Александр Товбин - Германтов и унижение Палладио
- Название:Германтов и унижение Палладио
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «Геликон»39607b9f-f155-11e2-88f2-002590591dd6
- Год:2014
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:978-5-93682-974-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Товбин - Германтов и унижение Палладио краткое содержание
Когда ему делалось не по себе, когда беспричинно накатывало отчаяние, он доставал большой конверт со старыми фотографиями, но одну, самую старую, вероятно, первую из запечатлевших его – с неровными краями, с тускло-сереньким, будто бы размазанным пальцем грифельным изображением, – рассматривал с особой пристальностью и, бывало, испытывал необъяснимое облегчение: из тумана проступали пухлый сугроб, накрытый еловой лапой, и он, четырёхлетний, в коротком пальтеце с кушаком, в башлыке, с деревянной лопаткой в руке… Кому взбрело на ум заснять его в военную зиму, в эвакуации?
Пасьянс из многих фото, которые фиксировали изменения облика его с детства до старости, а в мозаичном единстве собирались в почти дописанную картину, он в относительно хронологическом порядке всё чаще на сон грядущий машинально раскладывал на протёртом зелёном сукне письменного стола – безуспешно отыскивал сквозной сюжет жизни; в сомнениях он переводил взгляд с одной фотографии на другую, чтобы перетряхивать калейдоскоп памяти и – возвращаться к началу поисков. Однако бежало все быстрей время, чувства облегчения он уже не испытывал, даже воспоминания о нём, желанном умилительном чувстве, предательски улетучивались, едва взгляд касался матового серенького прямоугольничка, при любых вариациях пасьянса лежавшего с краю, в отправной точке отыскиваемого сюжета, – его словно гипнотизировала страхом нечёткая маленькая фигурка, как если бы в ней, такой далёкой, угнездился вирус фатальной ошибки, которую суждено ему совершить. Да, именно эта смутная фотография, именно она почему-то стала им восприниматься после семидесятилетия своего, как свёрнутая в давнем фотомиге тревожно-информативная шифровка судьбы; сейчас же, перед отлётом в Венецию за последним, как подозревал, озарением он и вовсе предпринимал сумасбродные попытки, болезненно пропуская через себя токи прошлого, вычитывать в допотопном – плывучем и выцветшем – изображении тайный смысл того, что его ожидало в остатке дней.
Германтов и унижение Палладио - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Кто ещё кроме албанцев с боснийцами…
– Молдаван с румынами много.
– Как их отличить?
– Молдаване, по крайней мере, понимают по-русски.
– Язык молдаван и итальянцам понятен.
– И украинцев много, сторожами нанимаются, разнорабочими, а женщины нанимаются сиделками, няньками, уборщицами.
– Майданы не помогают дома экономику поднимать?
– Только хуже и хуже… Бедность, работы нет; в больших итальянских городах стихийно образовались уже биржи труда, в Милане – не видели у вокзала? Толкучки такие из молдаван, украинцев.
– И все здесь тоскуют по москальской селёдке с картошкой?
– И салу.
– Русские тоже есть на толкучках?
– Русские – богатенькие теперь, на нефтянке отъелись, их грязной работой не соблазнишь.
– Однако Украина доминирует как супердержава, – Германтов белозубо улыбался, – по крайней мере, в сознании простых итальянцев.
– Докажите!
– Легко, – Германтов задорно подмигнул Оксане. – В прошлом году во Флоренции официант в кафе спросил меня, откуда я приехал. Я сказал, что из Петербурга, так он, чтобы сделать мне приятно, с неискренним восторгом воскликнул: о, Украина!
– Блеск!
– Петербург и Венеция похожи?
– Вода, вода, кругом вода.
– Непохожи… Но Петербург и Венеция словно окарикатуривают друг друга.
– Как это?
– В сравнении с Петербургом Венеция кажется и вовсе маленькой, вычурно-кукольной, а в сравнении с Венецией Петербург кажется ещё величественнее, ещё отчуждённее и холоднее.
– В Петербурге воет, как в Венеции, сирена – у-у-у-у, – когда вода поднимается?
– Мы защищены от наводнений, у нас дамбу построили.
– Правда? Построили и цемент не разворовали? Но всё равно не пойму, как вы там у себя в Петербурге живёте?
– А что там такого страшного?
– Питерские чекисты! А питерская мафия? А бандиты? Не изображайте удивления, Юрий Михайлович, лучше за новостями следите – позавчера у вас, в культурной столице, очередного бизнесмена пристрелили, с армянской фамилией.
– Перещеголяли Венецию?
– Конечно, на последнем карнавале криминал навёл шороху, но в основном здесь мелкие воришки орудуют. Они могут сумку стащить, а у вас-то нефть миллионами тонн воруют, конкурентов по воровству расстреливают, есть разница?
