Александр Рыжов - Мобберы

– Ты же за мной следил!

– Уследишь за тобой, как же! Случись что, мы бы тебя и прикрыть не успели… кхм!

– Если вы знали, что Асмуд – это Полкан… то есть тьфу!.. Барбос, то почему не сцапали его ещё там, в Питере?

– В том-то и дело, что мы его только накануне твоего отъезда пробили. А где искать? Он, поганец, в дурку залёг, а через день сбежал оттуда. Я сразу понял, что за вами поедет. Взял Диму, и погнали мы вдвоём в Италию. Тебе говорить не стал – зачем расстраивать? Ты ведь хотела без меня до всего докопаться… кхм! Подключили через Интерпол итальянскую полицию и от самого Рима вас опекали. Джованни пробовал даже своего человечка вам подсунуть… помните того, который к вам в вожатые напрашивался?… да вы его отшили. Секли мы, значит, за вами, секли, и вдруг вы сквозь землю провалились. Мы туда, а капкан уже захлопнулся. Тут у меня ноги подкосились – как быть?! Стою, песочу себя… кхм! Думали мостовую взрывом расхреначить, чтоб до вас добраться, да кто знает, как оно там, внизу? Не ровён час и вас черепками накроет…

– Как вы узнали про штольню?

– Асмуд ваш навёл. Который Барбос. Мы эту братию от римского аэровокзала вели, а здесь Джованни к ним сразу трёх агентов приставил. Глядим: в какую-то штольню безнадзорную полезли. Зачем? Мы за ними, а там как трахнет что-то!.. кхм!.. Дима пошёл посмотреть… дальше ты знаешь.

Итальянские полицейские уже заковали Асмуда-Барбоса и его звероподобных наперсников в наручники и по одному выводили из подземелья. Пошёл к пролому, припадая на подбитую ногу, и Дмитрий Владимирович Суханов.

– Не уходите! – остановила его Рита. – Вы нам жизнь спасли, а я вам и спасибо не сказала.

– Работа-с у меня такая, Маргарита Николаевна, – ответил Дмитрий Владимирович. – Исполняю, грубо говоря, служебный долг-с.

– Довольно уже фиглярничать, выходите из образа! – она засмеялась и протянула ему руку: – Меня зовут Рита.

– Дима, – представился Дмитрий Владимирович, пожал ей руку, и лицо его сделалось червонным.

Хрофт держал римский меч, которым хотел убить фарисея Асмуда. Меч ему нравился: настоящее, стародедовское оружие у ролевиков – редкость.

– Как бы его с собой на Русь вывезти?

– Не позволят, – вздохнул Дмитрий Владимирович. – Историческая ценность, достояние Италии.

– А я заныкаю!

– Найдут и отберут. Ещё и в карцере насидитесь.

Майор величественно, словно Марк Антоний после победы над войсками Кассия и Брута, взошёл на возвышение и положил руку на крышку гроба.

– Говоришь, нет там ничего? – спросил он Джима.

– Не то чтобы ничего… Но ни золота, ни драгоценных камней нет.

Семёнов сдвинул крышку и засунул руку в гроб. Пошукал там и извлёк дощечку с вырезанными на ней словами.

– Здесь по-латыни… Ритусик!

Рита взбежала по ступеням.

– «Сын вдовы!..» – разобрала она полустёртые буквы в начале.

– Сыном вдовы в Библии назван Хирам, – быстро вклинился Джим. – Все масоны называют себя так.

– «Гряди в Рим! Под средней колонной храма Кастора и Поллукса найди ветку акации, вскрой мраморную пяту и сделайся владыкой Ойкумены».

– Вот здесь её нашли, – сказал полиглот Суханов, выслушав пояснения поджарого профессора-итальянца, который привёл их к развалинам римского Форума. – Эти три колонны – всё, что осталось от храма Кастора и Поллукса.

Профессор, польщённый вниманием гостей из-за рубежа, выдал новую дозу сладкозвучной итальянской тарабарщины.

– Он говорит, что давным-давно на этом месте было болотце, рассадник комара-анофелоса, разносчика малярии. Римляне боялись сюда заглядывать, а позже, когда болотце уже осушили, появилось поверье, будто близ колонн находилось логовище змея, который своим дыханием портил воздух. Римский папа Сильвестр якобы скрутил змея простой шёлковой ниткой, после чего страшилище умертвили и закопали под колоннами. По велению папы здесь была поставлена церковь Марии-Избавительницы, но в конце девятнадцатого века её снесли, а жители Рима всё равно относятся к Форуму с суеверием… В общем, масоны знали, где спрятать ветку.

– Когда её нашли? – спросил Семёнов.

– Тогда же, когда сносили церковь. Ветка была сделана из железа и зарыта под средней колонной на глубине около полутора метров.

– Где она теперь?

– Она хранилась в запасниках Капитолийского музея, но в годы Второй мировой была утеряна. К нашему счастью, профессор располагает точно такой же веткой, сделанной по образу и подобию утраченной, и согласен дать нам ею попользоваться, если мы возьмём его с собой.

– Куда ж мы денемся… кхм!

Профессор помог им и в другом деле. Узнав про мраморную пяту, он предположил, что она находится в переулке слева от площади дель Колледжо Романо, и сам отвёз Семёнова, Риту, Хрофта, Джима и Дмитрия Владимировича в этот переулок на своём не по-профессорски шикарном «Лексусе».

Обутая в сандалию мраморная пята стояла на постаменте, поражая своими размерами и несоответствием окружавшему её городскому пейзажу.

– Профессор говорит, что этот переулок так и называется: «Улица мраморной ступни». Никто не помнит, когда и почему она тут оказалась. Полагают, что это часть циклопической статуи.

Семёнов держал в руке железную ветку. Джим, как наиболее компетентный в вопросах масонства, разъяснил суть этого символа:

– Однажды подмастерья позарились на привилегии вышестоящих сословий, заперли Хирама в храме и потребовали сообщить им сведения, дающие допуск к касте мастеров. Хирам отверг их поползновения и был убит. Тело Хирама подмастерья похоронили на холме, а через семь дней Соломон, встревоженный исчезновением своего строителя, приказал девяти мастерам отправиться на его поиски. Над захоронением Хирама сиял свет, поэтому мастерам удалось найти его, и они, прежде чем вернуться с рапортом к Соломону, отметили холм веткой акации. Так акация в масонской среде стала почитаемой.

Семёнов двоекратно обошёл постамент со ступнёй и впал в задумчивость.

– Открывашка есть, а что открывать – непонятно.

Постамент представлял собой сложенный из камней куб. Джим провёл по нему рукой:

– Здесь что-то процарапано!

На одном из камней, на высоте человеческого роста, виднелись четыре буквицы, Джим принялся изучать их, то отодвигая, то придвигая к глазам очки.

– Какой-нибудь турист-куплетист нацарапал, – сказал Хрофт пессимистично. – «Здесь был Вася» или в этом роде.

– Нет, тут совсем коротко и бессвязно. «S… P… Q… R…»

Профессор-итальянец явил окружающим некую пантомиму, сопровождавшуюся броской мимикой, и заговорил с Дмитрием Владимировичем.

– Синьор Тотти просит нас не придавать значения этим буквам. Перед нами сокращение от слов «Senatus Populus Que Romanus» – «Народный Сенат, что в Риме». Такие буквы можно увидеть на многих римских памятниках и даже на тротуаре. Это идёт со времён Республики.