Николай Векшин - Эликсир жизни

Женщины делятся на две категории: одним нравятся мужчины богатые, другим – очень богатые. Богатого встречают с улыбкой, а бедного с ухмылкой. К сожалению, с финансами в тот период времени у меня было не густо. Как известно, деньги попадают в карман с неохотой, медленно, топорщась и рассыпаясь, а из кармана быстро вываливаются через все дырки, дружно и радостно.

Как бы мне срочненько разбогатеть? Пойти в казино? Казино не для пессимистов. Кроме того, я слишком азартен. В казино мне нельзя: вернусь без штанов. И я сказал сам себе: «Когда в карманах свищет ветер, будь как фрегат под парусами». Легко – сказать! Нужно что-то делать. Где раздобыть денег? И я придумал. Пошел и купил…

Лотерейный билет. Представляю, как сейчас вы заулыбались! Смейтесь, смейтесь, мне не жалко. Я был уверен, что выиграю. Не просто выиграю чего-нибудь, а крупно. Не знаю уж, откуда взялась такая уверенность. Воздушные замки в фундаментах не нуждаются. Думаю, что миллионы людей, покупающих лотерейные билеты, тоже испытывают подобное чувство. Сокровенная мечта миллионов: лежа на диванах стать миллионерами (кстати, проза действия – это для тех, кто не способен на поэзию мечты).

Как вам нравится сумма в полтора миллиона рублей? Нравится? Аж дыхание перехватило? Или только слюну сглотнули? Не перестал ли теперь Никишин вам нравиться? Ведь не зря говорят, что всем нравится быть богатыми, но богатые не нравятся никому. Богатство – вожделенное позорище. Хотя, пожалуй, это только так говорят. Конечно, до чего же мерзкие рожи у толстосумов и олигархов, когда видишь их по телеку! Но если вдруг встретишь олигарха вживую, увидишь его прямо перед собой, то невольно возникнет мысль, что не так уж он противен, совсем даже не злодей и не вампир, а напротив даже – приятный и обаятельный человек, добившийся кое-чего в жизни как мужчина. До чего же хороша с миллионом и душа!

Полтора миллиона рублей?! О-хо-хо-хохошеньки. Да нет, на счет выигрыша я просто пошутил, не сердитесь, дорогие мои. Ничего, конечно, не выиграл, чем был чрезвычайно поражен, ведь интуиция подсказывала! Интуиция – внутренний голос, который сначала говорит, что нужно делать, а потом удивленно восклицает: «Ни фига себе!». Хотя на счет полутора миллионов я всё же обмолвился не зря: получил по науке именно такой грант на изучение митохондриальных болезней.

Вообще в разные жизненные периоды у меня с деньгами отношения складывались по-разному. Когда был студентом, то получал стипендию 36 рублей, да мать присылала 30 рублей, да бабушка иногда (из своей пенсии и с продажи картошки) 30 руб. На еду хватало, а на девушек нет. Поэтому по вечерам подрабатывал лаборантом, а в выходные и каникулы отправлялся с приятелями разгружать вагоны на товарную станцию. Сразу после вагонов было уже не до девушек. Летом ездил со стройотрядами в Подмосковье, на Волгу, на Сахалин. Там делал всё – от рытья траншей до строительства домов из бруса и кирпича. Заказчики платили студентам крохи, надували бессовестно. Есть люди, имеющие совесть; и есть те, кого принято называть людьми за то, что у них нет хвоста.

Когда я был нищим научным сотрудником, то прокормить свою ораву мал-мала-меньше на сто рублей было невозможно. Выручали летние шабашки на стройках. Заработанные деньги полностью уходили на пятерых «Никишин-продакшн». Я по многу лет ходил в одних и тех же выцветших рубашках и стертых джинсах. У меня выработался «комплекс нищего». Он не исчез даже тогда, когда во Франции я заработал кучу денег. С ворохом франков в кармане не в силах был купить нормальную еду; питался макаронами, бананами и дешевыми курами. Кстати, всегда был убежден: дешевое – значит свежее. Вот читатель покачает сейчас головой и скажет нараспев: «Ну и жмо-о-от!». Не согласен. Не жадный, а бережливый. Чем отличается бережливый от жадного? Первый экономит на себе, второй – на других. А бережливость даст фору самому доходному банковскому вкладу.