«…Не найти верней ответа: неизменны на земле две дороги, та и эта, та прекрасна, но напрасна, эта…» – послышалось тихое пение под гитару.
– Как думаете, Путин закрутит гайки?
– Резьба сорвана.
– И после Олимпиады не закрутит?
– Я же сказал, резьба сорвана.
– И…
– И гайки прокручиваются.
– Ваш креативный соотечественник, изобретатель Гугла, назвал Россию Нигерией под снегом.
– Наполовину верно.
– Почему – наполовину?
– Снега бывает много, Нигерии – нет.
– Но он ведь гений, изобретатель Гугла?
– Недальновидный гений.
– Почему же недальновидный?
– Судя по хлёсткому, но пустоватому высказыванию, его кругозор ограничен изобретённой им поисковой системой.
– У России в отличие от Нигерии есть великая культура?
– Хотя бы…
– Культура – гибнет?
– Гибнет, как издавна повелось, это её перманентное состояние, культуре пристало гибнуть. Сейчас, правда, кажется, что с особым мазохистским упоением гибнет, – время ускоряется.
– Русские чем-то похожи на итальянцев?
– Чем-то похожи.
– Чем?
– Необязательностью и бесшабашностью, завиральными фантазиями, любовью к крайностям.
– Русские приезжают в Италию на шопинг, с умным видом осматривают памятники, музеи, ну а совсем состоятельные на всё лето виллы с пляжами арендуют в Лигурии и Тоскане, нон-стоп гуляют под громкую свою музыку.
– И зачем же нам новая революция, когда, на ваш взгляд, всё так славно у русских с шопингами и гулянками? Заварушку устраивать, чтобы там очутиться, где вы барахтаетесь после своих духоподъёмных майданов?
– Зато китайцы духоподъёмностью вовсе не озабочены, за всякую работу берутся, и плевать им на то, что никто здесь язык их не понимает. Их здесь уже больше трёх с половиной тысяч, самые бойкие из них бары один за другим прихватывают, учтите, Юрий Михайлович, качество коктейлей в Венеции уже ниже плинтуса.
– Забегаловки китайцы тоже прихватывают, меню под себя меняют – вкусно в центре Венеции не поесть.
– Давно нельзя нормально поесть там, где туристы табунами бродят, задолго до наплыва китайцев нельзя было.
– Венеция – самый невкусный город в Италии, туристов всё больше, а коренное население убывает.
– Вкусно удаётся поесть только случайно, если повезёт ненароком свернуть с туристского маршрута и заблудиться.
– Но барменами-то в Венеции ведь традиционно должны быть только венецианцы, разве не так? – поддерживал, как мог, беседу Германтов.
– Так, но священные традиции – в прошлом; китайцы железно всё к рукам прибирают: сперва делаются теневыми владельцами баров…
– Или управляющими…
– А потом на свет из тени выходят, когда документы выправлены и ничего уже нельзя изменить: заглядываешь в бар, а за стойкой – китаец.
– Итальянцы-бармены для фасона только близ Сан-Марко остались.
– Слава богу! Представить себе не могу бармена-китайца во «Флориане»!
– И я не могу, никак.
– А в «Даниели» – можешь?
– Не могу представить, ну никак не могу, хотя знаю, что со дня на день и там появится китаец за стойкой.
– Развивайте воображение! – пожелал бизнес-дамам не плестись в хвосте прогресса Германтов. – А в гондольеры китайцы не прорываются?
– Пока ещё нет, гондольеры всё ещё закрытая каста.
– Оберегайте касту гондольеров как свой последний оплот.
– Почему это последний?
– С китайцами-гондольерами рухнул бы туристический бизнес.
– Точно, рухнул бы! – всплеснула ладонями Оксана. – Рухнул бы, даже если бы соломенные шляпы с цветными лентами китайцы напяливали.
– Впрочем, бизнес сможет спастись, если соблюдено будет одно совершенно обязательное условие.
– Какое?
– К тому времени, когда китайцы возьмутся за длинные вёсла, все туристы должны уже быть китайцами. Возможно такое?
– Легко.
– Пока ещё одна есть у венецианцев каста неприкасаемых, негласная, – усмехнулась Вера.
– Какая?
– Китайцы не могут пока заменить курчавых итальянских мальчиков по вызову, ради которых наезжают богатые американские старухи.
– Итальянских мальчиков заокеанские старухи теперь по Интернету выбирают-заказывают.
– Вам не позавидуешь, надо всё время головы ломать, чтобы поддерживать туристическую активность, – улыбался Германтов. – Учтите, в потребленческую моду, насколько я знаю, вошли образы смерти. В Сиене креативные отельеры недавно последствия средневековой эпидемии чумы превратили в зрелище-аттракцион: раскопали чумное кладбище пятнадцатого века и в холле-атриуме пятизвёздочного отеля, за стеклом, свалили кучу почерневших скелетов.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: