Владислав Вишневский - Терпень-трава
- Название:Терпень-трава
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ЛитагентГоризонт73c12cb6-ea68-11e4-a04a-002590591dd6
- Год:2016
- Город:Москва
- ISBN:978-5-906858-04-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владислав Вишневский - Терпень-трава краткое содержание
О том, как в наши дни, в России, в городе Москве, выброшенный из привычной деловой и социальной среды человек, мужчина 45–50 лет, с хорошим образованием, проходит через ряд необычных для себя обстоятельств: приобретает друзей, поддержку олигарха, становится «опекуном» (по роману – телохранителем мальчугана, у которого «папа сидит на нефтяной задвижке»). «Поднимает» богом и людьми забытую свою родную деревню… Избавляет её от пьянства, разрухи в головах…
В романе и язык общения соответствующий, и песни, смех, и слёзы, и юмор, и… бандиты, и танцы у костра… и поездка с детьми в Москву в педагогическую академию, и налёт МЧС, и…Не только человек нашёл себя, но и деревня, люди.
Терпень-трава - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Мигая и потрескивая, дымно чадила керосиновая лампа. Все лица, замерев, в упор смотрели на меня.
Надо соглашаться, думал я, хоть и ответственное это дело. И сам себя урезонивал, а что, раньше, не ответственные у тебя были должности, не ответственные дела…
– Соглашайся, дядь Женя, Палыч! – кинематографической хлопушкой, разрядив напряжённую обстановку, громко выстрелил в тишине просительный Мишкин голос. Люди заулыбались, задвигались… «Устами младенца», «Ну, молодец, хлопец, поддержал»… послышалось одобряющее.
– Да, соглашайся, Евгений Палыч, – просительно повторила Валентина Павловна. – И парень твой – молодец! – тоже за нас просит.
– Да! Соглашайся, земляк! – её поддержали…
– Принимай нас под крыло, Палыч… – послышались голоса.
– Да я, в общем, не против, если… – по инерции мнусь ещё. – Спасибо! – Благодарю. – Не знаю, справлюсь ли…
– Справишься – справишься! – обрадовано поддержал общую волну настроения Мишка, и поведал остальным. – Он справится. Точно справится. Я знаю.
– Но только до осени, – спохватившись, я же частный охранник, я же на службе, выкидываю флаг, как производственный ориентир, как ориентир достижений. – Если не справлюсь…
– Да справишься. Ты же нам, как большой паровоз, Евгений Палыч, нужен. Нас только направь, только потяни, столкни… Нам же удержу потом не будет.
– Мы впереди паровоза рельсы прокладывать будем. Ага!
– И просеку рубить, и грузить-выгружать…
– И водку с песнями…
– А вот это – ни-ни! – Резко обрываю повеселевшее собрание. – Про водку и самогон забудем. Это обсуждению не подлежит. Точка! – ставлю жёсткое условие.
Собрание не очень бодро, но с одобрительными выкриками загудело: «Это правильно», «Сухой закон», «А как иначе!», «Только по праздникам»…
Местная Голова, Валентина Ивановна, услыхав моё категорическое заявление, откровенно обрадовалась.
– Вот! Наконец-то! Умная мысль! Что значит – мужик!.. Я ж вам говорила! – Даже накинулась на членов собрания. – Водкой горе не зальёшь, только умом, только трудом и дисциплиной. Понятно? И правильно вам говорит председатель – никакого алкоголя. Ни бутылки, ни полбутылки. Сухой закон! Всё! Ни грамма. И никаких праздников. Только труд и дисциплина. А с любым нарушителем у нас один разговор будет, короткий…
– А у Палыча пистолет боевой есть. Настоящий! – как тот дух революции, сверкая глазами, абсолютно к месту вставил Мишка, и подчеркнул. – Боевой! С патронами. Да!
Не понятно было – шуткой сказал пацан или нет, но смеха не последовало…
Шум прервался. На пару секунд возникла тишина.
Валентина Ивановна не ожидала видимо такого оборота, вскинула удивлённо брови вверх, чуть подумала… и согласилась.
– А и правильно, товарищи! Сразу к стенке его, гада-алкоголика, и все дела. В режиме военного времени жить будем. Пора! – И словно извиняясь, развела руками. – А иначе нам и не подняться. Да! Только так.
– Да… – послышалось не очень уверенное.
– Так-так… – прозвучало уже твёрже.
– Правильно.
