Дарья Кузнецова - Увидеть Париж – и жить

– Признайтесь, что вы убили Селин в состоянии аффекта, и правосудие пойдет вам навстречу.

– Я не убивала ее! – заорала Стефани.

– Почему вы не убили Бернара?

– Не смогла, – Стефани сжала кулаки, в ее глазах стояли слезы.

– Куда вы дели пистолет?

– Я выбросила его за ограду.

– Опишите, как выглядела Селин, когда вы увидели ее?

– Старушка лежала на спине, у нее была дырка в виске, по простыне растеклась кровь, рядом пистолет на тумбочке. Мне надо было совершить самоубийство и лечь рядом с ней.

– Успокойтесь, пойдемте, вы покажете нам, куда вы бросили пистолет.

Мы вышли, Стефани показала место около забора. Ее трясло от рыданий. Полицейские долго шарили в траве и наконец нашли маленький револьвер в стиле ретро.

– У Селин было разрешение на ношение оружия для самообороны, – печально сказал Адольфо.

Следующей на допрос привели Шанталь. У нее была как всегда безукоризненная прическа и макияж, никаких кругов под глазами.

– Вы давно знакомы с госпожой Селин? – спросил Адольфо.

– О, очень давно. Мы дружили с молодости, с тех пор как были однокурсницами в Сорбонне. Мы учились на экономическом факультете. Она была из нищей семьи, поступила в университет благодаря государственной стипендии. А мои родители, царство им небесное, были очень богаты. Селин с молодости бредила собственным делом, мечтала войти в мир большого бизнеса. Перед поступлением в университет ей пришлось подрабатывать горничной у одного очень богатого человека, Марселя Ревью. Он ужасно издевался над ней, постоянно оскорблял и однажды, когда был совсем пьян, изнасиловал, а она еще была девственницей. Она подала на него в суд, это был ужасный процесс, Селин была опозорена, на нее вылили море грязи в суде и в газетах. Марселя полностью оправдали, адвокаты нашли неопровержимые доказательства его невиновности. Осудили бедного парня, разносчика пиццы, который был абсолютно ни при чем. Не знаю, как им это удалось. Но, видимо, с большими деньгами можно сделать все. Адвокат публично советовал Марселю подать иск на Селин за клевету. Все выглядело так, будто она затеяла все это ради крупной денежной компенсации. Марсель заявил, – и это попало во все газеты, так как он был одним из богатейших людей страны, – что переживает за современную молодежь, куда катится страна, он прощает Селин и желает ей всяческих успехов.

После того случая моя подруга очень изменилась, она стала немного странной, озлобленной, бредила мировыми революциями. Социализм, СССР, Че Гевара, Маркс, Энгельс – она говорила об этом постоянно. Селин вступила в коммунистическую партию, участвовала в разных не всегда санкционированных акциях протеста. Ее чуть не исключили из университета. Наконец она поняла, что не сможет совершить социалистическую революцию во Франции, и тогда она твердо решила разбогатеть. «Больше никто никогда не будет меня оскорблять. Я докажу этому скоту Марселю, что я не бедная девочка над которой можно издеваться. Ведь у меня есть мозги, не зря я поступила в Сорбонну. Я не глупее людей, которые смогли заработать большие деньги. Я хочу развивать свое дело на благо общества, а не просто набивать свой карман». Мне не хотелось говорить ей, что пробиться в мир большого бизнеса для девочки из рабочего квартала все равно, что долететь до Марса. Она очень верила в себя. Мы были близкими подругами, меня бросил мой первый парень, и я все время тосковала по нему. Как ни странно, у нас были похожие взгляды на любовь, на жизнь. Мы вместе ходили на танцы, по музеям и в кино, вместе учили лекции и обе очень хотели что-то из себя представлять. Мне не хотелось быть тенью моих богатых родителей, которые пытались вести меня по жизни. Я мечтала доказать всему миру, что сама способна на многое. И сразу после окончания экономического факультета мы купили наш первый отель. Мои родители тайком помогли мне с кредитом на огромную сумму, просто так нам бы его ни за что не дали. Но я узнала об этом не сразу и никогда не рассказывала Селин, я хотела, чтобы она чувствовала себя стопроцентной победительницей.

Наши дела постепенно пошли в гору. Селин обладала бешеной энергией до сегодняшнего дня, – голос Шанталь дрогнул, – она лично мотивировала каждого сотрудника, начиная с бухгалтера и заканчивая горничной, люди любили ее. Она всех заражала своим энтузиазмом. Мы стали зарабатывать большие деньги, и через пятнадцать лет у нас была сеть отелей по всему миру. У Селин еще была юридическая фирма и компания по производству развивающих игрушек для детей. Она очень любила малышей, но своих у нее не было. У моей подруги не складывались отношения с противоположным полом, после того первого неудачного опыта она стала холодной как лед. Ей нужно было большое количество алкоголя, чтобы расслабиться и отдаться возлюбленному. Она так и не вышла замуж, мужчины не могли долго быть с ней, ее мучили приступы плохого настроения, и только работа спасала ее. Приходя в главный офис компании, она всегда улыбалась, светилась жизнью и энергией.

– Но она сказала Герарду, что он похож на ее погибшего мужа.

– Ах, этот мальчик, – вздохнула Шанталь, – она придумала для него эту историю. Это смешно, но Селин увидела в нем какой-то внутренний надлом, доброе начало, большой потенциал. Он понравился ей, что в этом плохого? Она плакала, когда Герард оскорбил ее, Селин не умела общаться с молодыми людьми, которые не работали под ее руководством.

– Кому она оставила свой капитал?

– Своему племяннику Кристоферу. Она любила его как сына и очень переживала, когда он впутался в какую-то нехорошую историю с замужней женщиной.

– Как вы думаете, он мог убить Селин?

– Ничего не могу сказать, я очень плохо его знала.

– Как вы думаете, она могла совершить самоубийство? – невозмутимо спросил Адольфо.

– Нет, что вы, моя подруга очень любила жизнь по-своему. Она была влюблена в свою работу. Я за последнее время устала и хотела пожить в свое удовольствие, но Селин не сходила с дистанции, весь бизнес держался на ней.

– Вы слышали об ее разногласиях с Паскалем?

– Да, она предлагала ему выгодную сделку, чтобы его маленькая, разваливающаяся фирма вошла в состав крупной компании. Он ставил сиюминутные амбиции выше конечного результата.

– Как вы думаете, он способен на убийство?

– Да, наверно, мы все способны на преступление при определенных обстоятельствах. В душе каждого человека удивительным образом уживаются вместе Господь и сатана.

– А вы когда-нибудь убивали?

– Да. Это не относится к данному делу, – спокойно сказала Шанталь.

– И все же поделитесь.

– Мы убили Марселя, когда Селин разбогатела, мы наняли наемного убийцу, который перед смертью передал насильнику привет от нее. Это было громкое дело, подозревали его делового партнера, нас к ответственности не привлекли. Марселю тогда было уже около семидесяти лет. Селин плакала и говорила, что лучше было бы его простить, но она так и не смогла. Она вспоминала каждый день, как он издевался над ней, а после убийства она представляла его с простреленной головой. Не знаю, было ли ей от этого легче.