Сергей Горбачев - Выйти замуж за Микки Мауса

Но сейчас главный редактор радовалась вполне рациональным вещам – за август тираж «Седьмой столицы» заметно подрос, газетные киоски почти не давали списания, распродавая всё подчистую, что для самого «отпускного» летнего месяца было крайне удачно.

– …Пожалуй, такого бурного августа у нас ещё не случалось, – подумала Загробян и улыбнулась: – Хорошо, что я ей поверила…

И дело было даже не в том, что её двоюродный племянник Ромка снова свёл её с этой девицей. Имелся у главреда «Седьмой столицы» особый пунктик – любила она открывать людей, всегда восхищалась бунтарями в искусстве, а так как на Златке сошлось всё воедино, то следила за ней Загробян с того момента, как посвятила ей статью «FUCK let’s ROCK, детка!» . Поэтому сразу же согласилась встретиться со Златой, и без долгих раздумий приняла всё, что предложила ей эта девочка.

А вот с Румыном у Златы вышла более драматичная встреча. Столкнулась с ним она чуть ли не нос к носу, когда тайком выбиралась из Сашкиного дома в ужасе от случившегося. Златка выскакивала из подъезда, а Ромка шёл мимо, торопясь на первый катер, чтобы переправиться на свой «Адмирал Лунин». Вот уж кого не ожидала встретить Злата в такую рань, а потому шарахнулась в сторону от Румына, как от чумного.

Ощущение, что зажглось над ней огромное световое табло, на котором расписано всё, что произошло между ней и Рыжим, погнало её прочь. И эта их совершенно дикая встреча, то состояние паники, в котором Румын никогда не видел её, как будто выбили упрямство и те ментальные построения, что нагромоздил он, защищая себя любимого от своих же обид и обидок. И вообще, вряд ли Ромка когда-нибудь смог бы объяснить, что дёрнуло его окликнуть её тогда, зачем побежал за ней и гнался так же настойчиво, как и она убегала.

А когда догнал почти у самого Ростов-Берега, то прямо на платформе состоялся долгий тяжёлый разговор, который она всё время пыталась прервать, уйти, даже срывалась на крик, но Румын не отпускал, пока не сдалась Златка от полного отчаяния и не начала говорить с ним. Про всё… Про запорожское золото, что коверкало всё подряд на её пути. Про Миху и про себя, про отношения, которые она умудрилась испортить со всеми, стараясь сохранить чужую тайну. Даже про письмо дяди Рубика, о котором никому ещё не смела рассказывать… Про всё, кроме Сашки. Словно и не было его в её жизни.

– А Рыжий в курсе, ты с ним говорила? – так некстати вспомнил про друга Ромка.

Златка неопределённо дёрнула плечами, стараясь уйти от прямого ответа, вот только Ромка не понял и переспросил, памятуя про подъезд, из которого она выскочила:

– Так ты к Рыжему сейчас заходила? Он что, в отказ пошёл, ты чего такая взъерошенная? Он с тобой?

– Нет! Он не со мной! – снова дёрнувшись, отрезала она. – Не хочу говорить о нём!

Всё остальное Румын легко додумал сам. И в этой придуманной им конструкции – Златка обратилась к другу за помощью, а тот упорол какой-то косяк – Рыжий выглядел не лучшим образом. Впрочем, подробности чужих косяков мало интересовали Румына, потому как только он мог теперь помочь ей. Ведь больше всего, так же, как в своё время Злату, потряс его тайный план дяди Рубика, а ещё то, что оставшись в одиночестве, продолжала Златка одна тащить его на себе. И он даже не вспомнил про «Нашествие», пропустил мимо ушей всё, что услышал про Миху, в общем, что-то понял, что-то принял, что-то простил. А что не принял – сдвинул в сторону, до лучших времён. Лишь, не сдержавшись, попенял, почему она сразу не объяснила ему что к чему…

Парадокс, конечно, что именно Ромка, который затеял все эти разборки между друзьями, волей случая оказался рядом, что именно он выдернул её из депрессии и стал помогать во всём: спрятал на «Адмирале Лунине» и прогнал Рыжего, когда тот искал её, свёл со своей тёткой Натальей Загробян и поучаствовал в кампании против «К-Ванта», взяв на себя общение с другими редакциями, самолично таская туда материалы, чтобы Златка не светилась лишний раз. И ведь, согласитесь, на таких парадоксах, которые одни упрямо называют случайным стечением обстоятельств, другие – мировой волей, а третьи – вовсе промыслом божьим, частенько только и удерживается то самое важное, что, порой, оказывается никому вокруг не нужным.

Директор парка Сергеев был руководителем старой закваски, а потому свой рабочий день начинал не с включения компьютера, а с обхода вверенной ему территории. К тому моменту дворники уже заканчивали уборку парка после ночных гуляний молодняка, оттого к офису Сергеев, как правило, добирался в хорошем настроении. Если только, конечно, не встречал на своём пути помятых за ночь урн или, не дай Бог, поломанных деревьев, но это случалось редко. Вот и в день своей совместной пресс-конференции с Оганесовым он завершал обход, так ни разу и не достав свой блокнотик, в который дотошно заносил все недочёты и последствия ночной жизни. Сергеев пребывал в отменном расположении духа, чётко помнил все инструкции, которые получил накануне в мэрии и готовился применять их, вываливая на журналистов все подробности своего паркового хозяйства, отвлекая шуточками-прибауточками внимание от «К-Ванта». Он так увлёкся построением в уме словесных загогулин, что даже не заметил, как добрался до офиса, и очень удивился, когда его окликнули:

– Антон Юрьевич, здравствуйте!

Он обернулся на знакомый голос. Сзади, выйдя из-за угла, стояла Злата:

– А я вас тут дожидаюсь, – улыбалась она, – совсем забыла про ваши обходы.

– Неудивительно, – не сдержавшись, хмыкнул Сергеев. – Голова, наверное, чем-то важным была занята, когда меня за нос водила.

– Антон Юрьевич, вы на меня не обижайтесь, – попросила Злата, – я, правда, не хотела вас обидеть… Простите!

– Бог простит, – отстранённо ответил директор парка. – Ты, Злата, если только за этим пришла, то считай, что вопрос исчерпан. Не с руки мне выяснять отношения с дочкой своего начальника, – прямо сказал Сергеев. – Возраст у меня уже не тот…

– Антон Юрьевич, мне поговорить с вами надо. Очень-очень! – Злата виновато хмурясь, просяще смотрела на него.

– Извини, мне к пресс-конференции готовиться надо. Через два часа, – посмотрел он на часы и поправился, – через два с половиной часа мне разгребать придётся всё, что тут с твоей лёгкой руки наворотили. После приходи.

– Антон Юрьевич, ну пожалуйста! Пять минут! Я вас очень прошу! Вы не представляете, насколько это важно!

Сергеев молча возился с замком входной двери, открывая его своим ключом.

– Ну, что ж с тобой делать… – нехотя уступил он. – Дорогу в кабинет знаешь, проходи, – и пропустил её вперёд.

– Антон Юрьевич, тут такое дело… – начала Златка после того, как директор парка уселся в своё скрипучее кресло. – Я, конечно, виновата… не только перед вами… по другому не могла поступить… Не знаю, поймёте вы меня или нет… сейчас вся надежда на вас…