Вместе с тем, к деньгам я всегда относился почти равнодушно. Вот характерный случай. Как-то шел я не спеша около Трансагенства на Ленинском проспекте, погруженный в сонамбулическую сосредоточенность размышлений о митохондриях и устремив рассеянный взгляд под ноги. В отрешенной задумчивости переступил через пухлый кошелек, который валялся на асфальте. Перешагнул через него абсолютно спокойно; нигде даже не екнуло. Кто-то сзади окликнул: «Эй! Вы потеряли!». Я обернулся и ответил парню: «Нет. Это не мое». Парень поднял кошелек и вскрикнул: «Да тут целая пачка из сотен баксов!». Он вынул деньги и предложил: «Давайте разделим пополам!». «Мне не нужно», – невозмутимо бросил я, отвернулся и ушел. Спустя время я понял, что это, вероятней всего, была бандитская «подстава»: если бы взял деньги, то тут же «нашелся» их крутой хозяин.

Я всегда был азартен. В детстве не просто мечтал о кладе, но на полном серьезе начал разыскивать сокровища на раскопках Херсонеса, а также пытался найти легендарный корабль «Черный принц», затонувший с кучей золота в Черном море где-то у наших берегов во время Крымской войны 1854 года. Причем, ни разу не задался мыслью: куда дену деньги, если вдруг повезет? Меня увлекал сам процесс поиска.

И однажды я нашел! Только случилось это не на Черном море, а около уральской деревни, в которой жила моя бабушка. Я отправился по грибы. Хотя мне было всего 13 лет, мать нисколько не препятствовала моим походам. Поэтому, если никто из родни не хотел идти в лес, я шел один. Брал пайву (большой берестяной короб, как у медведя в сказке о хитрой Машеньке), надевал сапоги и уходил поутру далеко в глухомань на целый день. Мне нравилось бродить по тайге и слушать тишину, изредка прерываемую редким вскриком вспугнутой птицы. Я жадно вдыхал хвойный ядреный аромат сосны и кедра, любовался стайками белоснежных подружек-берез на светлых полянках. Попадались то подосиновики, то белые, то маслята. На засолку особенно хороши были еловики: огромные желтые грибы, похожие на лисички или рыжики. Впрочем, я отвлекся. Нетерпеливый читатель уже готов воскликнуть: «Грибы грибами, а где же золото?!». Терпение. Так вот, однажды, набрав полную пайву грибов (это почти три ведра), я выбрался из леса на заброшенную узкоколейку. Раньше я по ней не ходил, но знал, что она приведет в деревню. Я шел по ржавым рельсам, поросшим травой и бурьяном. И вдруг сбоку полотна увидел золотистый блеск. Это сверкали золотые вкрапления в светлых камушках, лежащих на склоне. Я начал выковыривать эти крупинки. Но занятие оказалось дюже трудоемким. Не ночевать же здесь! Снял со спины тяжелую пайву, со вздохом вывалил грибы и набил пайву камушками. Можете себе представить, каково было мне, пацану, поднять и тащить на спине такую тяжесть! Я стал мокрый от пота, ноги подгибались, в ушах шумело. Но упорно пер на себе сказочный груз. К вечеру дотащился до деревни. «Ты что так долго?», – спросила мать. «Мам, я золото принес!», – радостно крикнул я и с грохотом бухнул пайву на крыльцо. Тут сбежалась вся родня: дядя, тетя, их дети, даже бабуля оторвалась от печи с блинами. Дядя взял в руки камушек и сказал весело: «Это не золото. Это пирит». Весь вечер родня хохотала надо мной до колик в животах.