Иван Грачев - Город мертвецов и другие истории (сборник)

Обувь полетела в помойку с наименованием магазина спортивной одежды, где мы купили отличные кроссовки, которые не только выглядели, но и сидели настолько шикарно, что мне до последнего не верилось, будто такая обувь существует. Мною была приоткрыта небольшая дверь в мир, ранее закрытый, запрещенный конкретно для меня.

Футболку и дурацкую ветровку мы порвали в соседнем отделе, где на распродаже была приобретена новая, с ярким принтом на весь фронт. Вместо ветровки – кофта с застежкой-молнией приятного нейтрально-зеленого цвета.

За обедом в суши-баре я узнал, что моя случайная спутница помолвлена, поэтому мне ничего с ней не светит, хотя ей было приятно провести день таким интересным образом. Около пяти минут она распиналась, пытаясь убедить меня в том, что я являюсь одним из самых интересных и веселых людей, которых она встречала в последнее время. Новая роль пришлась мне прямо по размеру и вкусу, и я старался привыкнуть к подозрительно приятному послевкусию настолько восторженного внимания. Еще около получаса мы спорили о том, скатывается ли Питер в яму скуки и рутины, постепенно превращаясь в обычные мегаполис, или нет.

Думаю, мне удалось убедить Аню своим примером, когда я сказал: «До тех пор, пока есть такие люди, как я, беспробудно разочаровавшиеся в жизни, и такие, как ты, готовые броситься в омут даже настолько рядовых событий, наш город всегда будет окрашен в самые яркие цвета». Конечно, я сказал не так, но – кто проверит?

День постепенно исчезал, сначала вечер проступил сквозь угасающие солнечные лучи; апофеозом превращения стал алый закат, он окрасил город в контраст теней, горящих надстроек и все еще ярко-золотых шпилей соборов и храмов. К нам присоединились друзья моей новой спутницы, среди которых, на мое удивление, не оказалось ее жениха. Конечно, было интересно размышлять о том, что она мне соврала, но кольцо было вполне реальным.

Всей компанией мы направились вглубь города. Да, мы оставались в центре, если судить по карте, но таким я его никогда не знал раньше. Стоило немного погрузиться в трущобы, в поселения внутри почти древних массивов, как город оборачивался собственной противоположностью, местами неприятной, грязной, но скрывающей такие интересные места, зовущие в свои недра на всю ночь.

Честь сделать выбор была предложена мне, и это льстило, особенно после того, как решение было во все голоса одобрено моими новыми друзьями. Кем я был для них? Другом, вернувшимся из далекой командировки, или вышедшим из комы незнакомцем. Я не мог прочитать мыслей спутников, но они не старались скрыть их – каждый радовался за меня, когда узнавалось, что сегодня был рожден совершенно новый Андрей.

Нас было семь человек: ваш покорный слуга, Аня, внезапно ставшая активной и раскрепощенной зачинщицей, а также – генератором весьма сомнительных идей (но об этом позже); три подруги, две из которых были представителями модного нынче направления «клонов» – я не различал их ни на йоту, путался в именах, пока не заметил одну особенность – у Светы были темные корни волос, они проступали, словно чернозем под белоснежным, блондинистым полем пшеницы. У Наташи не было подобной проблемы, а Карина (черт, еще одна?) вообще никак не подходила сложившейся компании. Ее одежда состояла из длинной юбки древесного оттенка, с причудливыми узорами из лоскутов, бисера и прочей «эльфийской» атрибутики, а также простой майки черного цвета, она точно была украдена из журналов 70-х годов, на страницах которых хиппи отстаивали свои гражданские права, в перерывах между покурничками.

И еще два парня – один из них, брат Карины, Кирилл, а второй – Виктор.

Ему можно было даже уделить особое внимание, просто так, из интереса.

Виктор жил в странном мире, который будто бы придумал себе сам, хотя, на поверку, это было не так. Он его то ли прочитал, то ли увидел в кино, что не мешало следовать сложившемуся и прочно въевшемуся в голову образу. Виктор жил в Американской глубинке, в небольшом частном доме, типа «бунгало». Не важно, что Американская глубинка была заменена насмешливой реальностью на околицу Питера, а частный дом – на двухкомнатную квартиру, которую каждый входящий посетитель предлагал превратить в однокомнатную небольшой манипуляцией над стеной. Она была нелепа не только своим местоположением, но и видом – краска цвета морской волны не сочеталась с мировоззрением стандартного российского жителя, коими были все мы.

Но Виктор был твердо уверен, что обои – это «прошлый век», в помещении можно ходить в уличной обуви, не считая, правда, зимней и мокрой, после дождя. Словно в обычном фильме о семейных ценностях, его квартира (да и жизнь тоже) была полна стереотипами и шаблонами, ее можно было использовать как съемочную площадку. В комнатах – минимум мебели, а вот кухня, наоборот, пестрила всяческими соковыжималками для цитрусовых, обычными, которые работают по принципу центрифуги; тостер, холодильник с отсеком для выдачи льда и прочий почти бесполезный хлам.

Страшно вообразить, что происходило с желудком этого миловидного человека, но питался он по утрам хлопьями, арахисовой пастой, бутербродами… ах да, сэндвичами с листом салата и тонким слоем тунца из консервов. На обед – что попало, хотя бургеры всегда заняли место в его сердце, желудке и сосудах…

А еще он был очень высоким, почти под два метра ростом, и чертовски худым.

Пока я рассказывал Вам про Виктора, наша компания уже далеко успела зайти в своих грандиозных планах. На часах – почти два часа ночи, вокруг – небольшой бар в одном помещении, большую часть которого занимает большая барная стойка, полукругом, а остальное пространство отдано сцене. Не знаю, куда размещались посетители, вот только это никак не мешало им все наступать и наступать. Нашей компании повезло – мы разместились почти в VIP-зоне над стойкой, маленький балкон, откуда видно все пространство бара.

На сцене доигрывали молодые джазисты – парень в узких и подстреленных брюках рвал саксофон, будто старался подкинуть его вверх, не отпуская руками и губами, парень на контрабасе был пьян, его лицо выражало веселье и радость в алом цвете, а барабанщик, похоже, немного заскучал – с серьезным лицом он осматривал толпу вокруг, предоставляя возможность рукам заниматься своим делом без его участия.

Я не был фанатом джазовой музыки, больше увлекался чем-то потяжелее, но в сложившемся окружении она была как нельзя более уместной – в моих руках Аня и Карина потягивали коктейли, Света и Наташа болтали где-то рядом, под надзором Виктора, а Кирилл… Кажется, он ушел уже давно.

Веселье было сумбурным, клокочущим, оно, под воздействием алкоголя, то вскипало, хоть разговором, а хоть и различными телодвижениями, напоминавшими танец, то превращалось в густой кисель, сквозь который едва пробивались мысли о скуке и желание покинуть заведение.