– Хватит её, подлую, жрать, пора делом уж заняться… – это уже звучало вполне конкретно и определённо, как лозунг, как девиз.
– Значит, товарищи, я думаю, принято единогласно! – решительно подвела черту Голова. Поднялась со стула и протянула мне руку. – Поздравляю. С назначеньицем вас, Евгений Павлович. С утра и приступай к работе.
Вставая и поднимаясь, люди задвигали стульями, зашумели. Свет лампы испуганно, а может и обрадовано, заколыхался, едва не умирая в предвосхищении будущих положительных перемен. Поздравляя, сельчане обступили меня и Мишку, пожимали руки и дружески хлопали по спине и плечам: «Спасибо, Евгений Павлович», «Молодец», «Правильно сделал, что согласился», «Не подведём», «Работы много, не робей»…
– Пистолет только почисть, – кто-то весело пошутил.
– Завтра и пригодится, – кто-то дополнил.
– Он чистый, чистый. Я смотрел! – так же серьёзно отреагировал Мишка.
– А патронов там много, Миша? Скажи по секрету.
– Много-много! – ответил Мишель. – Целая коробка.
– Целая коробка! – кто-то делано ужаснулся.
– Тогда, значит, порядок, можно начинать, председатель…
Уже смеялись все или почти все.
Лиц видно не было, свет остался на столе, за спинами… Люди, наталкиваясь на спины, гурьбой потянулись на выход. Путь указывали несколько вялых, суетливо скачущих по полу и ногам лучиков от ручных фонариков. Вверху, слепя, одна за другой, вспыхивали зажжённые спички, ярко высвечивая лица прикуривающих.
– Валентина Ивановна, председатель, – послышался чей-то молодой, задиристый женский голос где-то уже там, с крыльца. – А что, сегодня собрание опять без танцев, что ли?
– Будут тебе, Светка, и танцы, будет и свисток, – за Валентину Ивановну ответил чей-то игривый хриплый мужской голос.
– Нужен мне твой свисток… я танцы хочу, – воскликнула та женщина, и взвизгнула. – Ой, отстань. – Кто-то ущипнул видимо.
Вновь вспыхнул смех, мужской в основном.
– Обмыть бы праздник положено… – кто-то осторожно вбросил в массы оригинальную идею. – Чуть-чуть так, символически!
Хоть и тяжёлой и весомой эта идея была, главное – привычной, в этот раз до благодатной почвы не долетела, была сбита мощным ударом, радостно и торжественно.
– Дообмывались, Семёныч! Всё! – высокой патетикой звучал женский голос на воздухе, на крыльце, как Первый концерт Чайковского для фортепиано с оркестром в консерваторском зале. – Сухой закон у нас теперь, слава Богу!
– Так он же с завтрева, вроде, закон-то, с утра. – Через паузу, не унимался автор идеи, вдруг да пробьёт кого… – Раньше ж… оно ж…
– Опоздал, паря… – уже чей-то мужской голос вбивал гвоздь в крышку над идеей. – На целых… – Высветив запястье с блеснувшим стеклом наручных часов, ярко вспыхнула спичка. – Полчаса как. Уже полпервого.
– Ух, ты! Ну ладно, – огорчённо погас инициатор. – Если опоздал… Значит, похоронили. – И вслед за тяжким вздохом прошелестело его жалостливое. – Эх, жисть наша необмытая!
И вновь вспыхнул смех: общий, лёгкий, весёлый…
На душе тепло и радостно. Я дома. Дома! Правда лицо, спина и плечи нестерпимо горят, болят. И лицо даже на солнце подпалил, огорчённо подумал я, осторожно касаясь носа и щёк. Значит, ночь спать сегодня точно не буду. И одну ли…
Таким неожиданным образом я и стал теперь председателем или директором, или управляющим, или всем этим вместе. Судьба сделала ещё один неожиданный вираж. Случайный? Закономерный? Ошибочный? Судьбоносный… Наверное, всё же закономерный. Значит, судьбоносный. Иначе, зачем бы это меня сюда – домой! – потянуло.
В эту ночь я действительно долго не мог заснуть. То ходил босиком туда-сюда по комнате, то садился за стол… Не находил успокоения. И от пылающей кожи спины, а главное, от раздумий. Я не пересматривал своё согласие, нет. Как я мог! Я пытался мысленно набросать план будущей работы, то и дело сбиваясь на воспоминания.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: