какой у вас был скот – овцы, коровы, или лошади, или, может быть, курицы? – Эндрю изобразил глубокую и почтительную заинтересованность.

– Овцы и коровы.

Ирен громко расхохоталась:

– Овцы – это здорово. Это круто. А ты не пробовала с ними?

– Пробовала что? – с недоумением спросила я.

– Да что угодно, курить травку, например, – продолжала смеяться Ирен.

Я молча покачала головой. Неожиданно дочь Пьера помрачнела.

– Джейн, я заеду за тобой завтра днем, посмотрим Париж. А сейчас мы с Эндрю пойдем отсюда. Милый, посмотри на эти бессмысленные, обкуренные морды, на эти бездарные кривлянья на сцене. Мне здесь душно и плохо. Я не вижу смысла ни в чем происходящем. Я ищу смысл. Где же он? Неужели на дне артезианской скважины? Давай тогда спустимся туда, и достанем со дна моря этот чертов смысл. Меня съедает безжалостная тоска и скука, это такое мучение. Эндрю, меня эта травка ни хрена не вставила. Я хочу пойти на сцену и станцевать стриптиз. Может, мне станет немного веселее.

– Давай, девочка моя, я уверен, ты покажешь класс, – одобрительно улыбнулся Эндрю.

Ирен, слегка пошатываясь, вышла на сцену.

Танцоры расступились, и низкий мужской голос вкрадчиво произнес:

– Дамы и господа, это Ирен, наша несравненная и всеми любимая Ирен, она хочет показать нам танец, поприветствуем ее.

Зал взорвался аплодисментами и одобрительными выкриками. Громко заиграла известная песня Мадонны. Ирен очень красиво и плавно двигалась. Она несколько раз обошла вокруг шеста, высоко поднимая ноги. Потом элегантно сняла одну туфлю, затем вторую, под громкие аплодисменты зрителей. Ирен стала очень быстро кружиться на одной ноге, согнув другую и прижав ступню к колену, правой рукой она держалась за шест, а в левой держала туфли на высоченных шпильках. Потом она сняла платье и бросила его в зрительный зал. Какой-то парень поймал его и прижал к лицу. Ирен в красивой кружевной комбинации еще некоторое время продолжала танец, потом она крикнула: «Я люблю вас, ребята!», показала средним пальцем пошлый знак и ушла со сцены.

Зал кричал о том, что они надеются на продолжение, но дочь Пьера не вышла на бис. У меня было странное ощущение, что я наблюдаю за чужой жизнью со стороны, будто смотрю кинофильм, а мое собственное «я» растворилось и уже непонятно, кто я и что из себя представляю.

Ирен подошла к Эндрю и сказала:

– Мы сейчас пойдем в закрытый клуб для посвященных. Джейн, увидимся завтра.

– А может быть, Джейн хочет пойти с нами? – поинтересовался друг моей подопечной, открыто и искренне заглянув мне в глаза. – Ирен, не будь эгоисткой, надо показать сестре Родриго Париж и все стороны его жизни.

Я мельком бросила взгляд на часы «Ролекс», красовавшиеся на руке Эндрю, и ответила:

– Нет, ребята, у меня разболелась голова, хочу, чтобы на завтра остались силы ходить по музеям.

– Хорошо, я отвезу тебя домой, – сказал Родриго. – Я снял Джейн номер в отеле «Рицц», но я могу привезти ее к тебе завтра утром, – добавил он, обращаясь к Ирен.

– Я не знаю, где я буду завтра, – с легкой грустью ответила она. – Родриго, я никогда не забуду того, что ты для меня сделал.

Мы поехали в мою квартиру.

– Я действительно снял для тебя номер в отеле «Рицц», – сказал испанец, когда мы сели в машину, – тебе надо будет завтра с утра поехать туда. Может быть, и неплохо, что ты отказалась ехать в клуб, не надо переигрывать.

– А что ты сделал для Ирен?

– Я спас ей жизнь.

– Как это произошло?

– Сейчас не хочется об этом говорить, – нахмурился Родриго.

По дороге он еще кое-что рассказал о знойной Испании и ее горячих жителях, видимо, стараясь избегать животрепещущих тем. Прощаясь, агент обещал заехать за мной в двенадцать часов, чтобы к моменту пробуждения Ирен я уже шикарно проводила время в отеле «Рицц», оплаченном моим щедрым названым братцем. Я долго не могла прийти в себя, затея Пьера казалась мне совершенно бессмысленной. Вечером любимый пришел ко мне:

– Это ужасно, – сказала я, целуя его, – друг твоей дочери, Эндрю, старше тебя, но не в этом дело, он производит впечатление законченного мерзавца.